Лагерь волшебниц №208 Том III (СИ) - Хорнин Сентай

Будет лишним говорить что обе на той миссии погибли. А потом ещё пару раз. Скоро уже Жене возвращаться, и это только всё усугубит. Ведь она будет в одной комнате с этой наглой собственнической сучкой! Она вообще знает про её секрет? Провиденция надеялась что нет, что это разрушит все планы этой самодовольной мымры. Возможность того, что выйдет наоборот, она не рассматривала из подсознательного страха. Но в любом случае, она больше не позволит ему спать с ней в одной комнате! Рюн будет не против, если всем втроём скинуться то можно и третью кровать поставить!

План хороший, только вот Женя всё равно продолжит ходить на задания с Целией. И это не было тем. На что Провиденция могла повлиять. Хотя, может директриса войдёт в положение? Нужно будет обсудить всё с Женей, поскорее бы она вернулась!

— Я многое могу стерпеть. — как бы завершая разговор и готовясь уходить из столовой, произнесла Провиденция. — Но не когда меня отказываются называть даже по прозвищу. Мне не слишком нравится когда моё имя сокращают, но я могу понять причины этого. Целия же не может даже этого. «Сектантка», «сектантка», «сектантка» — Говорила девушка одно и то же, доводя каждый раз интонацию до абсурда.

— Хм-м — протянула Фаллата. Ей, в общем-то было всё равно на чужие проблемы, но она всё же решила поделиться более применимым здесь и сейчас опытом — Знаешь, была одна подобная девушка, когда на втором курсе мы решили перемешаться и укрупнять команды. Тоже никого ни во что не ставила. Ну и мы отказались ей помогать когда она угодила в ловушку «Первосвященницы растворения». Как же та сучка забавно кричала когда после растворения одежды кислота усилилась и начала прожигать кожу, это было незабываемо.

На секунду провалившись в воспоминание, которое определённо считалось ею счастливым, Фаллата продолжила: «И вот стоим мы полукругом и ждём когда она начнёт умолять нас её спасти, сколько продержится её гордость. Местами видно откровенное мясо, глаза давно разъело, а она всё оскорбляла и оскорбляла нас. Но всё же не выдержала, достали то что от неё осталось. Она такой лёгкой стала тогда, совсем как пушинка. Кричащая от соприкосновения с открытым воздухом пушинка. Зато какой она стала шёлковой после восстановления, наша команда была самой результативной!»

Как ни странно, Провиденция была выведена из себя достаточно чтобы решение от Фаллаты не считалось ей чрезмерно жестоким. Даже наоборот, девушка, получившая после долгого времени порицания и помыкания человеческое отношение в лагере благодаря участию Жени, воспринимала этот отголосок старого мира в виде Целии чрезмерно близко к своему вновь открывшемуся сердцу. Тем более что даже если Целия останется в паре с Женей, это прямая забота Провиденции, чтобы ей было комфортно. Жаль что она раньше не озаботилась этим! Да и Женя могла бы давно пожаловаться ей на всё это! Не может же его всё устраивать! А что если?…

Провиденция выбросила все лишние мысли из головы, забрала еду и перестала надоедать Фаллате. Как-то она чувствовала предел терпения девушки, после которого в лучшем случае еда в следующий раз намеренно будет подгоревшей. Но всё же решила задать последний вопрос.

— А как вообще определить, какая аномалия скрывается за заданием? Ведь имя пишут только в миссиях на уничтожение. Я никуда никого ни хочу вести, я просто гипотетически! — Поспешила откреститься от кровожадных планов Провиденция, но Фаллата и так всё поняла, но решила подыграть.

— Гипотетически говоришь… — протянула она, изображая задумчивость, наблюдая за мордашкой немного возбудившейся девушки, чьё лицо явно говорило об её истинных намерениях. Но потом начало пытаться их маскировать, что выходило откровенно плохо, от чего Фаллата позволила себе небольшой смешок. — Знаешь, обычно об этом второкурсницы говорят первокурсницам в конце года. Выражение лица у последних тогда бесценно. Ну ты и сама можешь понять, почти год ходить в слепую чёрте куда, когда существовал гарантированный способ определить, с чем предстоит столкнуться. Но ведь ты умеешь хранить секреты, маленькая мстительная сладкоежка? — Спросила девушка с небольшой доликой иронии, после чего получила энергичные кивки в качестве ответа. — Я бы предложила пойти в подсобку и продолжить наш милый разговор там, но в такой поздний час всё равно никого нет, так что случайная первокурсница точно нас не подслушает. Ну что же, запоминай…

Провиденция шла к себе и старалась не выронить бесценные знания по дороге. Это даже записывать было нельзя, ведь листок всегда могут найти и тогда есть шанс, что директриса переделает систему, чтобы её расшифровывали заново. Малозаметные точки, понятные только избранным значки на экранах миссий, то, каким шрифтом всё написано, имело решающее значение. Признаков накапливалось столько, что опытнейшая расшифровщица могла влёт определить за каким заданием какая скрывается аномалия. При условии, что она заучила весь список аномалий, представленных на планете. Что тоже было нетривиальной задачей для некоторых, но всё же, как говорила Фаллата, не столь важно быть здесь лучшей из лучших, если можно в любой момент пойти в библиотеку и начать искать аномалию по обрывочной информации.

В общем же Провиденции не терпелось поделиться тем, что она узнала, с Женей. Но ум всё скатывался и скатывался к тому, что было бы неплохо вычислить миссию, в которой будет «Первосвященница растворения». Интересно, успеет ли она появиться до возвращения Жени и Рюн? У девушки было странное состоянии, в котором ей так хотелось чтобы этого не произошло, но вместе с тем она надеялась, что завтра, когда она ранним утром пойдёт за миссией, нужная аномалия висела нетронутой. Ведь не зря Фаллата именно на её примере объясняла, как работает местная криптография, так что её даже такая неопытная в этом отношении девушка, как Провиденция, вычислит если не моментально, то точно не потратит много времени.

Вот и комната. Девушка чувствовала себя в ней весьма одиноко, пусть её желание о том, чтобы наконец отдохнуть от Рюн и было исполнено. Радовалась она всего один день, а потом поняла что её круг общения резко сократился до неё самой. Всё же сама заводить знакомства она не умела. Зато тратила освободившееся время на практику и периодические молитвы Великой Провиденции, чтобы у Жени и Рюн и всё там было хорошо. Пусть девушка и не верила, что оказывает решающее воздействие своей верой, но определённо упрощает им жизнь.

Провиденция, добравшись до ставшей слишком большой, комнаты, вмиг всё скинула с себя. Ей было комфортнее быть без одежды в местах, которые она считала своими. Это было неким триггером того, что она может полностью расслабиться, в ней же она, пусть и где-то на глубине сознания всегда была готова ко всему. Провиденция пыталась этому сопротивляться, когда они с Рюн заселились сюда, но, в конце-концов, признала, что и с ней чувствует себя комфортно, несмотря на редкие подколки по поводу её большой груди и сосков не совсем правильной формы.

Собственно, сейчас девушка тщательно изучала себя в зеркале. Оскорбления от Целии касались и внешности. И сейчас, показывая пальцем на своё отражение она занималась крайне необходимой ей самой борьбой. Убеждала себя что всё не так плохо, что она ещё поедет на Ниб Туркан и утрёт этой сучке нос, что Жене всё нравится и так, она видела её взгляды и гордилась ими!

— И ничего у меня не обвислое! — Сделала Провиденция финальный вывод, когда ей уже надоело всматриваться в себя и искать в своей внешности изъяны, которых, как она считала, было всё-таки многовато. Но сейчас это точно нельзя было признавать, ведь это значит признать правоту Целии хоть частично. А этого девушке точно не хотелось. Накопившаяся антипатия просто не позволяла это сделать, автоматически выстраивая сложные цепочки и обходные пути, по которым каждое слово русой стервы воспринималось в штыки или им находились не менее обидные ответы. У самой-то жопа еле в дверь проходит, ещё смеет других критиковать!

Впрочем, Провиденция в лицо своей временной напарнице всё ещё не успела сказать ни единого плохого слова, пусть ей и очень хотелось. Но девушке нравилось ощущать своё моральное превосходство, что она стоит намного выше, раз не разменивается на дешёвые оскорбления в ответ. Правда, сдерживаться становилось всё сложнее. Каждое слово, даже если оно было сказано по делу, что, впрочем, было редкостью, уже вызывало нервный тик.