Наталия Московских - Сердце Тайрьяры

- Мы с Анной, пожалуй, переночуем в нашем доме. Он стоит по соседству, - спокойно проговорила она. Было видно, что леди Арнар этот тон дался тяжело. Арбалетчик почувствовал это и стыдливо опустил взгляд.

- Значит, решено, - подытожил я и обратился к Филисити, - покажешь дорогу?

Девушка кивнула и направилась вперед. Вскоре с ней поравнялась Рика, и они начали тихо разговаривать о чем-то своем. Я не концентрировался на их диалоге: мне представился шанс побыть в одиночестве, и упускать его не хотелось. Я чувствовал себя настолько измотанным, что поддерживать с кем-то разговор сейчас просто не было сил.

Dassa, слава Богу, беседовал с Роанаром, а Анна держалась молчаливо и отстраненно. Несколько раз она смотрела на меня и ободряюще улыбалась, но не пыталась завязать разговор, и сейчас я был искренне ей за это благодарен.

Дорога до дома Филисити заняла около получаса. Поместье барона да-Кара не отличалось такой изысканностью и роскошью, как, например, поместье Экгардов в Ургоре. В здании было два этажа, вход украшали круглые резные колонны из белого мрамора. С правой стороны дома надстройкой возвышалась цилиндрическая башня, похоже, использовавшаяся как часовня. Ставни на втором этаже были плотно закрыты, а окна на первом смотрели на нас черной пустотой. Как и все дома в Таире, этот выглядел брошенным, хотя и сохранил аккуратность окружающей его территории и вовсе не казался обветшалым. Только по окнам можно было почувствовать: здесь давно никто не жил. Даже призраки, казалось, обходят стороной это место.

Филисити с тоской оглядела поместье и, вздохнув, указала нам на вход.

- Что ж, прошу, - невесело усмехнулась она.

Рика и Анна учтиво кивнули нам и молча отправились в дом по соседству. Леди Арнар, похоже, стремилась как можно быстрее избавить себя от необходимости находиться рядом с Роанаром. Что ж, ее можно понять.

Напоследок Рика ободряюще улыбнулась мне, произнеся одними губами, что все будет хорошо. Анна уходила, не оборачиваясь. Светловолосая женщина, кажется, чувствовала себя виноватой за то, что декс ранил меня. Мне хотелось приободрить ее, убедить, что она вовсе в этом не виновата, это ведь мне не хватило скорости отразить атаку, да и защищать Дана меня никто не заставлял, это был только мой выбор. Однако усталость настолько сильно давила на плечи, что у меня попросту не нашлось сил заговорить с Анной.

Мы с Роанаром и Ольцигом последовали за Филисити. Рон опередил девушку у самых дверей и, опустив взгляд, потянул на себя тяжелую створку. Филисити посмотрела в темноту холла перед собой и тяжело вздохнула. Я остановился рядом с ней и ободряюще положил левую руку на плечо.

- Послушай, нам не обязательно оставаться именно в этом доме. Если ты не... - начал я, но Филисити натянула улыбку и отрицательно покачала головой.

- Нет, все в порядке, - уверенно произнесла она и тут же сделала шаг в темноту. Из дома повеяло холодом: никто давно не протапливал его. Похоже, поместье да-Каров пустовало дольше, чем многие другие дома горожан.

Я последовал за Филисити по темному холлу почти наощупь, здесь было намного темнее, чем на улице.

Девушка отправила игривые зеленые искорки магии стихий зажигать свет, не пропуская ни единой свечи или масляной лампы. Когда вдруг вспыхнул огромный камин, dassa вздрогнул. Поленья приятно затрещали. Широкий холл озарился мягким светом, однако Ольциг неприятно поежился. Роанар, шедший рядом с ним держался молчаливо и мрачно.

Из холла на второй этаж вела широкая укрытая темным ковром лестница. Филисити уверенно направилась вверх по ней.

- Жилые комнаты на втором этаже, - пояснила она, и ее дрожащий голос эхом разлетелся по дому. На последней ступени Ольциг положил руку на перила и недовольно смахнул с ладони налипшую паутину.

- Да это же настоящий склеп, а не дом. Не лучше ли было остаться в храме Онкода, прости Господи? - шепнул он арбалетчику. В тишине не услышать его было невозможно. Филисити напряженно вздохнула, я обжог монаха взглядом.

- Dassa, соображай, что говоришь. Если очень хочется, можешь вернуться в храм Онкода и оставаться там до утра, - процедил я сквозь зубы.

- Ничего, Райдер, он прав, - отозвалась Филисити, когда Ольциг уже набрал в грудь воздуха, чтобы что-то сказать, - этот дом действительно стал похож на склеп. Если хотите, мы можем вернуться.

Мне стоило больших трудов не застонать в голос от усталости. Честно говоря, сейчас я мог бы уснуть где угодно, хоть прямо на полу этого самого коридора. Возвращаться в храм Онкода только потому, что поместье Филисити кажется неуютным, я был совершенно не готов.

- Послушайте, - из моей груди вырвался тяжелый вздох, - нам с вами приходилось ночевать под открытым небом, в клетках лагеря Рыжего Шина, в Хальдском и Варском лесах, у спуска с Тритонова перевала. Не кажется ли вам, что по сравнению с этими местами поместье Филисити - королевские хоромы? Ольциг, можешь возвращаться в храм Окнода, если хочешь, но я остаюсь здесь. Мне сейчас совершенно все равно, где спать, лишь бы лечь поскорее.

Монах сочувственно склонил голову и вздохнул.

- Если ты остаешься, я тоже остаюсь. Сегодня ночью будет ясно, выживешь ты или нет. Если яд начнет действовать, я должен быть здесь.

Dassa решительно зашагал к одной из комнат и распахнул дверь. В помещении на прикроватном столике горел масляный фонарь - от магии Филисити не укрылся ни один потенциальный источник света. Небольшая комната была плотно заставлена мебелью: сундуки для одежды, письменный стол, широкая кровать, прикроватный столик, высокий книжный шкаф.

Ольциг ободряюще улыбнулся хозяйке поместья и уверенно шагнул в комнату, напоследок посмотрев на меня.

- Если поймешь, что яд действует... - неуверенно начал он, - сразу же кричи, я приду.

Роанар устало закатил глаза и хлопнул монаха по плечу.

- Не переживай, dassa, - невесело усмехнулся он, - если яд начнет действовать, поверь, он закричит.

С этими словами Рон повернулся к нам спиной и направился в самый конец длинного коридора, в дальнюю комнату. Филисити и Ольциг проводили его возмущенными взглядами. Монах, похоже, был настолько ошеломлен грубостью его язвительного замечания, что даже не нашелся, что ответить, однако лицо его побагровело от негодования.

Реакция Филисити была схожей. Заметив на моем лице усмешку, она вопросительно кивнула, изогнув бровь.

- Это было очень грубо, разве нет? Чему ты усмехаешься?

Я глядел в спину арбалетчика и качал головой.

- Роанар среди нас всех единственный, кто не верит, что я отправлюсь в Царство Смерти. Думаю, он считает, что вы напрасно всполошились и носитесь со мной.