Ольга Золотухина - Танцующая на углях

Пользуясь общим замешательством, моя любимая кошка с радостным урчанием одним прыжком оказалась у меня на руках и уютно устроилась там, ластясь ко мне. Таксист смотрел на неё с тайной завистью в глазах... Ну ладно, сегодня прощу их всех, так и быть...

- Негодяй, - почти спокойно произнесла я, улыбаясь на ласки Марселлы, - он даже не мог похоронить меня по-человечески...

- Ражве это похороны? - поддержал меня Сфинкс, на долю секунды восставая из пепла и тут же возвращаясь обратно. К чести своей сказать, я успела первой... - Упийца! - обиженно откашлялся дымом охрипший, к тому же ещё и облезший после моей мелкой молнии. - Я вшего-то хотел шкажать, что он к тепе отнёшшя не как щеловек... Это не похороны - это временное укрытие от тебя!..

- Что это он хочет сказать? - оглянулся на меня Роман. - Он имеет в виду, что ты всё-таки была мертва?.. Но... я думал, что ты богиня, ты бессмертна... Это что я, совсем ещё зелёный?

- Ты не понимаешь, смертный. Всё более тонко, чем тебе может показаться с высоты твоего роста. Он меня не убил. Он меня обезвредил. На время. На то время, которого бы ему хватило, чтобы успеть убежать...

- А зачем же он нас сюда...

- Rahantah, - повела я рукой, закрыв ему рот. В другой момент эта же самая ручка описала бы круг для того, чтобы дать ему пощёчину, пусть даже я и привыкла сдерживать себя в его мире. Повинуясь моему жесту, Роман замолчал. Я медленно обвела взглядом ковчег, он - поспешно огляделся по сторонам, мешая мне своим мельтешением. Сфинкс и Марселла присели рядком у наших ног, навострив уши и синхронно поворачивая их то в одну сторону, то другую. Я старалась прислушаться ко всем звукам сразу, хотя кошачий слух почему-то выделял прерывистое дыхание Романа из многих звуков, точно здесь и не было больше никого, а если и были, то... так много, что я их просто не могла различить из огромного густого гула издаваемых признаков жизни... Ох ты... Ворвавшийся в один момент в залу ветер затеребил тонкие ткани и заколыхал беспрерывно горящий в треножниках огонь. Мы медленно, ещё сами не понимая, но уже ощущая чем-то внутренним, обернулись в одну сторону. А мгновением позже...

- Шкарабеи-и-и-и!!! - в полном ужасе завопил Сфинкс, подняв дыбом шерсть на загривке. В следующий миг его голос потонул в противном, точно скрипящем на зубах, непрерывном стрекоте крылышек маленьких плотоядных жучков, которых боялись не только люди, но и все остальные живые существа, включая богов, а нас, как известно, незнакомое не пугает...

- Я бою-ю-ю-юшь!!! - в исступлении завизжал полулев, безуспешно пытаясь найти спасение своей шкуре, и я пристально посмотрела в глаза таксиста, прекрасно понимая, чем всё это кончится. Не знаю уж, каким местом и при каких обстоятельствах понял всё это же он. И всё же когда Сфинкс, встав на задние лапы и раскинув крылья, закричал изо всех сил, превращая одним только взором всё движущееся в радиусе видения в каменные статуи разной степени паршивости с присутствием зачатков искусства, мы так синхронно прыгнули на стоявший позади саркофаг, что даже странно. Причём Роман балансировал на носочках на самом краешке крышки с такой кошачьей грацией, что эта картина меня умилила...

- А... а... мамощка... - кое-как пришёл в себя Сфинкс, больным взором обозревая сотни и сотни маленьких каменных фигурок вокруг. Не спорю, при одном взгляде на них и у меня просыпались довольно противоречивые чувства, выступавшие на коже противными пупырышками... Роман, схватившись за поясницу, спрыгнул вниз, сморщившись, когда под его ботинками заскрипели раздавленные фигурки. Справившись с собой, он наклонился, чтобы доброжелательно похлопать по спине нашего эмоционального спасителя, и так и замер в неприличной, к тому же ещё и неудобной позе, вытаращив куда-то до невозможности глаза. Я хотела было посоветовать ему придержать их, пока не выпали из орбит, когда и мой взор наткнулся на то, что их с полульвом так заинтересовало, вот тогда...

- Ой-ёй-ёй, мало ишчё пожил я на швете египетшком... может, вшё-таки отшрочим мои похороны?

- Поминать нас будут вместе, - успокоил его Роман, протягивая руку к самой прекрасной из окружающего статуе - к моей... Марселле!!!!

- Убью!!! - что есть сил закричала я, моё лицо исказила дикая ярость, я уже чувствовала, как трансформация в кошку рвётся из меня, когда таксист, перекрестившись, закрыл мой рот горячим поцелуем, склонив меня на ту же многострадальную крышку... М-м-мррр...

- Боги мои, наконец-то понял я преднажнащение этого странного юноши, што пошлали вы нам на головы, жадаща его - шпашать вшех наш от гнева Небешной Кошки, - сквозь пелену удовольствия расслышала я слабенький голосок полульва. - Вшё, мой юный отрок, ты шпаш наш, оштавь же её и обернишь, дабы получить мою благодарношть, да благошловят тебя бо... Эй! Вшё уже - ты её оштановил! Эй! Юноша... Да хватит вам! Я же тут... а... о... Я тоже хощу быть такшиштом!!..

Плевать мы на его хотелки готовы! Пусть не мешает, разве не видно, что мы увлеклись?! Нахал какой, а... А! Ещё и камешками в нас кидается! Гад! Да я ему... Ай!..

- Ай! - вскрикнул Роман, хватаясь за шею, в которую в очередной раз угодил маленький осколок. Я готова была и его прибить за то, что отнял свои губы от моих против своего желания, но что-то и вправду было не так. А вот когда стало понятно, что именно...

- Берегись! - испуганно взвыл Роман, секунду назад вскинув глаза на потолок, и бросился со мной в объятиях на пол, совершив несколько горизонтальных поворотов по крышке саркофага. Мы больно ударились боками о противные фигурки, усыпавшие весь пол, а мгновением позже на то место, где мы только что... выясняли отношения, грохнулся невероятных размеров каменных кусок, с силой ударился о крышку гроба (ого, всё-таки Сенухет не совсем потерял остатки уважения к высшим, если его угораздило выделить мне такой прочный саркофаг) и разлетелся в разные стороны мельчайшими осколками, накрыв нас всех известковой пылью...

- Вот... кха-кха... чёрт, - откашлялся Роман, со скрипом принимая более-менее вертикальное положение, и глаза поднял к потолку... точнее, к той дыре в бывшем потолке, через которую теперь можно было видеть пронзительно-чёрное звёздное небо. - М-да, а ещё говорят, кхэ-кхэ, что самые убийственные голосовые связки у Монсерратт Кобалье... Это сколько же на тебя денег для ремонта уходит, когда ты дома скандалить начинаешь?

- Обычно мои скандалы измеряются человеческими жертвами, - честно признала я, презрительно отряхивая с кудрей пыль. - Так что у тебя ещё всё впереди...

Ему пришлось подсаживать меня, чтобы помочь залезть наверх, так как у меня всё ещё всё тело ныло при каждом движении: всё-таки знакомство со жрецом моего любимого Осириса не прошло для меня даром. Впрочем, судя по довольной физиономии Романа, это не доставило ему ни одной неприятной секунды. Пока я стояла на одном месте, с сомнением оглядываясь по сторонам, таксист вытащил статую моей любимицы, потом за крыло подцепил всё ещё переживающего по какому-то очередному поводу Сфинкса и сам встал рядом.