Дэвид Эддингс - В поисках камня

— Наши сборщики выходят из пещер ночью, — отвечал Горим. — Они говорят, что плоды и колосья, которые они приносят, растут в горах сами по себе, но я полагаю, что они давно возделывают их в какой-то плодородной долине. Утверждают они также, что приносят нам мясо диких зверей, убитых на охоте, но я и в этом сомневаюсь. — Он мягко улыбнулся. — Я прощаю им эту маленькую ложь.

Видя сердечность Горима, Дерник отважился задать давно мучивший его вопрос.

— Простите, ваше преподобие, — начал он, — почему ваши зодчие все строят кривым? То есть не под прямым углом? У вас все наклонное.

— Насколько я понимаю, это связано с равновесием и упором, — ответил Горим. — Каждая стена может упасть, но, поскольку все они опираются одна на другую, ни одна не может шелохнуться. И, конечно, форма их напоминает о шатрах, в которых мы жили во дни наших скитаний.

Дерник задумчиво наморщил нос, переваривая эту мысль.

— Вернули ли вы Око Олдура, Белгарат? — спросил Горим, делаясь серьезным.

— Еще нет, — ответил Белгарат. — Мы гнались за Зидаром до Найссы, но у границы его подстерег Ктачик и отнял у него Око. Теперь оно у Ктачика в Рэк Ктоле.

— А Зидар?

— Он бежал от Ктачика и перенес Торака из Ктол Мишрака в Маллорию, чтобы Ктачик не смог оживить его Оком.

— Значит, вам придется идти в Рэк Ктол?

Белгарат кивнул. Прислужник внес дымящееся жаркое, поставил на стол и с почтительным поклоном вышел.

— Удалось ли узнать, как Ктачик взял Око и не погиб? — спросил Горим.

— Око взял ребенок, — сказала тетя Пол. — Невинное дитя.

— А-а… — Горим задумчиво погладил бороду. — Разве не говорится в пророчестве: "И дитя вручит избранному принадлежащее ему по праву рождения"?

— Да, — ответил Белгарат.

— И где теперь дитя?

— Насколько мы знаем, у Ктачика в Рэк Ктоле.

— Значит, вы будете штурмовать Рэк Ктол?

— Для этого мне бы потребовались армия и годы, чтобы взять крепость. Думаю, есть иной выход. Некий отрывок из Даринского свода упоминает о пещерах под Рэк Ктолом.

— Я помню этот отрывок, Белгарат. Он очень невразумителен. Он может это означать, но что, если он значит что-то другое?

— Его подтверждает отрывок из "Кодекса Мрина", — не сдавался Белгарат.

— Друг мой, "Кодекс Мрина" еще хуже. Он невразумителен и кажется полной нелепицей.

— У меня такое чувство, что когда мы оглянемся назад — когда все закончится, — мы увидим, что "Кодекс Мрина" был самой точной версией. Кроме того, у меня есть и другие подтверждения. Когда мерги строили Рэк Ктол, раб-сендар бежал от них и пробрался на Запад. Когда его нашли, он бредил и скоро умер, но до самой смерти твердил о пещерах под горой. И не только это. Энхег чирекский нашел список "Книги Торака" с фрагментами очень древнего гролимского пророчества: "Стерегите храм горе и долу, ибо Крэг Яска призовет супостатов с воздуха или из-под земли, дабы исхитили его".

— Еще более невразумительно, — возразил Горим.

— Как все гролимские пророчества, но других у меня нет. Если я отказываюсь думать о пещерах под Рэк Ктолом, я должен осадить его. Для этого пришлось бы собрать все армии Запада, а тогда Ктачик призовет на защиту города все энгаракское воинство. Все указывает на некую последнюю битву, но я предпочел бы сам выбрать время и место. И уж, конечно, мергскую пустыню я бы не выбрал.

— Ты ведь к чему-то клонишь, так ведь?

Белгарат кивнул.

— Мне нужен кудесник, чтобы найти пещеры под Рэк Ктолом и провести нас по ним в город. Горим покачал головой.

— Ты просишь невозможного, Белгарат. Все кудесники — ревнители, фанатики. Никого из них ты не убедишь покинуть священные пещеры под Пролгой — особенно теперь. Все алгосы ждут, что родится дитя, и каждый ревнитель убежден, что именно он обнаружит дитя и явит племенам. Я даже не могу приказать, чтобы кто-то пошел с вами. Кудесники почитаются святыми, и я не имею над ними власти.

— Это будет не так трудно, как тебе кажется, Горим, — Белгарат отодвинул тарелку и потянулся за чашкой. — Кудесника, который мне нужен, зовут Релг.

— Релг? Он еще хуже других. Он набрал последователей и часами проповедует им в дальних галереях. Себя он почитает самым важным человеком в Алголанде. Ты не убедишь его покинуть пещеры.

— Не думаю, чтобы мне пришлось его убеждать, Горим. Не я его выбрал. Это было решено задолго до того, как я родился на свет. Просто пошли за ним.

— Я пошлю, если хочешь, — сказал Горим с сомнением, — однако не думаю, что он придет.

— Он придет, — сказала тетя Пол уверенно. — Он не будет знать почему, но он придет. И он пойдет с нами, Горим. Та же сила, что собрала нас вместе, принудит и его. У него не больше выбора, чем у нас у всех.

Глава 17

Все это было ужасно утомительно. По пути на Пролгу Се'Недра совсем окоченела; в тепле отошла, и теперь её клонило в сон. Бесконечный непонятный разговор Белгарата со странным дряхлым старичком тоже усыплял. Где-то вдалеке, отдаваясь бесконечным эхом, вновь зазвучало странное, убаюкивающее пение. Она не заснула только потому, что с младенчества была приучена к строгому придворному этикету.

Путешествие далось Се'Недре не легко. Привыкшая к теплому Тол Хонету, она с трудом переносила холод. Ей казалось, что ноги её уже никогда не согреются. Она увидела новый для себя мир, полный ужасов и неприятных неожиданностей. В императорском дворце в Тол Хонете власть её отца императора ограждала её от любых опасностей, но теперь она чувствовала себя слабой и уязвимой. В те редкие минуты, когда она была вполне с собой откровенна, она понимала, что задирает Гариона именно из-за этого постоянного чувства незащищенности. её вырвали из уютного, безопасного мирка, она ощущала себя беззащитной, беспомощной и боялась.

Бедный Гарион, подумала она. Такой милый. Ей было немного стыдно, что она его мучила. Она пообещала себе, что скоро — очень скоро — все ему объяснит. Он — умница и наверняка поймет. Это, конечно, сразу разрушит стену, которая между ними возникла.

Почувствовав на себе её взгляд, Гарион посмотрел на неё и с подчеркнутым равнодушием отвернулся. Глаза у Се'Недры сделались ледяные. Как он смеет? Мысленно она кое-что добавила к списку его многочисленных недостатков.

Дряхлый старичок Горим послал одного из этих странных, молчаливых алгосов за человеком, о котором они говорили с Белгаратом и леди Полгарой. Разговор сделался более понятным.

— Удалось ли вам проехать через горы без помех? — спросил Горим.

— Было у нас несколько стычек, — отвечал Бэйрек, рыжебородый граф Трелхеймский, как показалось Се'Недре, чересчур легкомысленным тоном.