Крис Вудинг - Расколотое небо. Книга 1

— Вот как? — удивился Огара-чжин, и его глаза цвета осенней листвы удивленно блеснули. — И что же ты чувствуешь?

— Вроде как... пустоту. Белое пятно на том месте, где должна быть земля... но на самом деле ее нет.

Огара-чжин взял посох в другую руку, устало вздохнул и замедлил шаг.

— Давайте немного передохнем, — предложил он. Близнецы остановились, и наставник взглянул на Кию. В глазах его светилась мудрость прожитых лет. — Кия, ты учишься хорошо, хорошо и быстро. Я знаю, как упорно ты тренируешься, чтобы овладеть искусством войны. Ты учишься думать, как подобает воину: логично, смертоносно... Ты всегда настороже, и это ощущается в твоих словах и в твоих мыслях.

Наступило молчание. Кия пристально смотрела на учителя. Тот, похоже, собирался добавить что-то еще, но все же сдержался. Подойдя к небольшому валуну, поросшему мхом, Огара-чжин тяжело уселся на него.

— Благодарю вас, наставник, — бросила Кия. Он отозвался через плечо:

— Ты так уверена, что это была похвала? Будь осторожна, Кия. Даже величайшего из воинов может ждать поражение, если он ради мастерства продаст собственную душу.

Поселок Кейко изнывал от зноя. Построенный в кратере потухшего вулкана, он лежал словно в каменной чаше, и со всех сторон его окружали гористые склоны, густо поросшие лесом. Узкая тропа-серпантин, усеянная мелкими камешками, которые так и норовили вывернуться из-под ноги, вела наверх, к цели путешествия. Когда Огара-чжин и двое его учеников вышли из леса, им тут же пришлось испытать на себе беспощадную ярость полуденного зноя. Они медленно двинулись наверх по крутой тропе, часто останавливаясь, чтобы передохнуть, — три крохотные черные точки посреди безжизненного моря желто-зеленой листвы. К тому времени, когда они наконец достигли плоского кратера, их одежда насквозь промокла от пота и липла к телу.

Само поселение, хоть на картах оно и называлось городом, оказалось совершенно крохотным — скопище покосившихся деревянных хибарок, грязных палаток, лачуг и каких-то самодельных навесов. Эти неказистые жилища теснились как попало, без всякого порядка. Рядом тут и там виднелись выгоревшие огненные колодцы, полные черного пепла, и груды самого разнообразного мусора. В эту самую жаркую пору дня местные жители в основном отдыхали в своих жалких лачугах, пытаясь отыскать там хоть какое-то подобие тени. На Огара-чжина и его учеников косились недоверчиво и с опаской. Измученные, до черноты загорелые лица не выражали никаких добрых чувств.

Главной достопримечательностью Кейко, разумеется, был рудник. Снаружи он представлял собой невысокий приземистый купол из гладкого полированного металла. В центре над ним выступал еще один купол, поменьше, так что все сооружение в целом смахивало на огромную выпуклую крышку с ручкой. Лачуги так и теснились вокруг рудника, словно норовили отвоевать себе место поближе. Здесь же затесались и торговые лавчонки, боровшиеся за жизненное пространство с палатками и навесами; вопли зазывал далеко разносились в пыльном раскаленном воздухе.

Хотя местные и провожали незнакомцев любопытными взглядами, никто не сказал им ни единого слова приветствия. В большинстве своем люди спешили отвернуться, если на них кто-то смотрел в упор, или испуганно пялились себе под ноги, словно в ожидании удара. На дорожку перед путешественниками выскочил мальчуган, такой худющий, что можно было все ребра на глаз пересчитать. На ноге его кровоточил свежий порез, но ребенок, похоже, ничего не замечал.

Это был город безысходности. Отчаяние и смертельная усталость владели его жителями, ведь всю свою жизнь они проводили в непосильном труде и нищете. Рюичи и Кия сразу почувствовали гнетущую атмосферу города. Безысходность застыла в глазах местных жителей, безысходность давила им на плечи, заставляла понуро сутулиться. Эти люди были раздавлены и лишены всякой надежды. И все же ни один из них не пожелал покинуть эту ужасную, иссушенную солнцем и ветрами пустошь ради приятной лесной прохлады, хотя лес начинался отсюда всего лишь в четверти часа пути.

— Зачем вы показываете нам все это, наставник? — спросил Рюичи, у которого сердце щемило всякий раз, как он оглядывался по сторонам.

— Зачем? А что, непременно должна быть причина? — ответил на это Огара-чжин. — Я просто хочу показать вам, откуда берутся Камни Силы. Этот город — лишь один из множества ему подобных, разбросанных по всем Доминионам. Ваши кристаллы добыли вот эти люди. — И он махнул вперед тощей узловатой рукой.

— Но почему они остаются здесь? — удивился Рюичи. — Что их удерживает?

— Может, ты сам мне ответишь? — предложил наставник, сурово взирая на ученика. — Нет, Кия, — остановил он девушку, заметив, что та уже вдохнула поглубже, готовая дать ответ. Учитель постучал Рюичи по груди своим резным посохом. — Ты должен понять это сам. Ну, а пока... — И старик замолк, оглядываясь вокруг, словно пытался собраться с мыслями, а затем двинулся вперед, мимо скопища лачуг.

Его ученики двинулись следом. Рюичи хмурился, глядя на обитателей Кейко. Он был в ужасе от того, в каких невыносимых условиях приходится существовать этим людям, и больше всего сейчас ему хотелось оказаться как можно дальше от этого отвратительного места. Оставалось лишь надеяться, что они не задержатся тут ни на мгновение дольше необходимого.

Через некоторое время стало ясно, что Огара-чжин ведет их к небольшой круглой площадке, окруженной плетеной изгородью. Несколько десятков человек столпились там вокруг небольшого каменного возвышения, на котором стоял какой-то рослый мужчина. Его шевелюра была выбрита продольными полосками, а лицо закрывала темная кожаная маска, в прорезях которой сверкали черные глаза. Несмотря на безжалостную жару, он был закутан в бесчисленные тканые и меховые накидки, делавшие его фигуру неправдоподобно широкоплечей, неопрятной и бесформенной.

Перед ними был Даритель...

Рюичи и Кия никогда прежде не бывали на церемонии па-нука. Дома, на ферме, когда у кого-нибудь из работниц рождался ребенок, ее сразу отправляли для проведения обряда в Тасем, а туда близнецов никто не приглашал. Однако, конечно же, им доводилось слышать о Дарителях. Да и кто не слышал о них?! Лишь Дарители имели право проводить обряд па-нука. Они появлялись без всякого зова, словно заранее предчувствовали, когда в них будет нужда, и исчезали так же стремительно и внезапно. Поговаривали, будто Даритель узнаёт о том, что женщине на сносях подходит срок рожать, даже прежде, чем она поймет это сама.

Впрочем, кто мог сказать наверняка? Дарителей издавна окружал плотный покров тайн и легенд. Мрачные и неразговорчивые, всю свою жизнь они подчиняли служению избранной цели. Обычные люди страшились и не доверяли им, однако обойтись без Дарителей было невозможно. Они были такой же неотъемлемой частью появления ребенка на свет, как его зачатие или беременность матери. Младенец, который при рождении остался бы без Камней Силы, был бы обречен на самое жалкое существование...