Марина Абина - Я демон! Что это меняет

— Прекрасное оружие. — У гнома блеснули глаза. — Теперь ножны, кольчугу и ножи.

Грак заплатил за комплект метательных ножей, вороненую кольчугу двойного плетения, поясные ножны для мечей, и дроу всем осталась довольна. Я прибавил к нашим 'покупкам' кастет для лапищи Олода и засапожные ножи для него и меня и радостно провозгласил:

— Ну, вот и все. И незачем было ссориться! Можно сказать, что я даже забыл о том, как нарубил салат из гномьего топора. Но, Грак, учти — я вспомню рецепт, если вдруг ты решишь меня преследовать. Советую тебе вообще забыть о Райнэре Рэйне — этот дроу тебе не по зубам. Мы друг друга поняли?

Гном молча кивнул.

— Ну, нам пора, бывай, Сердитый!

С этими словами мы с Сатторией покинули оружейную лавку, прихватив Дрын и все 'покупки', и вновь окунулись в шум базарной толпы.

— Значит, светлые и гномы сообща разрабатывают оружие… — Саттория не спрашивала, это были мысли вслух. — Нам надо как можно скорее попасть в Драгнар, отец должен обо всем узнать!

— Назревает заварушка? — Я потянул носом — в воздухе плыл умопомрачительный аромат жареного мяса. — Не пора ли нам перекусить?

— Ты неисправим, Райнэр! — Саттория раздраженно передернула плечами. Быстро же она забыла наш поцелуй… — Неужели ты думаешь, что Грак так просто отпустит тебя с этой Чешуей? Да тебе теперь убийц следует бояться в десять раз больше, чем мне.

— Я никого не боюсь! — Бравада, конечно, но не на пустом месте. — А вот есть мне хочется…

— Ты невозможен…

Но Сатти послушно свернула следом за мной, когда я направился к навесу, под которым были расставлены столы и скамейки и откуда до моих ноздрей долетали аппетитные запахи. Торговец подал нам на ломтях хлеба по два огромных куска мяса, только что с решетки, к которым прилагалась еще и горка зелени на маленькой дощечке и пара кружек пива. Пока Сатти разбиралась со своей порцией, я успел повторить заказ, а потом еще поотлавливал темных эманаций от мыслишек прохожих тончайшими щупами из дара: жадность, раздражение, обман — обычные темные эмоции на любом рынке, лакомая закуска для Демона. Приходилось быть предельно осторожным, действуя щупами Голода: с того момента, как мы вышли из лавки гнома, я видел уже два патруля во главе с магами, оглядывающими всех вокруг истинным зрением. Но я рискнул и именно благодаря этой своей 'охоте' и наткнулся на черные помыслы об убийстве, направленные на меня.

— Не смотри туда, я сам тебе его покажу, — прогудел в моей голове Демон, и в тот же момент я увидел убийцу, даже не поворачиваясь к нему. Непросто оказалось разобраться в двойной картинке, передаваемой в мозг от моих собственных глаз и увиденной с помощью демонического взора.

Это был человек крепкого телосложения, в простом длинном плаще, который все равно не скрывал от демонического зрения оружия с черной аурой: то ли зачарованного, то ли разумного. Такая же зловещая дымка распространялась и от его пальцев, точнее от перстней, которыми они были унизаны. Артефакты?

Назначение одного из перстней вскоре открылось: расплачиваясь с торговцем за мясо, которое тот ему передал, человек провел рукой над подносом с бокалом пива, и аура перстня слетела вниз, окрасив белоснежную пенную шапку в грязно-серый цвет. Торговец, конечно, ничего не заметил и понес отравленное пиво ко мне — это был мой заказ. Когда он подошел, я все еще смотрел в другую сторону. Демон наблюдал за отравителем. Тот — за мной.

— Уважаемый, — я забрал у торговца свое пиво и вручил ему плату, — где у тебя клозет?

— За палаткой, шагах в пятидесяти направо есть общественные уборные.

Кивком я отпустил его. Потом устроился за столиком так, чтобы убийца не мог видеть, что я делаю и разлил полбокала пива по столешнице. Темная жидкость была практически незаметна на деревянной поверхности, во всяком случае, я надеялся, что это так. Потом, не глотая, я пригубил бокал и отставил его в сторону, чтобы увидел убийца. Саттория впилась в меня вопрошающим взглядом.

— Ты была права, Сатти, Грак решил вернуть себе Чешую. Сиди тут, я сам разберусь.

Я понятия не имел, как должна действовать отрава, но подумал, что довольно быстро, поэтому, если я уйду, то убийца обязательно увяжется за мной: во-первых, он захочет удостовериться, что яд подействовал, а во-вторых, ему же нужно будет забрать доспех. Руководствуясь этими соображениями, я встал и направился к задней части навеса, где был выход на пустырь. Уборные располагались там, куда меня направлял торговец, и я поспешно двинулся к ним. Войдя в одну из кабинок и заперев дверь, я перекинулся (броня приспособилась идеально!) и стал поджидать убийцу.

Вот он. Демоническим зрением я совершенно точно видел ауру отравителя — тот остановился немного поодаль от уборных, дождался, чтобы поблизости никого не было, и, вытащив из-за сапога длинный тонкий стилет, направился к моей кабинке. Когда он приблизился к двери вплотную, я приложил к ней с обратной стороны правую ладонь и призвал меч. По ладони словно провели раскаленным прутом, клинок вырвался на волю, с одинаковой легкостью пробив грубые доски и человеческую плоть, и потянул в себя жизнь убийцы. И в этот же момент энергия души, только что отнятой у человека, понеслась по моим энергоканалам потоком раскаленной лавы. Слишком концентрированный, слишком мощный для каналов руки, этот поток прожег во мне целый тоннель от ладони до самого дара демона. С одной стороны все мое существо отторгало эту силу как чужеродную и враждебную, но с другой — жаждало ею обладать, подчинить, сломать, переварить и в результате я чуть не захлебнулся этой нахлынувшей злой энергией. Перед мысленным взором пронесся секундный калейдоскоп из бесконечных тренировок, боли, чужих смертей, пыток, допросов, стонов жертв, все их мольбы и проклятья, а потом энергия втянулась вихрем дара и мой мозг очистился.

— Душа убийцы, концентрированное зло, — прохрипел Демон. — Это подарок для демона, но — проклятье! — как же плохо подготовлена наша энергосистема! Душонка какого-то жалкого убийцы едва не сожгла нам энергоканалы! Что будет, если мы проткнем этим мечом действительно сильного мага?

Едва отдышавшись, я отозвал энергию от меча и услышал, как за дверью тело незадачливого убийцы упало на землю. Тогда я осторожно выглянул наружу и огляделся — вроде никого, вышел, подхватил труп под мышки и впихнул в кабинку. Правая рука и правая половина торса разрывались от ужасающей жгучей боли; было чувство, что в мои артерии и вены закачали расплавленный свинец, а вместо костей в руку вставили раскаленные железные прутья, но я заставлял себя терпеть и ждал, когда регенерация и спеллы Арнольда восстановят повреждения. Чтобы хоть как-то отвлечься от боли, я стал обыскивать труп.