Евгения Гордеева - Лоцман и Берегиня

Пёс пытался вырваться, но я с силой прижимала его к земле. Если он вырвется, мне с ним не справиться! Я вспомнила, как он вырывался утром, когда я ошейник снимала. Но сейчас я была гораздо сильнее, чем утром. Адреналин пульсировал у меня в висках… Вот если бы я не сняла ошейник, сейчас мне было бы легче… Хорошая мысль! Левой рукой я достала кнут из кармана, туловищем навалилась на лыжную палку, придавливая зверя так, что он ненадолго притих и перестал дёргаться. Мне хватило этих секунд, чтобы накинуть петлю ему на шею. Теперь я могла легко его придушить. Я выдернула лыжную палку из его спины. Злод взвыл, а я поволокла его к ближайшему дереву и постаралась привязать так, чтобы он не смог перегрызть кнут. Он лязгнул зубами, я развернулась и со всей силы пнула его под рёбра.

— Только сунься! Руками порву! — прорычала я так, что пёс присел на задние лапы и заскулил.

Я бросилась к Андрею.

— Боже!!!!

Мне сделалось дурно. Из прокушенного горла хлестала кровь. Маленькие лыжи, привязанные за его спиной, немного защитили горло от клыков Злода. Но и тех ран, которые он нанёс спереди, хватало, чтобы Андрей истёк кровью. Я стала зажимать артерию, но получалось плохо. Кровь сочилась через мои пальцы и я, физически ощущала, как из него уходит жизнь. Дикое отчаяние охватило меня. Я взревела, как дикий зверь, лесное эхо повторило мой рык и, наверное, напугало всю округу.

— Где вы, всесильные боги? Где ваша помощь, когда она нужна мне!? — рыдания сотрясали моё тело, но слёз не было. Сухие воспалённые глаза, не мигая, смотрели на заходящее солнце, и мне казалось, что с последним лучом навсегда уходит моя жизнь. Я не сдвинусь больше с этого места! Я останусь в этих кустах вместе с Андреем. А над нами будет выть адский пёс, распугивая всё живое…

Светлая, прозрачная фигура приближалась ко мне. Что это, галлюцинации!?

— Не-е-е-е-ет! Только не это! — я забилась в истерике. — Не-е-ет! Маржана, нет!

Богиня смерти с непроницаемым лицом двигалась в нашем направлении. Я хотела заслонить умирающего Мая от неё, но не смогла сделать ни одного движения. А она медленно и неумолимо, как зомби, приближалась. Подошла вплотную, коснулась тела Мая саваном, наклонилась…

— Нет! Нет, нет, нет, нет, — как заведённая, повторяла я, но сделать ничего не могла.

Тело перестало меня слушаться. Я безучастно наблюдала за богиней смерти. Маржана поцеловала Андрея в губы, и он перестал дышать.

— Не-е-е-ет!!! Как ты могла? Зачем?

Из меня вынули душу.

— Я вернула тебе долг, Варвара!

— Что-о-о-о?

— Услуга за услугу, — бесцветным голосом произнесла она и повернулась, чтобы уйти.

Новая волна адреналина подкинула меня на ноги.

— Так это ваша благодарность, боги? Это таким способом вы воздаёте мне по заслугам!?

Маржана, не оглядываясь, уходила прочь. Меня всю трясло. У моих ног лежал бездыханный Май.

— Мне надо вернуться на Заставу и предъявить этим… местным жителям все свои претензии!

Я решительно направилась к привязанному псу.

— Потащишь его на Заставу! — произнесла я приказным тоном.

Что думает по этому поводу раненый пёс, меня не интересовало. Я вернулась к Андрею.

— Так! Надо уложить его на лыжи! — мой мозг начал бесстрастно оценивать обстановку. — Лапник подложить, чтоб не замёрз. О чём это я…Он же… Лапник положу всё равно.

Я достала из его кармана нож, ключи и прочее содержимое, переложила в свой карман и пошла резать ёловые ветки.

Выбивая землю из-под ног,Вырывая сердце из груди,Непреклонно — беспощадный рокОтнимает жизнь моей любви.Ждёт, что я сломаюсь и уйду.Зло смеётся, думая, что прав,Что теперь я буду клясть судьбу…Зря он не учёл мой буйный нрав!Я не отрекусь и не прощу,Всё пройду, испив печаль до дна.Я в душе любовь свою храню,В сердце, я как прежде, не одна!Я бросаю вызов… А итог —Пусть дуэль решит, решит борьба,И сойдутся: беспощадный рокИ моя счастливая судьба…Стучало у меня в голове.

Я вернулась с охапкой веток, отвязала маленькие лыжи от спины Андрея. Воткнула их в сугроб.

— Не судьба вам вернуться в свой сарай.

Связала лыжи верёвкой, постелила сверху лапник и уложила на них Андрея. Снег ещё таял на его лице. Я стряхнула с него снежинки, застегнула куртку до подбородка и потащила его к дубу. Потом вернулась к Злоду. Пёс сопротивлялся, упирался всеми лапами, но ему это мало помогало. Пёсик не хочет! Пёсику надо по делам! Надо понимать моё иступлённо — озверевшее состояние! Я с целеустремлённостью асфальтоукладчика тащила Злода к дубу, но, когда мы перешагнули невидимую границу миров, пёс весь затрясся, ноги его подломились, и он начал… трансформироваться. Я смотрела, как огромный пёс превращается в…, Через несколько минут у моих ног лежал человек. Точнее человек с рожками. Ещё точнее, с одним рогом, второй был сломан.

— Чёрт! Так вот ты какой… падший чёрт!

Видимо, процесс трансформации отнимает много сил. Злод молчал и только злобно на меня смотрел, понимая, что его столь беспомощное состояние мне на руку. Я воспользовалась ситуацией и связала чёрта теперь уже, как человека. Просунула лыжные палки сзади под руки, а из кнута соорудила что-то вроде вожжей, накинула на его грудь и привязала к лыжам.

— Я не повезу его! — с вызовом сказал чёрт, когда окончательно пришёл в себя.

— Правда? — я точно знала, что найду способ заставить его, даже, если это будет не очень гуманно.

Он это тоже понял.

— Лыжи, хотя бы дай!

— Только детские остались, — усмехнулась я, вспомнив такой же разговор утром.

Он одобрительно мотнул головой.

— Не вздумай двинуться с места!

— А то что?

— Сам догадайся!

Видимо, сил в нём было ещё мало, и он это понимал. Я быстро сбегала за маленькими лыжами. Злод стоял на месте и ухмылялся.

— Я всё-таки, тебя достал! — сказал он зло.

Я вдела его ноги в лыжи, выпрямилась и уставилась прямо в его пустые глаза.

— Это очень большое достижение для такого низкопоставленного чёрта? Тебя наградят? Дадут почётную грамоту за истребление Лоцмана? Высекут твой профиль на скале? Позолотят твой единственный рог?

Это ему не понравилось. Лицо его перекосилось, и он сплюнул.

— Ты же дороги на Заставу не знаешь, заведу тебя в лес…

— И сам там со мной останешься?

— Подожду, пока ты сдохнешь…

— Долго ждать думаешь?

— Зима на дворе! — хохотнул Злод, — сколько на свежем воздухе выдержишь?

— А ты? Или раны на чертях, как на собаках заживают? Успел облизаться? До спины языком дотягиваешься?