Мартин Скотт - Фракс в осаде

Итак, Сарина отсюда свалила. Это была хорошая новость, хотя я вновь почувствовал, что, по большому счету, мне плевать.

– Здесь заболело множество людей, – сказал я, обращаясь к Коранию, – и болеют они на удивление долго. Особенно Лисутарида. Может быть, не обошлось без колдовства?

– Лисутарида считает, что магического влияния нет.

– А ты что думаешь?

Кораний пожал плечами. Он был человеком среднего роста с волосами песочного цвета. Вряд ли его можно было назвать импозантным. Но несмотря на заурядную внешность, Точильщик был одним из наших сильнейших чародеев, лишь немногим уступая в могуществе Лисутариде.

– Я не обнаружил никаких следов волшебства. Но ты прав, они выздоравливают необычайно медленно… – с некоторой тревогой произнес Кораний.

– Люди всегда заболевают группами, – сказала Тирини. – Таково свойство зимней хвори. Я не думаю, что здесь работают колдовские чары. Будь иначе, мы обязательно обнаружили бы их присутствие.

– Между тем мы не можем определить местонахождение «Творца бурь», – заметил Кораний.

– Нам неизвестно, существует ли он вообще.

Я уселся на кушетку так, чтобы быть как можно дальше от Ханамы. Мне казалось странным, что важнейшие вопросы государственной безопасности обсуждаются в присутствии убийцы. Но если взглянуть с другой стороны, она была третьим лицом в Гильдии убийц – организации, официально признанной в Турае. На ступенях социальной лестницы она в некотором смысле стоит выше меня.

– Я думаю, что он существует, – сказал Кораний. – Его следов мы не нашли, зато обнаружили массу следов присутствия орков на южных подступах к городу. Рейды убийц, корабли неподалеку от берега, аура шпионских заклятий.

Вспомнив слова Дандильон о том, что орки уже находятся в «Секире мщения», я сказал об этом Коранию. Он сразу помрачнел. И помрачнел очень сильно.

– Кто такая эта Дандильон?

– Странная девица с сухими водорослями в волосах.

– Водорослями? Почему водорослями?

– По правде говоря, не знаю. Обычно это бывают цветы. На ее юбке вышиты знаки зодиака, и она беседует с дельфинами.

– И это ей сказали дельфины?

– Да, если ей верить. Только у нее мозги набекрень.

Но Кораний уже не слушал меня. Вскочив со стула, он двинулся в спальню. Я последовал за ним и, переступив через порог, услышал, как яростно спорят Макри и Лисутарида.

– Дай мне фазис, дьявол тебя подери!

– Ни за что, – отвечала Макри, – целительница сказала, что тебе нельзя.

– Целительница больна!

– Ну и что? Это ничего не меняет.

Лисутарида Властительница Небес сделала ручкой, и ее сумка, взмыв с пола, поплыла по воздуху к хозяйке. Макри, перехватив сумку в полете, бросила на пол и для верности поставила на нее ногу.

– Дай мне сумку!

– Ни за что!

– Давай сумку, или я прошибу тобой стену! – выкрикнула Лисутарида и от напряжения тут же зашлась в кашле.

– Ты не можешь пробить мною стену, – сказала Макри, – я – твой телохранитель. А теперь успокойся, пора принимать лекарства.

Лисутарида рухнула на подушку, испепеляя Макри злобным взглядом, который моя подруга оставила без внимания. Тирини и Кораний чувствовали себя крайне неловко, видя тот афронт, который потерпела глава их гильдии.

– Неужели больная женщина не заслуживает хотя бы пяти минут покоя?! – враждебно глядя на чародеев, спросила она. – Чего вам надо?

– Фракс доложил, что одна из его знакомых беседовала с дельфинами, и те сообщили, что орки уже находятся в таверне.

– Послушайте, это же всего лишь Дандильон, – вмешался я. – На вашем месте я не стал бы…

– Заткнись! – рявкнул Кораний.

– Это сказали дельфины? – спросила Лисутарида. – Воспроизведите точно их слова.

Я разозлился, а Кораний снова велел мне молчать. Я был готов посоветовать ему валить из моего дома и самому потолковать с дельфинами, если они его так интересуют, но Макри испортила мне удовольствие, повторив слова Дандильон.

– Ты там тоже была?

Макри кивнула.

– И эта женщина по имени Дандильон действительно умеет разговаривать с дельфинами?

– Вполне возможно. Во всяком случае, раньше она это делала.

– Почему никто нам не сообщил? Способность беседовать с дельфинами – дар чрезвычайно редкий даже среди чародеев, – сказал Кораний, глядя на меня с осуждением.

– Но меня об этом никто никогда не спрашивал, – ответил я. – Дандильон – женщина с большими странностями. Она считает, что от грота дельфинов до «Секиры мщения» и далее к дворцу тянется линия дракона.

– Оставьте, – рассмеялась Тирини, – не стоит сызнова начинать о линиях дракона…

– А они существуют?

– Нет, – отрезала Тирини.

– Вполне вероятно, – произнес Кораний.

– Точно мы этого не знаем, – вставила Лисутарида.

Все это мне крайне не нравилось, и я сказал:

– С каких это пор дельфины стали столь важными персонами? Ведь они способны лишь на то, чтобы плавать и жрать рыбу.

– Макри, – сказала Лисутарида, – немедленно доставь сюда Самантия. Я хочу получить от него консультацию.

Макри кивнула, накинула плащ и повесила сумку Лисутариды на плечо.

– Оставь сумку здесь! – приказала волшебница.

– Ни за что. Фазис ты не получишь, – заявила Макри и удалилась.

– Эту женщину подослали ко мне силы ада! – крикнула ей вслед Лисутарида.

Волшебница взяла с прикроватного столика листок бумаги, написала несколько слов и что-то пробормотала, запечатывая послание.

– Фракс, отправь это Цицерию. Он нам нужен здесь.

– Столько шума из-за каких-то дельфинов…

– Делай, что сказала Лисутарида, – оборвал меня Кораний.

Я подошел к магу и, приблизив к нему лицо, прошипел:

– Никто не смеет приказывать мне в моем доме, и если ты не оставишь этого тона, я спущу тебя с лестницы.

– Ты хочешь умереть? – прорычал Кораний.

– Нет, я всего лишь хочу, чтобы ты вел себя прилично, а если ты попробуешь пустить в ход заклинание, я снесу твою отвратительную башку до того, как ты успеешь выдавить первое слово.

Вполне возможно, что мне пришлось бы это сделать, ибо Кораний относился к числу тех, кто не привык отступать, но прежде чем он успел заговорить, в нашу беседу вмешалась Лисутарида.

– Кораний, прекрати! Фракс прав. Мы его гости, а я занимаю его спальню вот уже неделю. Он заслуживает нашей благодарности. Фракс, отправь, пожалуйста, мое письмо. Дело крайне срочное.

Я кивнул Лисутариде и, дымясь от злости, вышел из комнаты. Уходя, я слышал, как Тирини жаловалась, что испачкала туфли, поскольку «в этом месте никогда как следует не убирали». Чародеи! Как я их всех не люблю! Возможно, за исключением Лисутариды.

Прежде чем отправиться с письмом Лисутариды в ближайшее отделение Гильдии посыльных, я отворил дверь для Мулифи. Ниожская певичка выглядела не столь гламурно, как обычно. Прическа слегка растрепалась, никаких драгоценностей. Мулифи держала поднос с медицинской поилкой, в которой дымилась какая-то жидкость.