Маргарет Уэйс - Драконы Исчезнувшей Луны

— А я говорю, ты видел Палина уже мертвым! Впрочем, то, что ты не веришь, вполне естественно. Поначалу я и сама в это не поверила. Но потом... Галдар отвел меня к нему.

Герард взглянул на Одилу с подозрением.

— Ты выпила?

— Хотелось бы! — прошипела она с яростью в голосе. — Боюсь только, всей «гномьей водки» не хватит, чтобы помочь мне забыть об увиденном! Однако я трезва, Герард. Клянусь.

Герард внимательно посмотрел на Одилу. Ее глаза были ясными, голос дрожал, но оставался чистым, и речь была вполне связной.

— Я верю тебе, — сказал он медленно, — просто мне непонятно: как Палин мог быть мертвым, если я видел, как он сидит, и стоит, и ходит?

— Палин и еще один маг погибли в Башне Высшего Волшебства. Минотавр присутствовал при этом. Он-то и рассказал мне всю историю. Убив чародеев, Мина обнаружила, что разыскиваемый ею Тассельхоф Непоседа также находится в Башне. Она послала Галдара схватить кендера, но тот сбежал, и Единый Бог сурово наказал Мину за оплошность. Тогда-то ей и пришла в голову идея вернуть магов к жизни и с их помощью отыскать беглеца.

— Кажется, они не слишком обрадовались своему воскрешению, — заметил Герард, вспомнив пустые глаза Палина и его отсутствующий взгляд.

— И не без причины, — ответила Одила глухим голосом. — Мина оживила тела погибших, но души их остаются в плену у Единого Бога. Маги не могут думать или действовать самостоятельно. Они словно куклы, управляемые за веревочки, и нужны Мине лишь для того, чтобы раскрыть секрет артефакта, находящегося в руках у кендера.

— И ты веришь в рассказанное минотавром?

— Да. Я знаю, что Галдар говорит правду, ибо я видела твоего друга, Герард. Тело Палина живо, но в его глазах нет жизни. И он, и другой маг — просто трупы. Ходячие трупы. У них нет собственной воли. Оба выполняют приказания Мины. А разве тебе самому они не показались странными? Ну подумай, кто из живых людей может часами сидеть в одной позе, уставившись куда-то в пустоту?

— Так ведь они же маги, — слабо возразил Герард.

Однако, мысленно оглядываясь и вспоминая тошнотворный вид чародеев, он не мог не признать очевидное — ни Палин, ни эльф действительно не походили на живых.

Одила облизнула пересохшие губы.

— И это еще не все, — добавила она, понижая свой и без того еле слышный голос. — По словам Галдара, Единый Бог был так доволен результатом поставленного эксперимента, что велел Мине использовать мертвых во время штурма Оплота. Только на сей раз речь идет не о душах, Герард. Они собираются поднять тела мертвецов.

Герард смотрел на нее, объятый ужасом.

— Потому-то Мина и не боится выступить на Оплот с такой маленькой армией, — неумолимо продолжала Одила. — Ведь никто из ее воинов не сможет пасть. А если такое и случится, она сразу поднимет их и вновь отправит в бой...

— Одила, — решительно сказал Герард, — мы должны убираться отсюда. Оба. Ты ведь не хочешь остаться, не правда ли? — неуверенно спросил он.

— Нет, — взволнованно прошептала она. — Теперь, узнав правду, я не желаю оставаться здесь ни минуты. Мне так жаль, что я вообще нашла этого Единого Бога...

— Почему? — спросил Герард.

Она покачала головой.

— Ты не поймешь.

— Отчего же? Разве я такой непонятливый?

— Ты такой... ты всегда рассчитываешь только на свои силы и не нуждаешься ни в чьей поддержке. Тебе ясны твои цели. А главное, ты знаешь, кто ты.

— Синеглазый, — подсказал Герард, вспоминая прозвище, данное ему Одилой. Он надеялся развеселить ее этим, но она, казалось, даже не услышала его слов.

Герард не любил говорить о своих чувствах, однако сейчас у него не было выбора.

— Я ищу ответы, — с трудом вымолвил он. — Как и ты. Как и все. Ты права: нельзя получить ответы, не задавая вопросов. — Герард махнул рукой в сторону улицы, ступенек Храма, где каждый день собирались верующие. — Именно жажда истины гонит сюда толпы людей. Но, отдавшись ей целиком, они становятся похожими на изголодавшихся собак. Тоска по чуду заставляет их припадать к первой протянутой им руке и с жадностью хватать предложенное угощение, даже не задумываясь о том, что оно может быть отравленным.

— Вот и я проглотила приманку, — вздохнула Одила. — Мне так не хватало Бога! Ты не ошибся: я и вправду возлагала на Единого Бога большие надежды. Я думала, он поможет мне разобраться в моей жизни и сделает ее лучше, развеет одиночество и страх... — Она замолчала, смущенная откровением, которое вырвалось из ее уст.

— Одила, даже старые Боги не занимались этим, — возразил Герард. — По крайней мере я не слышал ничего подобного. Паладайн не решал за Хуму его проблем, а когда тот в конце концов справлялся с ними, тут же обрушивал на него новые испытания.

— Звучит несправедливо, если только не допустить при этом, что Хума сам избрал свой путь, — улыбнулась Одила, — а Паладайн давал ему силы идти. — Она помолчала и затем добавила в отчаянии: — Но мы не сможем остановить Единого Бога, Герард! Я видела, какой силой он обладает. Нам нечего противопоставить ему! — Она закрыла лицо руками. — Что я натворила! Из-за меня ты в опасности. Мне ведь хорошо известно, почему ты остался в Соланте, так что даже не пытайся отнекиваться. Ты мог бы покинуть город уже много дней назад. Ты должен был его покинуть! Но ты остался. Остался из-за меня!

— Теперь это не играет никакой роли, ибо мы оба сбежим, — твердо сказал Герард. — Завтра войско выступает в поход, и Мина с Галдаром будут слишком заняты своими делами. Да и вообще, здесь поднимется такая неразбериха, что никто о нас и не вспомнит.

— Так давай выбираться отсюда! — воскликнула Одила, вскакивая на ноги. — Немедленно! Я не хочу провести ни одной лишней минуты в этом ужасном месте. Сейчас все спят. Никто не заметит моего отсутствия. Мы пойдем к тебе домой и оттуда...

— Нет, нам придется бежать порознь. За мной ведь следят. Ты уйдешь первой. А я задержусь и посмотрю, нет ли хвоста.

Одила снова схватила рыцаря за руку.

— Я так признательна тебе за все, что ты сделал для меня, Герард! Ты самый лучший, самый преданный в мире друг!

— Иди, — поторопил он ее, — Я прикрою тебя.

Стиснув его ладонь в прощальном пожатии, Одила направилась к выходу, который никогда не запирался, ибо служителям Единого Бога позволялось приходить в Храм в любое время суток. Девушка толкнула двери, и они бесшумно отворились на хорошо смазанных петлях. Герард уже собирался выйти следом, но тут у алтаря раздался какой-то шум. Он внимательно посмотрел в ту сторону, однако ничего не увидел. Пламя свечей горело ровно. Ни один человек не входил внутрь. И все-таки рыцарь был уверен, что не ослышался. Он все еще смотрел на алтарь, когда до него вдруг долетел сдавленный крик Одилы.