Ник Олегов - Маг Крови (СИ)

Эти три дня он провел в постоянных медитациях, пытаясь вызвать огонь и управлять его формой, Рен помнил, как Сабаот укутывал себя пламенем, словно плащом. Рен посмотрел на бездушного слугу, управляющего толпой зомби, разбирающих завалы, и пожалел, что тогда поддался сиюминутному порыву и лишил того разума и души. Хотя, он сомневался, что мертвый маг рассказал бы ему, как пользоваться новой Силой.

Кроме того, юноша пытался разобраться в себе. Та вспышка гнева и последующая неразбериха с собственными эмоциями сильно озадачили Рена. Судя по всему, он на время слился с разумом Заара, получив его силы, эмоции и воспоминания. Вот только сам древний некромант не хотел обсуждать произошедшее и не отвечал на вопросы, помогая лишь в освоении Глаза Кали.

И все же что-то изменилось в нем. Рен не мог сказать точно, что именно, но он чувствовал, что стал сильнее. Все эти три дня он держал Лик смерти, не напрягаясь, прочие способности тоже поднялись на новый уровень. В общем юноша не жалел, что пришел сюда.

Наконец, на третий день он смог зажечь шар черного огня у себя на ладони и продержать его достаточно долго, чтобы Заар посчитал этот этап пройденным. Рен собрал вещи, попрощался с Харотом, который просто махнул на него рукой, и двинулся в обратный путь. Впереди его ждал последний год обучения, после чего он займется обустройством своей жизни и всеми странностями, что постоянно происходят в ней.

Глава 13.

Йен ощутил себя сидящим на холодном полу. Руки находились в неудобном положении. Он попытался встать, но у него не получилось. Он был прикован к каменной стене. Вокруг была непроницаемая тьма, даже зрение мага крови не помогало. Тишина этого места давила на него.

Юноша попытался вырваться из оков, но у него ничего не вышло. Даже когда он призвал всю свою Силу, кандалы остались целы. Что же это за место такое? И как отсюда выбраться?

Тишину разрушил женский всхлип. Йен вздрогнул и прислушался. Еще один. Звон цепей. А затем прозвучал знакомый голос:

- Это снова ты, 'спаситель'? Я же говорила, Лит найдет тебя, а ты не верил, - голос Лоры пробирал до костей, иногда переходя на смех. Девушка явно была не в себе.

- Лит мертв, Лора, - дрогнувшим голос произнес Йен. - Помнишь? Я убил его на твоих глазах. А потом уничтожил Гильдию.

- Убил? - рассмеялась девушка. - Не-е-ет, никто не может уничтожить Гильдию.

- Ты бредишь, - тихо произнес парень. - Где мы вообще находимся?

- Ты разве не помнишь? Лит добрался до нас и навсегда похоронил в этом склепе.

- Это какая-то чушь.

- Это правда! - закричала девушка.

У самого лица Йена загорелся факел, и юноша смог, наконец, разглядеть обстановку. Они находились в небольшом помещении, сделанном полностью из камня. Напротив него сидела Лора, запятнанная кровью с ног до головы. Из разрезов на запястьях текла алая жидкость, капая на пол.

- Это ты во всем виноват, - прошептала она. - Если бы не ты, все было бы хорошо. Как же я ненавижу тебя, Йен, ты бы знал. Все, чего ты касаешься, рушится у тебя на глазах. Ты пройдешь по этому миру, уничтожая все, что дорого тебе.

Девушка вдруг дернулась и попыталась дотянуться до мага, но цепи не позволили. Поэтому она стала вынимать руки из кандалов, снимая кожу и ломая кости. Глаза Лоры загорелись алым пламенем, и она поползла к нему, оставляя кровавые следы на полу.

Йена передернуло от этой картины, но он был не в силах отвести взгляд от красных глаз. Девушка протянула руку, улыбнулась и провела костлявыми пальцами по его щеке. А затем его накрыла тьма.

В голове была пустота, мысли текли вяло и неохотно. До слуха доносились крики людей, ржание лошадей, звон стали о сталь. Он будто находился под водой, и эта толща воды давила на него. Йен открыл глаза и огляделся, перед взором плавали разноцветные круги, но он сумел разглядеть проходящее рядом с ним сражение. Похоже, подкрепление оказалось не таким большим, как подумал юноша, и сейчас битва разгорелась с новой силой.

Он лежал на спине возле телеги и смотрел на темное небо, капли дождя били его по лицу, заливали глаза. Но Йен не замечал этого, все, о чем он думал - это Лора. За пять лет злость немного поутихла, отошла на второй план, скрываясь за бесконечным обучением и тренировками. Однако этот сон снова разбудил в нем воспоминания о ней, о том, что тогда случилось.

Дикая злоба поселилась внутри него, отравляя разум, она растеклась по всему телу и зажгла в глазах красный огонь. Он поднялся, взял чей-то меч и, пошатнувшись, захромал к сражающимся людям. Будь он в нормальном состоянии, он бы заметил, что кто-то вытащил болты из его тела и на скорую руку перевязал его, однако рана в ноге не давала нормально передвигаться.

Сознание погрузилось в глубины той ненависти, что бурлила внутри него. Все, что он сейчас мог - это разобрать кто перед ним - свой или чужой. Если бы не печать, он бы просто атаковал всех врагов магией крови, убивая и калеча тех, кто встал у него на пути, но сил у него хватило только на то, чтобы не замечать боль во всем теле и ослабить своих противников.

Йен подошел к ближайшему гвардейцу. Тот усмехнулся, глядя на хромающего солдата, и приготовился убить его одним ударом. Но тут его тело свело судорогой, а Йен одним прыжком оказался перед ним и вогнал свой меч по рукоять ему в глотку. Тихо хрипя, солдат осел на землю, и юноша с окровавленным мечом пошел дальше. Когда на него обратили внимание, он успел убить еще троих. Двигаясь рывками, маг до предела тормозил движения противника и наносил один единственный, смертельный удар.

На него стали нападать по несколько человек, оставляя в покое уставших соратников Йена, юноша сыпал ударами направо и налево, обходя неумелые блоки и уворачиваясь от редких ответных атак, прыгал по полю боя от одного врага к другому. Он не видел страха в чужих глазах и смертельную бледность лиц, его взор застилала красная пелена гнева. В какой-то момент частью сознания он понял, что вместе с ним сражаются Сильф, Атур и немногочисленные бойцы подкрепления.

Йен не знал, сколько времени прошло, может, несколько минут, а может, часы. Раны на теле открылись, собственная кровь смешалась с кровью павших солдат, покрывая его с ног до головы. Сознание прояснилось, ярость понемногу отступала, и на место ей пришла усталость. Йен не успевал одновременно ослаблять противников и останавливать кровь, вытекающую из ран. Но он слишком глубоко завяз в битве, чтобы прекратить бой, поэтому он еще крепче стиснул рукоять меча и отбил направленный на него удар, после чего он махнул мечом, и голова гвардейца упала наземь.