Яна Тройнич - Колдовство для олигарха

— Остановись. Мы уже все обсудили. Не возвращайся к одному и тому же. Не хочу даже слушать.

— Не остановлюсь. Я люблю тебя.

Я тяжело вздохнула. Разговор начинал надоедать.

— Савва, очнись! Я замужем.

Он обжег меня взглядом:

— Я хочу только тебя.

Я разозлилась:

— Прекрати, мне за тебя стыдно. Если бы князь был здесь, ты не посмел бы так разговаривать. И я тебя не люблю. Ты это знаешь.

— Мужа ты тоже не любишь. Я наблюдал за вами во время поездки.

Накатила усталость. Как бы закончить эту беседу? Вот только отпускать меня царевич, похоже, не собирается. И стоит мне сделать попытку подняться, как я окажусь прямо в объятиях парня, разгоряченного вином и близостью, как он утверждал, желанной женщины. И какой черт понес меня в это уединенное место?

К счастью, послышались чьи-то шаги. Какой-то мужчина торопливо шагал по тропинке. Я вгляделась и обрадованно воскликнула:

— Боярин Свег! — Улыбнулась с облегчением. — Не могу выразить словами, как рада вас видеть! Наконец-то сможем поговорить. Кажется, в последнее время вы стали сторониться моего общества.

Свег пристально посмотрел на покрасневшего и взъерошенного царевича:

— Савва, царь Салтан беспокоится, что ты куда-то пропал.

Бывший воспитанник ответил боярину довольно грубо:

— Я уже вышел из возраста, когда меня требовалось опекать.

Свег остался спокоен, будто разъяснял что-то маленькому ребенку:

— При чем тут возраст? Салтан твоим отцом останется всегда. И он волнуется за детей, которых отыскал с таким трудом.

Я поймала себя на мысли, что наша встреча с Саввой выглядит не совсем прилично. Решила сгладить углы:

— Мы тут с царевичем случайно встретились и заболтались.

Боярин еще раз окинул взглядом бывшего воспитанника. Ясно было, что ни в какую случайность он не верит.

— Ступайте, княгиня, я вас догоню. Мне нужно поговорить с царевичем.

Я поднялась:

— Уже и сама собиралась попрощаться и вернуться к себе.

О чем они беседовали, я не слышала, разобрала лишь одну фразу Свега:

— …предупреждаю в последний раз, потом пеняй на себя. Ты не представляешь, чем твои игры могут закончиться.

По дороге Свег вздохнул:

— Избалован Савва женским вниманием, не привык получать отказ.

Я поморщилась:

— А что будет, когда он станет царем? Впрочем, это не мое дело. Я желаю лишь, чтоб князь поскорее вернулся.

Свег как-то странно взглянул на меня, но ничего не сказал.

Отправилась с праздника я не в свои покои во дворце, а прямиком в имение Кийса. Спешила изо всех сил, но вновь застала князя все в том же состоянии. Хотя показалось, что дыхание стало ровнее. Я взяла руку супруга и сжала ее. Не удержалась, из глаз закапали слезы. Несколько упало на щеку князя. Веки Кощея дрогнули, ресницы вдруг поднялись, но тут же опустились вновь. И не поймешь, узнал ли он меня и видел ли вообще.

Я поднялась, решившись окончательно. Объявила, что отправлюсь искать цветок папоротника, но князя обязательно спасу.

Яга Яговна вздохнула:

— Дело трудное. А случись что с тобой, Кощеюшка нам не простит. И мы тебе помочь ничем не сможем — тут чужая территория.

Кийс покачал головой:

— Вся местная нечисть в ту ночь будет на ногах. Они считают этот цветок своим и отдавать его не захотят.

Кот был решительно против моей авантюры. Бабки тоже не слишком одобряли.

— Ну хоть посоветуйте, где лучше этот цветок искать. А уж остальное — за мной.

Махнула рукой: волков бояться — в лес не ходить. И, кстати… может, чем-нибудь сумеет помочь семейка Локши?

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Федор

Встретившись с Салтаном впервые, я с интересом, оглядел папашу Олены и Саввы. Красотой дети явно пошли в мать, хотя что-то было и от царя-батюшки. Заметил, что государь тоже нет-нет да и бросает взгляды в мою сторону. Ничего удивительного, посмотреть есть на что. Карлуша расстарался — девка из меня получилась классная. Хоть сам в себя влюбляйся. Но оставаться всю жизнь в теле бабы, даже самой красивой, я не собирался. Однако как избавиться от этого образа, пока не представлял.

Всю дорогу в царство Салтана находился рядом с Любкой. От этого было тяжело вдвойне. Получалось, что видит око, да зуб неймет. Бывшая неказистая худышка здорово поменялась со времени нашей первой встречи. Откуда что взялось. То ли шикарные волосы так ее преобразили, то ли дорогие наряды, то ли уверенная манера держаться. Становилось еще обиднее: такая девка — и не моя. И главное, в моем теле показать свой интерес невозможно. Чисто евнух!

Однако за последние дни девчонка изменилась — осунулась, сильно похудела. На лице выделялись огромные черные глаза. Я с жалостью подумал: «И на кой увязалась за мной? Сидела бы спокойно в нашем мире». Хотя к чему осуждать кого-то? И сам повел себя безрассудно. Зачем с пьяных глаз помчался выяснять отношения с магом? Можно было все сделать тихо и по-умному. И вот теперь я с Любкой вместе, но разделяет нас целая пропасть.

Знаки внимания со стороны государя я принимал с одобрением. Решил, что этим повышу свой статус в обществе. Когда мы разместились в выделенных нам покоях, Настасья шепнула:

— Не заиграйся. Пожелает царь оказаться в твоей постели, что будешь делать?

Я удивился:

— А ты на что? Старшая сестра обязана блюсти мое целомудрие. Скажешь царю, что доступ к телу — только через замужество. Да и последнее — сугубо с согласия твоего супруга, опекуна бедной сиротинушки.

Настасьюшка от смеха аж задохнулась:

— Ловко придумал! Хотя согласие на брак нужно будет спрашивать еще и у князя. — Потом вдруг стала серьезной. — А за целомудрием твоей сестры кто следить будет? Ты ничего не замечаешь?

Я напрягся:

— А должен?

— Савва просто поедает ее глазами. А сейчас Любка осталась одна.

Я задумался. Ухаживания парня приметил еще по дороге, как и реакцию на них девчонки. Любка явно восторга не испытывала. Но тогда «сестренка» была с князем.

— Не думаю, что Савва Любке нравится…

— Но он-то влюблен всерьез. И не забывай: Савва — царевич.

Я усмехнулся:

— Вряд ли титул имеет для Любки какое-то значение.

Хотя как знать. Говорят, от ненависти до любви — один шаг. А Савва, как я заметил, великий мастак охмурять женский пол.

— Ты меня не понял. Я беспокоюсь за девочку, не стоит оставлять ее одну.

Я представил, как не отхожу от Любки ни на шаг, оказывая ей знаки внимания. В моем мире и то такое поведение большинством не приветствуется, а уж здесь… И камнями забросать могут. Выложил свои соображения Настасье. Та поморщилась: