Джо Аберкромби - Полмира

— О, великий принц, где бы я нашел что-то подобное? — Отец Ярви низко поклонился, сама невинность и кротость.

Но Колючка видела хитроумную улыбку в уголке его рта.

Часть ІІІ

Удача

Боги видели, стопка разочарований этого путешествия была выше головы Бренда. Столько всего отличалось в худшую сторону от историй, которые рассказывали, и от песен, которые пели в Торлби. А о многом народ и вовсе предпочитал умалчивать.

Например, обширные болота вокруг устья Запретной — тучи жалящих насекомых, назойливо жужжащих на берегах вонючего ила, где они встречали серые рассветы, промокшие от болотной воды и распухшие от зудящих укусов.

Или длинное побережье Золотого моря — жалкие маленькие деревушки за жалкими маленькими заборами, где Отец Ярви спорил на странных языках с пастухами, чьи лица были выжжены солнцем. Галечные берега, где команда устанавливала круги шипящих факелов и лежала в ночи, наблюдая и вздрагивая от каждого звука, в уверенности, что бандиты поджидают прямо за границей света.

Память о битве с Конным Народом кралась за ними по пятам. Лицо человека, которого Бренд убил, не давало ему покоя. Удары стали по дереву отыскивали его во снах.

— Ваша смерть идет!

И он резко просыпался в липкой темноте, в которой не было ничего, кроме быстрых ударов его сердца и стрекота сверчков. В песнях не было ничего о сожалениях.

В песнях ничего не было и о скуке. Весло, весло, и неровное побережье мучительно медленно движется, неделю за неделей. Тоска по дому, беспокойство за сестру, сентиментальная ностальгия по тому, что, как ему казалось, он всегда ненавидел. Нескончаемые резкие крики Скифр, бесконечные тренировки Колючки и постоянные тумаки, которые она раздавала каждому члену команды и особенно Бренду. Бесконечные ответы Отца Ярви на нескончаемые вопросы Колла о растениях, ранах, политике, истории и о пути Отца Луны по небу. Раздражение, тошнота, ожоги от солнца, жара, мухи, жажда, вонючие тела, протертый зад его штанов, распределение продуктов Сафрит, зубная боль Досдувоя, тысячи рассказов о том, как Фрор получил свой шрам, плохая еда и понос, нескончаемые мелкие споры, постоянный страх всякого, кого они видели и, хуже всего, точное знание, что для того чтобы попасть домой, им снова придется выстрадать каждую милю на обратном пути.

Да, высокой была стопка расстройств, трудностей, ран и разочарований в этом путешествии.

Но Первый из Городов превзошел все ожидания.

Он был построен на широком мысе, который на многие мили выступал в пролив, и от моря до моря был покрыт зданиями из белого камня, гордыми башнями и крутыми крышами, высокими мостами и крепкими стенами внутри крепких стен. Дворец Императрицы стоял на самой высокой точке, блестящие купола теснились внутри такого большого форта, что в него поместился бы Торлби целиком, и еще осталось бы место для парочки Ройстоков.

Все пространство сверкало огнями, красными, желтыми и белыми, которые раскрашивали синие вечерние облака в гостеприимный розовый цвет, и заставляли тысячи тысяч отражений плясать в море, где корабли из каждой страны в мире кишели, как усердные пчелы.

Быть может, там, в тиши Священной, они видели здания и побольше, но здесь это были не эльфийские руины, а работа одних только людей. Не крошащаяся гробница прошлой славы, но место высоких надежд и безумных мечтаний, полное жизнью. Даже на таком большом расстоянии Бренд слышал звуки города. Жужжание на границе его чувств, от которого у него началось покалывание в кончиках пальцев.

Колл, чтобы лучше видеть, вскарабкался на мачту, уже наполовину покрытую резьбой, и, уцепившись за рею, начал молотить руками и вопить, как безумец. Сафрит схватилась за голову, бормоча:

— Я сдаюсь. Я сдаюсь. Пусть скачет, пока не помрет, если уж так хочет. Живо слезай оттуда, болван!

— Ты видела когда-нибудь что либо подобное? — прошептал Бренд.

— Ничего подобного нигде нет, — сказала Колючка. Ее сумасшедшая ухмылка стала жестче, чем обычно. По щетине на обритой стороне ее головы шел длинный белый шрам, и в ее спутанных волосах висели кольца красного золота из монеты, которую дал ей Варослав, вперемешку с серебром. Как сказал Ральф, это чертов каприз, носить золото на голове, но Колючка пожала плечами и сказала, что голова такое же хорошее место, чтобы хранить свои деньги, как и любое другое.

Свою монету Бренд хранил в мешочке на шее. Она была новой жизнью для Рин, и он не собирался терять ее ни за что.

— А вот и он, Ральф! — крикнул Отец Ярви, пробираясь между улыбающимися гребцами к рулевой платформе. — У меня хорошее предчувствие.

— У меня тоже, — сказал кормчий, и паутина счастливых морщин появилась в уголках его глаз.

Скифр хмуро посмотрела на кружащихся птиц.

— Чувства, может, и хорошие, но предзнаменования плохие. — Ее настроение так и не восстановилось в полной мере после битвы на Запретной.

Отец Ярви ее проигнорировал.

— Мы поговорим с Теофорой, императрицей Юга, и мы передадим ей подарок королевы Лаитлин, и увидим то, что увидим. — Он обернулся к команде и развел руки, его поношенная накидка хлопала на ветру. — Мы прошли долгий и опасный путь, друзья мои! Мы пересекли полмира! Но перед нами конец пути!

Вся команда одобрительно крикнула, а Колючка пробормотала:

— Конец пути, — и облизнула потрескавшиеся губы, словно она была пьяницей, а Первый из Городов — огромным кувшином эля на горизонте.

Бренд пришел в восторг, как ребенок, и начал разбрызгивать над всеми воду из фляжки. И брызги искрились, когда Колючка отбила флягу прочь и столкнула его сапогом с его морского сундучка. Он ударил ее по плечу, что в эти дни было, словно бить по щиту, который крепко держат. Она схватила его потрепанную рубашку, они оба свалились, хохоча, рыча, и в кислом запахе боролись на дне лодки.

— Довольно, варвары, — сказал Ральф, ставя свой сапог между ними и разнимая их. — Хватит, вы теперь в цивилизованном месте! С этого момента ведите себя цивилизованно.

Доки были одним сплошным огромным хаосом.

Люди толкались, протискивались и шарахались друг от друга, освещенные ярким светом факелов, толпа бурлила как нечто живое, всюду начинались драки, кулаки, и даже клинки сверкали над толпой. Перед воротами стояло кольцо воинов, одетых в странные кольчуги, похожие на рыбью чешую, рычали на толпу и иногда били их тупыми концами копий.

— Я думал, это цивилизованное место? — пробормотал Бренд, когда Ральф подвел Южный Ветер к причалу.