Денис Юрин - Самый сердитый гном

Флегматично наблюдая, как события разворачивались в точном соответствии с его прогнозом, Мортас не терял времени даром. Он мог спокойно спуститься вниз, переплыть через ров и скрыться в лесу, но не в его правилах было менять свои планы и, поджав хвост, трусливо убегать прочь только из-за того, что противник оказался бдительным и смог обнаружить его присутствие.

Прежде всего Мортас снял со спины походный мешок, а затем, крепко обвязав его тонкие ремни вокруг троса, отстегнул плащ и закрепил его поверх мешка. Он успел вовремя. Как только чучело было готово, над головой убийцы просвистел первый зажженный факел, всего на долю секунды осветив плотно прижавшееся к манекену тело обманщика.

«Вот он, зараза, я видел его, он там, там!» – донеслись сверху радостные крики, послужившие убийце сигналом к активным действиям. «Пора!» – решил Мортас, отпуская правую руку, чтобы выхватить из-за пояса длинный узкий нож с изогнутой рукоятью. Как только в воздухе раздалось повторное гудение падающих факелов и тьма чуть-чуть рассеялась, Мортас отпустил левую руку и прыгнул на стену.

Наемник не зря упражнялся часами в лазанье по стволам деревьев и трухлявым стенам деревенских амбаров. Он пролетел всего метра два вниз, как острие кинжала попало в узкую щель между камнями кладки и немного затормозило падение тела. Пальцы левой руки тут же нащупали замеченный им еще сверху выступающий край камня и вцепились в него мертвой хваткой. Скрежеща зубами от напряжения, Мортас перенес вес тела на левую руку, повис на ней, тем временем как кисть правой руки бойко ворочала кинжалом в щели, кроша яичный раствор двухсот, а может быть, и трехсотлетней давности. Когда же нож погрузился в углубление по самую рукоять, наемник обеими ногами оттолкнулся от стены и быстро перехватил рукоять левой рукой. Как по мановению волшебной палочки, из-за пояса появился второй кинжал, и кропотливая работа по разрушению кладки повторилась заново.

Вскоре стражники бросили вниз третий факел, и вслед ему тишину ночи пронзило жужжание арбалетных болтов, один из которых все-таки угодил в раскачивающийся на веревке мешок.

– Есть, попал, Фарел, я попал! – раздался сверху радостный крик молодого стражника. – Тащи его наверх, тяни веревку, живее!

– Не-а, на всяк случай еще пару раз засадим, чтоб не дергался! – возразил более опытный товарищ.

Решение стражников застало Мортаса врасплох. Он недооценил меткость охранников замка, и теперь его хитрый план был на грани провала. Если веревку не обрежут, как он рассчитывал, а, наоборот, поднимут, то все усилия были напрасны, и ему придется спускаться вниз, притом на руках и под зловещий аккомпанемент стрел, болтов и сыплющихся на голову камней.

Недолго думая, Мортас выхватил из ножен саблю, и как только очередной факел полетел вниз, освещая веревку с раскачивающимся на ней мешком, изо всех сил метнул оружие вверх в надежде перерезать тонкий канат поверх чучела. К сожалению, сабля пролетела мимо, лишь слегка задев по плащу. Через несколько секунд внизу послышался тихий плеск воды.

– Мик, ты ничего не слышал? Вроде бы шлепнулось что-то, – донеслось сверху. – Счас узнаем, давай налегай!

Веревка быстро поползла вверх, а висевший на вбитых между камней ножах Мортас как можно плотнее прижался к стене.

– А, черт! – раздался разочарованный голос. – Видать, бандюга взаправду в воду слетел. Вон только плащ и мешок его на канате болтается, зацепился случайно, не иначе!

– Ладно, пошли чуток погреемся, поутрянке мертвяка изо рва выловим, тогда и доложим.

– Да уж, не стоит барона по всяким пустякам среди ночи беспокоить.

Свет факелов растворился в ночи, стражники пошли греться в ближайшую башню. Как оказалось впоследствии, филанийский «чуток» затянулся до самого утра.

Кто полагается лишь на удачу и свою счастливую звезду, тот непременно становится жертвой неблагоприятно сложившихся обстоятельств, случайно натолкнувшись на засаду или угодив в хитро расставленную врагами ловушку. Именно поэтому Мортас всегда готовился к ночным визитам тщательно, долго изучая местность и просчитывая запасные варианты, прежде чем решиться сделать свой первый и единственный ход. Два дня он ходил кругами вокруг замка барона Фьюго Онария, наблюдал за графиком смены гарнизонной стражи, проверял глубину рва и прочие, казалось бы, несущественные мелочи, которые порой играли решающую роль: могли спасти жизнь тому, кто их заметил, и, наоборот, погубить того, кто ими пренебрег.

Место проникновения в замок было выбрано наемником не случайно. Здесь, со стороны леса, ров подходил вплотную к крепостной стене, так что нижние камни, покрытые зеленой плесенью, были мокрыми даже в самый солнечный день. При такой сырости крепежный раствор между камнями должен был непременно потерять былую твердость, а стену же, судя по всему, в последний раз ремонтировали очень давно, около семидесяти – восьмидесяти лет назад.

Как обезьянка из бродячего цирка, Мортас попеременно висел то на одной, то на другой руке, разминая онемевшие пальцы и суставы рук. Затем он крепко схватился обеими руками за торчащие из стены рукояти кинжалов и одним рывком подтянулся вверх. Извернув свое гибкое тело неимоверным образом, он подтянул ноги и оперся о рукояти коленями. Только после этого пальцы ослабили хватку, а тело начало медленно вытягиваться в струнку, плотно прижавшись к стене и стараясь найти наиболее устойчивое положение. Мортас замер, несколько секунд он был абсолютно неподвижным, как будто мертвым, пришпиленным к стене огромной невидимой булавкой. Потом… потом произошло невероятное: мышцы рук и ног одновременно сократились, подбросив тело на целых полметра вверх. Всего на долю секунды подлетев в воздух, Мортас ловко раздвинул ноги и оперся носками сапог о торчащие из стены кинжалы. Тело резко изогнулось влево, затем вправо, а цепкие пальцы быстро выхватили из-за голенищ еще пару ножей.

Минут десять ушло на долбление новых дыр и закрепление в них оружия, затем наемник немного отдышался и, игнорируя неписаный закон цирковых эквилибристов, повторно за один вечер совершил свой коронный номер «вертикальный прыжок».

К счастью, дальнейший подъем оказался простым. Пальцы нащупали несколько выступающих наружу камней, и Мортас ловко вскарабкался по ним на стену. Рослая фигура плавно и тихо проскользнула между крепостными зубцами и тут же прижалась к стене, став абсолютно невидимой в полночном мраке, лишь слегка освещаемом тусклым светом из бойниц.

Мышцы предательски ныли, а голова кружилась, напоминая неугомонному хозяину о необходимости хотя бы краткой передышки перед тем, как приступить к самой сложной и ответственной части плана. Именно от того, Удастся ли ему незаметно пробраться сначала в замок, а затем и в спальню барона, зависел не только успех операции, но и его жизнь. Бежать было некуда, путь к отступлению преграждала высокая крепостная стена, которую ему было никогда не преодолеть без веревки, ставшей трофеем пьяной стражи.