Джо Аберкромби - Герои

— Да если бы. Бродда Стодорог попытался подстроить моё убийство.

— Чего?

— Правда. Он подослал ко мне троих в лагерь Коля Долгорукого. На счастье Дно и Отмель ошивались неподалёку и… ну вот…

Замешательство Скейла моментально сменилось неистовством — два его любимых чувства, и между ними ещё не бывало долгого перехода. Маленькие глазки распахивались всё шире и шире, пока глазные белки не опоясали зрачки со всех сторон.

— Порешу мразь вонючую! — Он потянул меч, словно собрался ломиться через лес к развалинам, где Чёрный Доу поставил отцовский трон, и сходу зарубить Бродду Стодорога.

— Нет, нет, нет! — Кальдер двумя руками схватил его запястье, сумел не дать мечу покинуть ножны, и при этом едва сам не проехался по земле.

— Да пошёл он на хуй! — Скейл стряхнул плечами Кальдера, врезал кольчужным кулаком по ближайшему дереву и выдрал из него кусок коры. — Я его расхуярю, такого красавца! Прикончу его! Просто прикончу! — Он саданул снова и вытряс целый дождь летящих семечек. Ганзул Белоглазый глядел с опаской, Бледный Призрак глядел устало, от обоих исходило сильное впечатление, что это далеко не первый припадок ярости, с которым им приходилось сталкиваться.

— Нельзя бросаться убивать высокопоставленных вождей, — увещевал Кальдер, вздымая руки.

— Тебя же он убить пытался?

— Я — случай особый. Моей смерти желает пол-Севера. — Ложь — ведь на самом-то деле около трёх четвертей. — И мы ничего не докажем. — Кальдер положил руку на плечо Скейла и мягко заговорил, как часто делал отец. — Политика, брат. Помнишь? Шаткое равновесие сил.

— В пизду политику и на хер равновесие! — Но гнев уже утихал. Достаточно, чтобы глаза Скейла избежали опасности выскочить из его головы. Он вбил меч обратно, рукоять стукнулась о ножны. — Нам что, нельзя просто драться?

Кальдер глубоко втянул воздух. Как такой безбашенный душегуб оказался сыном его отца? И, вдобавок, отцовским наследником?

— Время драться придёт, но пока нам надо продвигаться на ощупь. У нас нет поддержки, Скейл. Я говорил с Долгоруким, и он не пойдёт против меня, но также не пойдёт и за.

— Проклятый скользкий трус! — Скейл поднял кулак, чтобы снова двинуть дерево и Кальдер, тихонько, одним пальцем осадил его.

— Он просто волнуется за дочь. — И не он один. — И остаются Золотой с Железноглавом, оба не слишком-то нас обожают. Я бы даже сказал, кабы не их вражда, они бы умоляли Доу разрешить им убить меня.

Скейл нахмурился.

— Думаешь, за этим стоит Доу?

— А как по-твоему иначе? — Кальдеру пришлось через силу приглушить разочарование и вместе с ним свой голос. Он уже позабыл, насколько беседа с братом напоминает беседу с пнём. — И вообще, Долгорукий сам слышал из уст Доу, что тот жаждет мой труп.

Скейл тягостно покачал головой.

— Я про такое не слышал.

— Вряд ли б он стал с тобою делиться, как считаешь?

— Но ты оставался в заложниках. — Скейлова бровь наморщилась от мыслительных усилий. — Зачем возвращать тебя обратно?

— Затем, что он надеется, я начну плести заговоры, и тогда он сможет честь по чести справедливо меня повесить.

— Не плети, стало быть, заговоры, будь со всеми…

— Не будь дураком. — Пара карлов взглянула поверх чаш с водой, и он снова понизил голос. Роскошь потерять выдержку доступна Скейлу. Но не Кальдеру. — Мы обязаны защититься. У нас повсюду враги.

— Верно, и среди них тот, про которого ты и не обмолвился. И, помяни моё слово, самый опасный из всех. — Кальдер застыл, вспоминая, кого упустил из расчётов. — Союз, ебать его в хуй! — Скейл показал толстым пальцем на юг, за деревья. — Крой с Ищейкой, и сорок тыщ ихних солдат! Те самые, против кого мы воюем! По крайней мере, я.

— Это война Чёрного Доу, а не моя.

Скейл медленно покачал головой.

— Ты вообще ни разу не задумывался, а может быть легче, проще и спокойней просто делать то, что тебе говорят?

— Задумывался, только решил иначе. Что нам нужно, так это…

— Послушай. — Скейл придвинулся, заглядывая прямо в глаза. — Надвигается битва и мы должны биться. До тебя доходит? Это Север. Мы должны драться.

— Скейл…

— Ты башковитый. Гораздо умнее меня, известно всем. Ведомо мёртвым, известно мне. — Он склонился ещё ближе. — Но за одним умом люди не пойдут. Если нет силы. Тебе надо заслужить их уважение.

— Хех. — Кальдер мельком оглядел суровые лица среди деревьев. — А просто позаимствовать его у тебя нельзя?

— Придёт день, когда меня не будет рядом, а тебе оно понадобится. Тебе не нужно брести по колено в крови. Просто раздели с ними тяготы и опасность.

Кальдер плаксиво улыбнулся.

— Вот опасность-то меня и пугает, — по правде говоря, делить тяготы он тоже не горел желанием.

— Страх не повредит. — Ему легко говорить, у него такой толстый лоб, что страху сквозь него просто не пробиться. — Наш отец боялся каждый день своей жизни. И всегда был начеку. — Скейл взялся за плечо Кальдера хваткой, которой нельзя было противостоять, и развернул его лицом на юг. Между стволов деревьев, за краем леса можно рассмотреть бескрайнюю ширь полей — золотых, зелёных и бурой целины. Слева виднелся западный отрог Героев со Скарлинговым Перстом на вершине и серой полосой тракта среди колосьев у подножия. — Та дорога идёт на Старый мост. Доу хочет, чтоб мы его взяли.

— Хочет, чтобы ты его взял.

— Мы. Вряд ли он укреплён. У тебя есть щит?

— Не-а. — И ни малейшего желания идти туда, где щит понадобится.

— Бледный Призрак, одолжи-ка мне свой.

Старый воин с восковым лицом передал щит Кальдеру. Выкрашен в белый, вполне в соответствии. Прошло много времени с тех пор, как он надевал такой и колошматился во дворе, упражняясь с мечом, он уже и забыл сколько эти хреновины весят. Ощущение его тяжести вернуло мерзкие воспоминания о застарелых унижениях, в большинстве своём — от рук брата. Но, пожалуй, прежде чем угаснет день, их затмят новые. Если он доживёт до конца дня.

Скейл снова потрепал Кальдера по саднящей щеке. Снова неприятно жёстко.

— Держись ко мне поближе, и щит держи повыше, и всё с тобой будет чудненько. — Он мотнул головой в сторону рассредоточенных в лесу людей. — А они, видя тебя впереди, будут о тебе думать уже намного лучше.

— Ладно. — Кальдер без особого восторга покачал щитом.

— Кто знает? — Брат хлопнул его по спине, чуть не свалив с ног. — Может, и ты будешь тоже.

Почему мы не такие

— Да ты просто-напросто влюбился в проклятущую лошадь, Танни?