Лина Люче - Я твоя (СИ)

- Что-о? - хором вопросили обе девушки, и Джара, не отрывая изумленного взгляда от капитана полиции, наощупь схватила свой коммуникатор.

23.

- Почему вы мне не верите? - всхлипнула Кая, размазывая слезы по лицу. Она смотрела на мужчину, сидящего напротив, и в ее мозгу билась только одна мысль. Она должна, обязана его перехитрить. Иначе ей конец.

- Потому ты не говоришь мне правды, - невозмутимо ответил ее собеседник.

- Я все вам рассказала, - она снова всхлипнула. Плач был настоящим, ей и впрямь было страшно. Вживую Яльсикар Бьякка выглядел не таким ужасным, как она его себе представляла, но все равно было не по себе. Касиан утверждал, что этот человек - не чудовище, каким его описывают в газетах, но Данко говорил ей обратное. И кто же из них прав?

Пока глава СБ разговаривал с ней очень спокойно, но Кая видела, что он теряет терпение. Она знала, что он прав, во всем прав. Она не говорила ему правды. Но ей также было понятно, что он не может быть до конца уверен в своих догадках.

- Почему бы тебе тогда не сообщить о себе реальную информацию, чтобы мы могли проверить? - он, не мигая, уставился на нее.

Кая опустила глаза:

- Я знаю, что не обязана этого делать.

- Это так, - согласился Яльсикар, - но тогда выходит, что ты скрываешь от нас что-то.

- Я не преступница, - взмолилась Кая, не зная, как найти аргументы в свою защиту.

- Конечно, нет, - с готовностью согласился Яльсикар и встал, подходя к ней. Кая со страхом посмотрела на его высокую фигуру, но он лишь присел на корточки и взял ее руки в свои:

- Послушай, Кая, тебя никто ни в чем не обвиняет. Пока, - он полоснул взглядом в глаза, и она вздрогнула. Длинные мужские пальцы немного сжались на ее белых ладонях:

- Однако, у меня есть основания полагать, что ты знаешь о преступлении и скрываешь преступника.

- Нет, нет, я ничего не знаю, - Кая замотала головой.

- Кая, не глупи. Скажи мне, почему тебе меняли внешность?

- Потому что у меня были родимые пятна на лице... мой опекун просто одолжил мне деньги.

- Сколько тебе лет?

- Шестнадцать.

Яльсикар вздохнул, выпрямился и кивнул Лею, чтобы он увел девчонку. Он был почти уверен, что она врет. Это читалось на ее лице большими буквами. Но не было полной уверенности насчет причин ее вранья. Может, там что-то другое? Мало ли, зачем ей могло потребоваться изменение внешности? Возможно, было что-то такое, о чем ей неудобно говорить.

Проще всего было, конечно, надавить на нее посильнее, рассказать ей о том, как все было, и тогда у нее сдадут нервы, и она расколется. Но если он ошибается, то все это попадет в газеты, и опять будет скандал. А этого Бьякке страшно не хотелось. Он допрашивал девушку почти час, снова и снова спрашивая о дате рождения, о ее внешности, о том, как она появилась в семи мирах. Но она ни разу не ошиблась, не сбилась, не дала ему ни одной зацепки.

- Как ее оформлять? - спросил Лей, вернувшись.

- Как задержание до предъявления обвинения на трое суток, - ответил Яльсикар. Его коммуникатор зазвенел, и он улыбнулся, поглядев на экран. Дождавшись, когда его помощник выйдет, нажал на кнопку:

- Да, милая.

Через пару минут Яльсикар принял в своем кабинете опекуна Каи, капитана полиции. Он немного знал его, ему даже нравился этот человек, но сейчас он не мог быть с ним откровенен.

- Иди домой, пожалуйста, - сказал он невесте, которая перенесла полицейского в его кабинет и все никак не исчезала.

- Мне надо с тобой поговорить, - сердито заявила она. Яльсикар покосился на посетителя и сделал каменное лицо. Он внезапно разозлился. Скоро подчиненные будут анекдоты складывать о том, как невеста из него веревки вьет.

- Джара! - взревел он. - Я сказал, иди домой. Мы поговорим позже.

Девушка распахнула глаза, и в них появилась злость, смешанная с обидой. Бьякка отвернулся.

- Мне жаль, я пока ничего не могу вам сообщить, - сразу сказал он, когда Джара, наконец, испарилась, страшно обиженная.

- Почему? - спросил полицейский, явно переживая.

- Потому что пока ничего не понятно. Ваша подопечная... ей пока не предъявлено обвинение. Мы еще будем с ней разговаривать.

- Я бы сам поговорил с ней, если бы знал, в чем дело, - начал осторожно Касиан, но Бьякка покачал головой:

- Извините. Мы будем держать вас в курсе. Это пока все.

Лицо капитана окаменело, он коротко поклонился и вышел.

Бьякка посмотрел ему вслед и устало вздохнул, перемещаясь домой, чтобы поговорить с Джарой.

24.

- Айи, можно поговорить? - спросила Дестина, принеся ему очередную, наверное, уже десятую за день чашку кофе. Ксеар поглощал этот напиток ведрами, зато ничего не ел по полдня. В реальности он бы уже заработал язву, подумала девушка. Она хотела поговорить как только он вернулся, но все не удавалось. То он говорил по телефону, то к нему забежал министр, то Ксеар опять куда-то переносился. И вот, наконец, он оказался в кабинете один.

- Опять по поводу увольнения?

Ксеар принимал из ее рук чашку и неодобрительно посмотрел.

- Нет.

- Говори, - он глянул на часы и повернулся к ней.

- Я хотела спросить...

- Дестина, не тяни, - поторопил Айи, сделав глоток кофе, - у меня мало времени.

- Прости.

Она даже испугалась, услышав необычный холодок в его голосе, но это помогло ей собраться. Конечно, он, должно быть, сильно занят и не настроен слушать, как она мямлит.

- Ты мог бы пойти на сделку с человеком, который выдаст преступника?

- Не понял.

Айи поставил чашку и пронзил ее внимательным, настороженным взглядом.

- Один человек, который нарушил закон, мог бы выдать преступника. Но он боится это делать, потому что тогда будет наказан сам, - пояснила Дестина.

- Я не могу тебе ответить на этот вопрос, потому что не знаю, ни о каком преступлении идет речь, ни о каком проступке, - ровным голосом ответил Айи, но его глаза подернулись ледком.

- Речь идет о тяжком преступлении и о проступке, который никому не опасен, - немного подумав, добавила она.

- А более конкретно? - он поднял бровь и поднялся из-за стола. Дестина тоже встала, увидев, что он идет к ней. И глаза его потемнели  так, что радужка слилась со зрачками.

- Айи, я не могу тебе сказать. Я обещала этому человеку, что не выдам...

- Неужели?

Он наступал, Дестина пятилась. Увидев, что в двух шагах уже стена, она подняла подбородок и максимально уверенно посмотрела в глаза Ксеару:

- Я больше ничего не скажу, пока ты не пообещаешь мне...

- Ты меня шантажируешь?