Михаил Ланцов - Наглая морда

— Вы должны их выдать! Мы сможем выжать из их памяти все! Все!

Причем эта девица настолько ярко и вычурно демонстрировала свое презрение и небрежение этим ничтожным созданием, каковым посчитала Виктора, что парня заело. Он закипел. Вспыхнул. Жахнул как маленькая фосфорная бомба. Пожалуй, будь перед ним мужчина, не раздумывая пробил бы в ухо от всей души. Для прочистки разума. Но перед ним была женщина, а потому воспитание не позволило ее ударить. Хотя и хотелось. Очень хотелось. Ибо для кого‑то она может быть и была умудренной веками древней матроной, обладающей огромным влиянием и властью, но для него, прямо вот сейчас, она представала в образе заносчивой, распоясавшейся стервы. Да и к возрасту эльфов он еще не привык. Вон, супруге больше тысячи лет, а он ее воспринимает как ровесницу.

В общем, закипев и забулькав, Виктор сделал стремительный шаг вперед, схватил Селентис за плечо и, резко развернув лицом к себе, произнес с нажимом:

— Я не знаю, с какой пальмы ты слезла, но там, откуда родом я — главный всегда мужчина. Конечно, если женщина достаточно красива и умна, ей не стоит особенных усилий манипулировать нами. Но она не бросает открытый вызов. Даже в последние годы, когда столько криков о равноправии. Ты меня поняла? — Чуть встряхнул он ее за плечо. — Это, — махнул он неопределенно головой в сторону, а потом продолжил, натурально зарычав, — моя добыча! И только мне решать, сожрать ее самому или угостить тебя… кусочком!

После чего отпустил с силой сжатое плечо и немного толкнул от себя, дескать, свободна, можешь оправиться и покурить. Для полной целостности сцены достаточно сказать, что, начав выговаривать этой стерве, Виктор был уже очень зол, из‑за чего его стального цвета глаза стали совершенно белыми и из них пошел легкий молочный туман… этакая дымка. Фирменная родовая особенность, раскрывшаяся в нем после инициации.

Спустя секунду, Верховный Арир зашипев на каком‑то ультразвуке отскочила на несколько шагов назад и выхватила свои клинки. Ее лицо было подернуто гримасой ненависти. Ни один мужчина за все ее семьсот сорок лет не позволял себе ТАК вести с ней — могущественной жрицей Ллос. Даже когда она была еще обычной девочкой. Виктор же, все еще не остыв, рефлекторно тоже сделал пару шагов назад и, легким движением руки извлек свой адамантиновый клинок, в доли секунды развернувшийся в но'ри. После чего сделал легкий взмах, вроде как пробуя баланс, и поманил мальчиками эту стерву, намереваясь дать ей то, что она пожелала. А именно хороших тумаков.

— Нет! — Буквально взревела Ниэль. Настолько сильно, что обе взъерошенных петушка вздрогнули. — Немедленно прекратите!

Виктор поколебался пару секунд, после чего демонстративно и спокойно убрал оружие. А вот девица взять себя в руки не могла и от переполнявшей ее злости аж подрагивала.

— Селентис, — примирительно произнесла Ниэль. — Виктор не эльф. Он атерас.

— И что?! — Прошипела темная.

— Мы дорожим нашей с ним дружбой, поэтому уважаем его традиции. Кроме того, верховная жрица Аматерона стала его супругой.

— Что?! — Не поверила ее словам Селентис. — Верховные жрицы НИКОГДА не становятся женами смертных!

— Ты же помнишь о том, что умершее солнце должно стать супругой белого огня? А он спас ее. Вырвал из рук орков, перебил двух шаманов и два десятка крепких бойцов.

— Он? — С пренебрежением произнесла Селентис.

— Да, он. — С уважительным кивком подтвердила Ниэль. — Кроме того, когда наш эскорт перебили нападающие он оказался один на один с, по меньшей мере, четырьмя десятками твоих сородичей. Может быть они были не так хороши, как ты, но их было четыре десятка. И когда подоспело подкрепление, Виктор смог три четверти перебить или вырубить магией. Все пленники — его. И только его. Мы лишь оказывали ему услугу, помогая с допросом.

Верховный Арир Ллос с раздражением зарычала, но, скривившись от злобы и досады, все же убрала свое оружие. Ее холодный, жесткий взгляд уставился прямо в глаза Виктора, принявшие уже обычный вид. Ноздри сильно вздувались в так дыханию. Красивая, упругая грудь вздымалась при каждом вздохе. В сущности, только сейчас, Орлов обратил внимание на нее как на женщину, а не на фактор раздражения. Плохо прикрытая одеждой она как будто специально демонстрировала свою нарочитую сексуальность и соблазнительность. Тяжелую, опасную, перехватывающую дыхание страсть.

Пожалуй, продлись это разглядывание друг друга, Виктор не удержался от какой‑нибудь пошлой шутки. Но их грубо и нагло прервали. Звонкий и безумно приятный смех откуда‑то со спины.

Плавным движением уже вполне опытного мастера клинка Орлов перетек в сторону, стараясь не только развернуться к источнику звука, но не подставить спину этой психованной стерве. А когда завершил маневр застал в одном из роскошных кресел зала безумно красивую и… полностью обнаженную темную эльфийку, вольготно разместившуюся там. Ее светло — серая кожа казалась буквально серебряной. Длинные молочные волосы выглядели совершенно невозможными. Словно живыми, чуть шевелящимися. А в глазах клубилась тьма. Настоящая, первородная тьма, чуть — чуть парящая черным туманом. И это, не говоря о теле, которое словно кто‑то проектировал, стараясь вобрать все самое соблазнительное и желанное для мужчины.

Вот именно она и смеялась.

Виктор мазнул взглядом по присутствующим и понял, что ничего не понял. Солнечные эльфы нешуточно напряглись и подобрались, а на лицах темных читался ужас, перемешанные с благоговением. Впрочем, сам Орлов ничего не почувствовал. Ну, голая, ну красивая, ну ржет. Подумаешь? А что из глаз туманом тянет, так у него тоже, когда разозлиться, тянет дымком. Еще какое — странное черно — лиловое сияние, едва различимое, идет. Но и что с того?

— Я не видел, как ты вошла, — наконец произнес он.

— В самом деле? — Расплылась во вполне милой улыбке девица.

— Вы мне тоже нравитесь, — вернул располагающую улыбку Виктор. — Но мы не знакомы. — После чего выдержав небольшую паузу в пару секунд, произнес, — Виктор ор Лов, — после чего чуть кивнул и щелкнул каблуками. Да, цирк. Но его ярость чуть не поставила точку в попытке установить союз с темными эльфами. И он решил немного подурачиться, чтобы снять напряжение.

— О! — Произнесла, с удовольствием приняв этот жест дама. — Очень приятно. Подданные зовут меня Ллос. — Произнесла она, наблюдая с нескрываемым интересом за реакцией этого мужчины. Но он, вместо того, чтобы 'писаться и какаться от восторгов' лишь стряхнул несуществующую пыль с рукава и как‑то подтянулся. — Неужели не боишься? — Выдержав театральную паузу поинтересовалась Ллос.