Мировая песочница - Станислав Янков
— Да, конечно! — просияла Мейрам. И приступила к представлению всех со своей стороны.
Наконец-то я дождалась имя невысокого пожилого мужчины, которого так удивило наше присутствие. Нельзя же так реагировать на гостей, пусть мы и не из рода Кимов. Возникало чувство, что у нас были рога на голове.
— Николай Ким. Мой братец почтил нас своим присутствием, — небрежно махнула рукой Мейрам. Тише добавила: — На самом деле он живет у нас на время отпуска, — и чуть повысила тон: — Как будто ему не хватает денег на личный особняк, с его-то должностью.
После чего рассмеялась, сводя все к шутке.
Как же неловко, когда вовлечен в такие семейные подколки. Супер неловко!
Судя по яркому эмоциональному фону, дядя Николай здорово разозлился таким фразочкам со стороны сестры, но, когда подходил к нам, внешне оставался спокойным. Даже держал радушную улыбку на лице.
Кхем-кхем. Дядя, тут стоят пять эмпатов, если что. И все мы поняли, кого Вы только что хотели ударить первым подвернувшимся под руку предметом.
Мы почти в унисон поклонились и выразили комплименты его имени.
— Взаимно, — сухо кивнул он в ответ. И исправил сестру: — Доктор Ким, вообще-то.
Что ж, это меняло дело. Было бы неловко обращаться к человеку "дядя Коля", когда у него такой статус. Мы не были близкими друзьями. Подобные нюансы в Империи имели большое культурное значение.
— Неужели коллега? Медицина? — обрадовался дядя Анджей, протягивая руки для пожатия.
— Ох, нет. Как говорят в этой семье, я не настоящий доктор. Всего лишь астрофизик с докторской степенью, — пошутил тот с кривой улыбкой.
"Он знает физмат!" — мысленно воскликнула я рядом стоящему Аску.
"Ты все об одном думаешь," — вздохнул тот.
Пока Манко беседовали с Кимами, мы с братцем мысленно трепались и параллельно выставляли на стол в беседке угощения. Я даже успела сунуть любопытный нос в корзину с подарками. Помимо специй, сушеных фруктов прочих консервированных вкусностей там оказалась коробочка с набором из фарфоровых пиал в виде гребешковых раковин.
— О, божечки-кошечки! Какая прелесть, — не удержалась я от восклицания.
— Знала, что тебе понравится, — подмигнула Алана ярко подведенным глазом. — Ты тащишься по всему морскому. Вот я и решила, что можно сделать партейку блюдец.
Алана — дочь Мейрам — профессионально занималась гончарным делом. В основном ее работы продавались, как сувениры. По виду она скорее напоминала неформалку. Даже просила называть ее по имени, а не тетей. Даром, что разменяла третий десяток.
— Спасибки. Такая красотень, — пропищала я и обняла умелицу.
— Какая изящная работа, — восхитилась тетя Пернилла, осторожно осматривая пиалу.
— Не стоит благодарностей, — немного горделиво вздохнула Алана.
* * *
Пока мы расселись, пока откупорили свои напитки, наступил глубокий вечер.
Все спокойно обсуждали различные пустяки вперемешку с важными глобальными новостями. Но меня напрягало слишком пристальное внимание со стороны доктора Кима. Если б не эмпатия и близкое знакомство с его семьей, я бы подумала, что они про меня натрепали что-то неприятное или постыдное. Эти люди были хорошими, иначе мы с Аском бы с ними не общались. Да и Марина пока не показывала беспокойства, как самый чувствительный эмпат в нашей компании.
Вскоре она прошептала мне на ухо:
— Тот мужчина, который астроном. Николай?
— Угу.
— Вы знакомы?
— Впервые его вижу.
— Мне кажется, он что-то задумал, — тише добавила Марина. — Не хочу наговаривать на незнакомого человека, но будь осторожна.
— Конечно. Спасибо, — кивнула я и громче добавила: — Сейчас покажу. Мы отлучимся на пару минуток.
Марина все поняла, уходя за мной в туалет.
Данный маневр был необходим, чтобы не выглядеть подозрительно или невежливо, но оказался своевременным для моей обожаемой и стеснительной подруженьки.
В ожидании было время подумать и пообщаться с Аском.
"Мне не нравится Николай Ким."
"Отлично. Значит ты не будешь приставать к уважаемому человеку с просьбой репетиторства?"
"Да. Нет. Пока не знаю, — растерялась я. — То есть, он не ненравится, а беспокоит. Косится на меня весь вечер."
"На меня тоже. К женскому вниманию я привык. Но тут что-то другое."
"Он волнуется. Даже Марина заметила."
"Ладно. Будем разумными. Не уходи одна. Правильно поступила, что взяла Марину с собой."
"Кстати, он не женат. Может, педофил?"
"М-м-м, — задумчиво проныл Аск. — Разрешаю жахнуть его пепельной молнией, если будет подозрительно себя вести, а меня не окажется рядом. И не бери у него ничего из рук."
"Не буду. Я же не дурная."
* * *
Когда мы с Мариной вернулись, компания эмоционально обсуждала заявление Союза Западных Индий о том, что Империя слишком агрессивна по отношению к Египту. Мол, мы уже свергли их правительство, а все дальнейшие военные действия — это вторжение. Причем, насколько я поняла по возмущению дяди Диаса, огласка данной версии в СМИ была навязчивой.
Новости последних дней я пропустила, поэтому пришла в замешательство.
Кому было хуже, это чувствительной Марине. Она подхватила на руки Бьянку и села в стороне с сосредоточенным лицом. Видимо, медитировала.
Выбор между послушать обсуждение и поддержать подругу был очевиден, поэтому я встала у нее за спиной, сосредоточилась на приятных воспоминаниях и положила ладони на плечи, отвлекая от внешнего эмоционального фона. В ответ почти сразу почувствовала благодарность, которую не забыла отразить многократным солнечным эхом.
Нужно бы научить ее мысленной речи. Как и чету Манко.
А почему бы не сейчас? Отличный повод отвлечься.
"Привет. Это Шура, — пропела я спокойным тоном. — Не пугайся."
Но девушка уже задрала голову, глядя на меня широко раскрытыми глазами.
Подмигнув, я мысленно добавила:
"Хочешь научиться?"
— Это телепатия? — прошептала она.
"Нет. Лишь направленное общение. Я не умею читать чужие мысли."
Марина быстро пришла в себя, лукаво кокетничая:
— Знала же, что ты умеешь гораздо больше, снежинка. Хм… Хочу ли я? Конечно хочу.
Даже сердце пропустило удар.
О, боги! Ясечка, прости! Твоя ревность в данном случае целиком и полностью оправдана. Эта леди способна вытянуть из меня любую информацию и уговорить на что угодно.
— Шур? — подняла брови Марина.
— Да. Снова залипла, — виновато призналась я.
— Хи-хи.
Ну извините, что я так цепко влюбляюсь!
Ох, как же тяжело будет принять ее будущую пару. Я буду самой ревнивой подругой в мире.
Пришлось собраться, чтобы тихо проинструктировать:
— Итак. Постарайся повторять, как эхо, то, что я буду говорить. Ключ в направленности. Швырни в меня словами, как камнем или стрелой. Сосредоточься не столько на словах, сколько на том, кому их отправляешь. Это может быть совокупность черт, которыми ты
