Величие ошибочного мира (СИ) - Элайджа Бунн
— Сальватор… я же сражался! Я бился и искал новых битв! Я побеждал!
— И это ты называешь победой?! — дракон поднял свою пасть вверх и выдохнул еще больше пламени, столб которого, казалось, достанет до небес, — Все твои прославленные воины погибли, а ты сам чудом избежал той же участи! Правитель Ада все еще сидит на своем троне! Где же теперь твои победы?
— Я еще не сдался!
— Они уже пришли, Дин…
— Пришли? Кто?
— Сатана прислал новых Герцогов на замену тем, кто пал в бою. Неужели ты думал, что все так просто? Ты ведь не убил их всех…
— Да, я знаю. Найджел мне уже рассказал. Вот что, я убью и их, если дашь выбраться отсюда.
— Дашь? Это твой мир, Дин. Отражение твоей души, все здесь будто зеркало, смотря в которое, ты познаешь себя. И я тоже часть этого зеркала.
— Но почему здесь только ты, да пепел?
— Потому что ты был не сдержан в своих желаниях, и замкнут в собственных предубеждениях. Не познав собственной силы, ты повел людей за собой, пообещав им победу, и вот итог. Ты все уничтожил, Дин.
— Я хочу познать свою силу, Сальватор. Хочу познать те возможности, что скрыты в тебе.
— За твоей спиной больше нет верных людей, Дин. Тебе придется сражаться одному.
— Я согласен. Если одолею их, то люди вновь поверят мне, а если проиграю…
— Ты умрешь. Теперь уже ни твой друг, ни я не смогу тебе помочь, ты ведь понимаешь это?
— Разумеется.
— Тогда сражайся, Дин, и переродись в этой битве.
Глаза Дина вновь ослепил яркий свет. Протерев их, воин увидел, что стоит в центре той воронки, которая стала гробницей его армии. Рядом с ним лежало изуродованное тело с обугленной кожей. Несмотря на то, что оно напоминало груду останков и доспехов, Дин все же смог разглядеть в них нечто знакомое.
— Доминик… — прошептал он.
Воин решил, что правильнее будет сжечь тело старого знакомого и призвал свою косу. Земля вокруг него загорелась, и пламя быстро распространилось вокруг. Спустя мгновение уже вся земля вплоть до горизонта была объята огнем. Коса в руке Дина была ярко-красного цвета.
***
Три Герцога сидели верхом на вороных скакунах с черными крыльями в полном боевом облачении и вели за собой многотысячную армию демонов. Первым из говоривших был Зепар. Подобно своему брату Бериту, он был облачен в красный мундир и доспехи. Подле него ехал Абигор, облаченный в черные латы с головы до ног, он почти не двигался, а его голос был глухим и неразборчивым, так как демон решил не поднимать забрала во время разговора. Третьим был Марбас, который звенел легкими доспехами, покоробленными ржавчиной. Латы покрывали почти все его тело, кроме головы и кистей рук.
— Как нас могли отправить в столь отвратительное место? Клянусь, когда увижу Буне в следующий раз, оторву ему руки, чтобы он больше никогда не смог открывать свои порталы!
— Дело не в Буне, глупец. Это был приказ Повелителя, и ты не смеешь его ослушаться. Мы здесь лишь с одной целью, Зепар, и в отличие от наших предшественников, я собираюсь с ней справиться. Сатана сказал, что всех сильнейших людишек уже перебили, так что это будет несложно.
— Согласен. К тому же, несмотря на то, что мне тоже не нравится, что именно нас отправили выполнять столь грязную работу, должен признать, что Буне славно потрудился, собрав все наши легионы вновь за наши спины. Удивительно, ведь ряды наших армий нисколько не поредели. Видимо, люди действительно ничтожны.
— Тогда разберемся с этим как можно быстрее, хочу поскорее убраться отсюда.
— Не уверен, что даже без должного сопротивления людей, нам удастся быстро с этим разобраться, — ответил Марбас, — нам ведь нужно уничтожить весь род человеческий, а это не может быть нетрудоемкой работой.
— В таком случае, хотелось бы встретить на пути это самое должное сопротивление, — прорычал Зепар, — не желаю гнить здесь от скуки.
— Не переживай, гнить в этом мире теперь будут только люди, — Марбас поднял правую руку и посмотрел на ладонь, поигрывая пальцами.
Армия шла в сторону городка, где совсем недавно был лагерь Дина Освободителя. Легионы демонов желали расквитаться с жалкими остатками сил армии людей, которые не отправились в столицу, ради защиты населения города или просто из-за страха. Грохот демонических доспехов разносился на несколько километров, приводя людей, находившихся в лагере, в панику. Большинство бросали все то малое, что у них было, и бежали прочь, зная, что раз армия демонов направляется к ним, то больше спасения нет.
Многие демоны уже ускорили шаг, зная, что за горизонтом их ждет долгожданная добыча. Но не успели Герцоги приказать им не нарушать строй, как практически каждый воин этой бессмертной рати остановился. Причиной тому послужил рев, раздавшийся за их спинами.
— Что за черт? Почему остановились, жалкие ничтожества? — закричал Зепар.
— А ты обернись, — прошептал Марбас.
Повернув голову, Зепар застыл на месте. Этого демона уже много столетий ничего не могло повергнуть в шок, но сейчас он не мог пошевелить и пальцем. Его глазам предстал огромный красный дракон, объятый пламенем, на голове которого сидел человек в багровых доспехах и направлял его прямо на демонов.
— Что это? — засуетился Марбас, — Это ведь не адский дракон, верно?
— Нет? — ответил Абигор? — этот намного больше. Драконы преисподней могут поместиться в пасти этого чудовища.
— Но ведь Повелитель сказал, что нам досталась легкая работа!
— Закрой рот, Марбас! — рявкнул Зепар? — Мы с Абигором справимся и без тебя!
Дракон, на котором сидел Дин, подлетел к армии демонов и принялся выдыхать струи пламени, оставляя после себя лишь черные траншеи шириной несколько сотен метров.
— Не оставляет даже обугленных костей… все сгорает дотла… даже доспехи в мгновение плавятся от такого жара… — шептал Марбас.
— Эй! Что ты там лепечешь? — Зепар ударил его в плечо, чтобы привести в чувства, — Мы должны прикончить его, а то останемся без армии!
— Он прав, — Абигор покрепче взялся за упряжку своего скакуна, — только мы можем сразиться с ним. Уж Герцогов он одолеть не сможет. Кишка у человека тонка.
Дракон парил над ними, оставляя от легионов Герцогов лишь угли и пепел. Демоны в ужасе разбегались в разные стороны, сбивая друг друга с ног. Ничего не видя перед собой, они хотели спасти свои жалкие жизни.
