Лучшая версия меня (СИ) - Нестеренко Юлия Викторовна

Спесимен сбросил с себя оцепенение. Он приволок из комнатки с красной стеной тело Доры. И пристроил его неподалеку от оригинала Мии.

— Что будет, если Лински проверит ноготь Дейва? — от слов Мии Спесимен вздрогнул, но тут же взял себя в руки:

— Он уже сделал это раньше — когда Дейв привез меня. А вот ногтем твоего оригинала стоит заняться.

Миа опустилась на колени перед своим оригиналом. Сняла с ее левой ноги туфель. Из сумочки, пристегнутой к поясу, достала пузырек с красным непрозрачным лаком — именно за ним она ходила домой по указке Спесимена. И покрыла этим лаком ноготь на безымянном пальце оригинала. Тот самый, с которого Спесимен стер лак в отчаянной попытке понять, кто перед ним — его Миа или кто-то другой.

Миа сделала все, что нужно. Но застыла, не в силах оторвать глаз от своего оригинала.

Спесимен подошел к ней и помог подняться с колен.

Миа продолжала смотреть на свой оригинал.

— Миа, нам пора, — сказал Спесимен и потянул ее в комнату с красной стеной. Там он поднял с пола брошенную им в прошлый визит дверцу и пристроил ее на место.

Миа выскользнула в коридор.

А Спесимен, выходя, бросил последний взгляд на Дейва. Ему показалось — или Дейв шевельнулся?! Уже стоя в коридоре, Спесимен еще раз пристально вгляделся в него сквозь щель в двери, которую все не решался закрыть.

Лицо Дейва выглядело безмятежным. Он был полностью неподвижен. «Показалось», — подумал Спесимен и плотно закрыл за собой дверь.

*

Не замеченные никем в продолжавшейся суете привоза 3Д спесименов, они выбрались со двора Лински тем же путем, как вошли и направились к машине, оставленной в соседнем переулке. Оба хромали на левую ногу.

Спесимен взял Мию за руку.

— Сильно болит?

— Терпимо, — при этих словах Миа покачнулась.

— Я вижу, как терпимо, — проворчал Спесимен. — Обопрись на меня.

— Меня шатает от виски, — попыталась оправдаться Миа.

Они продолжали идти, и Спесимен придерживал Мию.

— Что теперь делать будем? — спросила она.

— Будем жить, — ответил Спесимен.

— Вместо них?

— Да. Нам придется притвориться ими. И осуществить их мечты. Я получу наследство Дейва, которого он так жаждал. И мы поженимся — как планировали пожениться они.

Слова Спесимена заглушили полицейские сирены.

Спесимен рванул Мию за руку — и они побежали в переулок. Звук сирен приближался.

Нырнув в переулок, Миа и Спесимен на секунду растерялись. До машины было слишком далеко.

— Туда! — сдавленно крикнула Миа.

И Спесимен вместе с ней бросился в тень деревьев у обочины.

Мимо по улице пронеслась полицейская машина. Еще одна. И еще одна. И еще. Они ехали к дому Лински.

Через несколько секунд Спесимен и Миа услышали скрип тормозов.

Они вышли из тени деревьев.

До них доносились звуки хлопающих дверец полицейских машин и потом — громкие команды полицейских.

Они обнялись прямо посреди дороги.

Со стороны улицы вынырнул темный силуэт.

— Хантер, не ходи туда!

Одной рукой старик в шляпе опирался на трость, а другой изо всех сил сжимал в руках поводок. На другом конце поводка его усилия игнорировал лабрадор. Он весил больше старика в полтора раза — и исход их борьбы был предрешен заранее.

В тот момент, когда собака тянула его мимо целующихся Спесимена с Мией, старик поморщился:

— Хоть бы людей постыдились!

Он не понял, почему девушка, а вслед за ней и мужчина начали смеяться.

Лабрадор лениво протрусил к Мие и обнюхал ее ногу.

— Зря смеетесь! Я знаю, кто вы! — воскликнул старик, потрясая в воздухе тростью.

Мию со Спесименом будто окатили холодной водой. Они отпрянули друг от друга.

Лабрадор ткнулся носом в туфель Спесимена.

— Вы — богатенькие детки богатеньких родителей! Вы думаете, что вам все дозволено! И что вам за это ничего не будет! — обвиняющее тыкал в их сторону тростью старик.

Лабрадор поднял голову и теперь настороженно прислушивался, переводя взгляд с хозяина на незнакомцев.

Спесимен справился с волнением.

— С недавнего времени нам действительно все дозволено. И нам за это ничего не будет, — решительно ответил он.

Лабрадор тявкнул, будто подтверждая его слова.

Старик провожал Спесимена и Мию неодобрительным взглядом до тех пор, пока они не сели в припаркованную у обочины машину.

Конец