Грани Чести (СИ) - Щукин Иван

– Шульц? – изобразил я удивление.

– Да, да – Шульц, – показал в улыбке свои лошадиные зубы этот… Роберт Генрихович. – Боярский сын рода Дёминых. Во втором поколении уже. А вот мой батюшка урожденный немец. Как и ты Маркус.

– Боярич, – негромко произнес я.

– Что, прости? – удивленно переспросил Шульц.

– Боярич Дёмин! – уже громче повторил я.

– Эмм… – явно растерялся мужчина. Ну а как же? Я в очередной раз ломаю сценарий. Иван Васильевич сто процентов рассчитывал на то, что немец, да ещё и с такой забавной внешностью, настроит меня на миролюбивый лад. А я вот взял и не настроился. – Да, конечно, боярич.

– И я не немец, – добавил я хмуро.

– Я понял, – справившись с удивлением, произнес Шульц. Пристально посмотрел на меня своими выпученными глазами и сухо сказал: – Тогда начнем!

Он вытащил из внутреннего кармана небольшой блокнот, задумчиво его полистал и поднял на меня взгляд.

– Ма… Хм… Борич, скажи – артефакт, который ты продал целителю…

– Поменял! – перебил я его.

– Поменял? – криво улыбнулся Шульц. – На золото?

– Нет. На другой артефакт. А золото – это так, приятное дополнение.

– Хорошо, – вновь согласился со мной немец. – Поменял. Так вот, меня интересуют дополнения, которые были внесены в работу этого артефакта.

– А ты, собственно, кто такой? – вместо ответа, поинтересовался я.

– В смысле? – не понял меня Шульц.

– Кто ты такой, чтобы интересоваться такими вещами?

– Как я уже говорил ранее, – после небольшой паузы и очередного продолжительного взгляда в мою сторону, ответил он, – я боярский сын рода Дёминых. А так же я являюсь начальником аналитического отдела. Этого достаточно?

– Да, да, продолжай, – лениво отмахнулся я.

– Так вот, начёт дополнений к работе артефакта… Откуда они?

– Их внёс я, – спокойно произнес я. А вот реакция Шульца мне не понравилась. Он кивнул. Но не просто кивнул, а… как бы это выразить словами. Удовлетворённо. Словно почувствовал, что я говорю правду. И это, чёрт побери, хреново. Хотя и объясняет тот факт, почему для этого разговора прислали именно его. Чёрт! На этот раз сценарий сломали именно мне. И как-то резко расхотелось продолжать беседу с этим человеком.

– Понятно, – прикрыл глаза немец. – Не расскажешь, откуда у тебя такие умения?

– Возможно, научился ранее? – пожал я плечами.

– Это не ответ, боярич.

– Нет, это как раз ответ. Ты ведь знаешь, что я не помню своего детства?

– То есть ты, боярич, утверждаешь, что учился этому ранее?

– Я говорю, что не помню своего детства.

– Это печально, – со вздохом произнес Шульц, после небольшой паузы. Понял, что нормальных ответов на эту тему не будет. – Тогда поговорим о другом. Где ты был всю последнюю неделю?

– Понятия не имею! – искренне ответил я. А немец нахмурился. Ну да, если я прав, то он почувствовал, что мой ответ – правда. Вот только ясности это ему не добавило.

– Хорошо. Тогда расскажи, что ты делал в святилище Живы.

– Пытался вылечиться.

– Что, прости?! – выпучил он глаза.

– Вы-ле-чить-ся! – по слогам, и громче чем следовало, повторил я. – Меня не так давно зарезать пытались. И после этого случая я постоянно испытывал боль. Вот и решил обратиться за помощью к богине.

– И как – помогло?

– Да, – улыбнулся я.

– Ага, – задумчиво побарабанил он пальцами по столешнице. – А почему именно в том месте? И что ты там вообще делал?

– Я проводил там ритуал – снова сказал я правду. – А в том месте… Чтобы было больше шансов достучаться до богини.

– А откуда ты узнал про этот ритуал? Насколько я знаю, обычно за помощью идут в храм.

– Я и хотел идти в храм, – пожал я плечами, в очередной раз не соврав. – Но потом было нечто… Видение, или послание. Называйте как хотите. В общем, я увидел сон, в котором фигурировал храм Живы. И проснулся с пониманием того, что в храме помощи не будет. Нужно намоленое место.

– А что за ритуал? – немного помедлив, словно прислушиваясь к себе, спросил Шульц.

– А вот это уже не ваше дело! – сознательно перейдя на «вы», дабы подчеркнуть всю серьезность своих слов, ответил я.

– Почему? – ничем не выдав разочарования или раздражения, спокойно поинтересовался мой собеседник.

– А вы вообще представляете, о чём меня спрашиваете?

– А как же род?

– Мои дела не вредят делам рода, – скрестил я руки на груди.

– Не факт, но допустим. Но помимо вреда есть ещё и выгода. Для рода. И ты, как человек чести и боярич рода Дёминых, обязан…

– Обязан?! – перебил я его, подавшись всем телом вперед. И теперь я уже не играл. Меня в самом деле выбесили эти слова. – Обязан – почему?! Только потому, что боярич?!

– Нет, что ты, – кажется даже немного растерялся Шульц. – Я немного неверно выразился… Конечно же не обязан. Но мог бы помочь, – и снова добавил, – как человек чести.

– Чести? – негромко выдохнул я, устало откинувшись на спинку стула. – Что для тебя есть честь, боярский сын Шульц? А что есть честь для рода Дёминых? Вот ответь мне, судя по твоей должности, которой так гордишься, ты должен знать… Моих несостоявшихся убийц нашли?

– Хм… – смутился немец. – Мне кажется, сейчас это к делу не относится…

– Так я и думал, – зло рассмеялся я. – А ты ещё меня решил честью попрекать. Мне вот кажется, что для рода Дёминых такое понятие как честь – многогранно. Когда им выгодно – то честь наше всё! Её можно ставить в укор. С помощью неё можно давить на совесть, чтобы узнать что-то полезное. А когда надо найти и наказать людей, что чуть не убили одного из членов главного рода, то хрен с ней, с честью! Подумаешь, какой-то приёмный немец…

– Достаточно! – буквально прогремел повелительный возглас от двери. А в комнате практически мгновенно стало градусов на тридцать холоднее. Даже пар при дыхании появился.

– Что, Иван Васильевич, правда глаза колет?! – спросил я, встав со стула и с вызовом взглянув в глаза боярину Дёмину, который стоял в дверном проёме.

Уж не знаю, что именно меня так задело, но я и в самом деле разозлился. Наверное, даже не из-за себя, а из-за Маркуса, которого убили несколько уродов, только за то, что он был слабее их. А главы рода это дело попросту замяли и решили забыть. Вот только я не забыл. И рано или поздно этих тварей найду. Надо лишь стать сильнее.

Мы мерялись злыми взглядами целую минуту, в течении которой в комнате становилось всё холоднее и холоднее. И первым, как ни странно, отвел взгляд Иван Васильевич.

– Достаточно, – уже спокойно повторил он. – Поехали, Маркус, я отвезу тебя домой.

Вначале я хотел снова взбрыкнуть, и заявить что-то вроде, что сам доберусь. Но вдруг понял, что не хочу – слишком уж устал. Да и не повлияет моя твердолобость ни на что. А так хоть этот чёртов допрос закончился.

Когда выходил из комнаты, то услышал за спиной облегченный вздох Шульца. Похоже, что эта ситуация доставила больше всего неудобств именно ему.

А вот мне в данный момент было всё равно. После ритуала я был более уверен в своих силах, и понимал, что не пропаду, даже если из рода выпрут. Не теперь. Да и не выпрут уже.

Обратно ехали в том же экипаже, и с той же четверкой охраны, что доставили меня сюда. Что самое интересное, так это то, что внутри уже лежали мои вещи, которые ранее при обыске изъяли люди Ивана Васильевича. Шпага, нож и целительский артефакт. Видимо всё изучили и сочли обычными. Шпагу и нож я повесил на пояс, а вот артефакт положил в карман. Он особо больше не нужен.

Минут десять ехали молча. Боярин смотрел в окно и думал о чём-то своём. А я снова начал клевать носом.

– Не ожидал я от тебя такого поведения, Маркус, – неожиданно произнес Иван Васильевич, посмотрев на меня. А я про себя лишь чертыхнулся, потому что всё же успел задремать. Да и разговаривать сейчас не хотелось. – И в чём-то ты прав. Но лишь отчасти. Не думай, что…

Внезапно замолчав, боярин вскинулся и даже внешне ощутимо напрягся. Затем резко положил ладонь на дверь экипажа со своей стороны и она стремительно начала покрываться толстым слоем льда.