Malice Crash - МЭЛИС КРЭШ И НЕВЕСТА ДЬЯВОЛА

Собственно, анекдот: «Решил как-то Контер пропесочить Рейвена за аморальное поведение. И спрашивает, зачем он крутил романы с разными демонессами, называя их поименно. А Рейвен только улыбается и отвечает, что они ему нравились. Наконец Контеру надоедает, и он интересуется, какого неприличного растения пробираемый все время улыбается. На что Рейвен говорит: «А ты, красавчик, мне тоже нравишься!»

Интересно, кого в этот анекдот вписать на место Контера? Папу? Или так и оставить?

Наверное, с чувством юмора у меня все-таки проблемы. Надо его тренировать. Пойду расскажу ребятам пару хейтерских анекдотов.

–Он настоящий, – с удивлением заключил Рингил. Наверное, он до конца не верил в то, что договор окажется не липой – от Дэз как-то сложно было ожидать правдивости.

Но факт оставался фактом – при попытке вызвать образ подписавшейся над строчкой «Крэш Вечная» перед глазами возникало то, что сложно было перепутать с кем-то иным. Настоящей Вечной Рингил не знал, но зато слышал достаточно, чтобы опознать ее в случае чего.

–Конечно, – Сильвер сложила лист и спрятала его в пространственный карман. – И ты сам все прочел. Она обязалась предоставить всю реальность в наше распоряжение. А спустя тринадцать лет с даты заключения договора, – бывшая беспредельщица хмыкнула, – и тех, кто в этой реальности живет. То ли не надеялась столько просидеть на своем кресле, то ли ей все-таки на вас наплевать. Сволочь, ничего не скажешь...

–За такое убить мало, – Рингил никогда не думал, что будет соглашаться с Дэз. Но факт оставался фактом вне зависимости от того, кто его озвучивал. – Но зачем это тебе сдалось? Не верю, что ты просто хочешь меня в союзники...

–Если мы будем спорить о том, зачем я тебя хочу, договор успеет вступить в силу, – Сильвер на сей раз обошлась без своего привычного звукового сопровождения. Хейтер подумал, что действительно мог проколоться. Влюбить в себя это он не хотел бы. Вне зависимости от красоты и общего положения дел...

–Ты просто хочешь отомстить Вечной, – высказал догадку Рингил. – На нас тебе всегда было не только наплевать...

–И что? Это меняет факты? – Дэз рассмеялась. – Договор подлинный. Просто я уже не управляю непредельщиками. И мне не хочется, чтобы они получили преимущества. Если они окажутся в обломе потому, что ты убьешь Вечную – знаешь, ты сделаешь мне грандиозный подарок. Но при этом не менее грандиозно подгадишь врагам своего народа. Ты станешь героем, как тебе и хотелось. Не надо отказываться от дара только потому, что враждовал с дарителем, – Сильвер хмыкнула. – Можешь считать, что я раскаялась.

–Как же, – хейтер повернул голову, чтобы увидеть Илсинга. Тот определенно верил Дэз, иначе уже изобразил бы нечто большее, чем явные признаки сдерживаемой для дела ревности. Гэбриел определенно не идиот, понимает, куда клонит жена Контера. – Еще соглашусь, что ты вернула крышу на стандартный угол отклонения, но до раскаяния тебе дальше, чем до Департамента...

–Дальше, – Дэз каплей ртути стекла на пол, сбрасывая плащ. Серебряной паутинкой сияло тонкое платье, и тем же металлическим огнем занялись волосы. – И до выздоровления мне дальше, чем ты думаешь. Дай руку, Рингил.

Он не понял, зачем повиновался, но действительно протянул ладонь, словно собирался помочь Сильвер встать. Тонкие пальцы немедленно впились в кожу, как когти, бывшая беспредельщица резко дернула на себя – и хейтер упал на нее. Дэз не делала ничего особенного, – просто обняла ставшее таким безвольным тело и заглянула прямо в сознание своими зеркальными глазами.

Рингил не понял, сколько прошло времени, но очнулся он уже в самой обыкновенной кровати. Кто-то озаботился тем, чтобы уложить бесчувственного хейтера поверх одеяла. Точнее, поверх дополнительного покрывала – пачкать свою постель неизвестному не хотелось.

–Вот теперь я готова стать хейтером, – проследив взглядом источник голоса, Рингил увидел Дэз. Она стояла у окна, глядя сквозь посверкивающее синеватой защитой стекло. – Я отразила тебя. Знаешь, мне помогло.

–Что? – поинтересовался хейтер. На «именно» дыхалки уже не хватило.

–Ты не поймешь, а я этим живу, – куда-то делось хмыканье и холодноватый тон, приправленный терпкой иронией. – Не умею жить сама по себе. Только отражаю – Дестру, Контера, многих других... теперь и тебя. Наверное, я действительно обезумела настолько, что перестала это понимать.

–Зачем? – похоже, отражение включало и вытягивание единоразового запаса силы. Но это ничего – демоны восстанавливаются.

–Зачем именно ты? Затем, что я тоже иду на смерть ради ненависти, – она обернулась. Совсем юная, почти как Алара – и не скажешь, что за ее спиной тридцать миллионов лет. – Правда, я еще хочу и отомстить. За то, что меня до этого довели... Ты поймешь.

–Да, – он и правда понимал. Сейчас – понимал демона, в свое время обрекшего одного маленького хейтера на боль и ужас. Делавшего это не однажды.

–Тогда вокруг меня были ожидавшие именно такого приказа. Я отражала их ожидания. Отражала их желания, все то, чем они сами не могли быть, но так старались... Я была ужасом, потому что они хотели подчиняться ужасу. Я была властью, потому что им нужна была властная стерва, – Сильвер вздохнула. – Я – идеальное зеркало, Рингил. Я могла стать идеальной шефиней, воплощающей все надежды и чаяния. Могла стать идеальным закулисным управителем, средоточием мудрости, расчета и чего-нибудь еще в том же стиле. Тьфу. Я была дурой, обычной заигравшейся дурой, и не понимала этого до самого конца.

–И что? – «случилось потом». Можно было и не говорить. Дэз не просто читала мысли – ловила их до рождения.

–Я отразила Мэлис, – просто ответила Сильвер. – И сошла с ума окончательно. Моя дочь решила, что это очередной приступ... со мной и не такое бывало, на вид пострашнее, особенно в то время, когда я еще отражала Дестру... Ты счастливый демон, с тобой такого никогда не случится. Немного похоже на то, как если бы тебя разрывало между двумя взаимоисключающими необходимостями. Знаю, это ты испытал. Так вот, бывает в сотни раз хуже. И так живет Мэлис. Для нее эта боль, это безумие – воздух и вода, кровь и время, она без этого не может, а мне пришлось учиться и ждать, пока отражение ослабеет. Дождалась. Тогда я вернулась, чтобы мстить. И нашла того, кто мог привести меня к тебе. Ты видишь, я честна перед тобой. Прими меня, какая я есть сейчас.

Сильвер опустилась на одно колено перед кроватью, словно на задании выражала почет какому-то властелину. Только не чувствовалось в этом наигранности.

–По пути ненависти идут в полный рост, – откуда взялась и сила, и слова? Первого хватило даже на то, чтобы привстать. – На пути ненависти все равны. Принимаю...