Ханнес Бок - Корабль чародеев

— Прекратите магию! Остановите! Уведите чудовище от Корфа! Мы согласны на мир! Мир на любых условиях!

Джен покачал головой:

— Это не магия. Здесь уж мы ничего поделать не можем.

Сивара пересекла просторный зал и вошла в комнату, пол которой был покрыт полированными керамическими плитками. Все окна были выбиты ветром, занавеси летали, как танцующие привидения, озаряемые время от времени ослепительными вспышками.

Укрывшись от ветра в углу, они в молчаливом ожидании смотрели на море. Орчер возвращался; он не обращал внимания на шаровые молнии, отмахиваясь от них, как от назойливых насекомых. Море поседело от пены.

— Остановите! Остановите это! Мы сделаем всё, что хотите, только пусть это прекратится! — Обезумевший от страха Эрлих пал перед ними на колени, зажав уши руками. Сивара и Джен даже не посмотрели на него. Их взгляды были прикованы к гороподобным валам, обрушивающимся на побережье.

ГЛАВА XVII

Орчер ушёл. Ураган прекратился. В Нанихе воцарился мир. Люди выбирались из укрытий, молча поглядывая на разрушения вокруг, на обломки кораблей, заполнявшие гавань.

Галера Сивары между тем дрейфовала неподалёку цела и невредима. Казалось невероятным, что кораблю удалось избежать гнева мстительного орчеровского монстра и губительных ударов разбушевавшихся волн.

Люди бродили по городу как неприкаянные, словно внезапно оказавшись в каком-то странном месте и при странных, непостижимых обстоятельствах. Они молча исподлобья посматривали друг на друга, но, встретившись взглядами, вздрагивали и спешили отвернуться. В словах ни у кого не было нужды — все мысли читались во взглядах.

Так выглядели не только нанихцы — в городе осталось немало бывших воинов славной победоносной армии Корфа. Притихшие, голодные, они ютились по ночам в пустых домах, а днём сидели на берегу, глядя в морскую даль, или шныряли по городу в поисках пищи.

В один из таких дней несколько корфян ввалились в дом, где женщина кормила обедом своих маленьких детей. Изголодавшиеся, обросшие щетиной молодцы схватили со стола хлеб и бросились к двери, напугав ребятню и перевернув впопыхах все стулья. Однако добрая горожанка вовсе не разгневалась, как можно было ожидать, а, мягко улыбнувшись, произнесла:

— Вы могли бы попросить — мы бы поделились. Разве после того, что с вами произошло, вы по-прежнему думаете, что можете врываться в дом и брать всё, что захотите?

Налётчики потупились, пристыженные, вернулись к столу, положили все обратно и покинули этот дом.

На улице они встретили других корфян, промышлявших подобным же образом. Посовещавшись, воины в конце концов решили направиться ко дворцу принцессы.

Местные жители, изредка встречавшиеся на улицах, угрюмо смотрели им вслед; какой-то старик не выдержал и спросил, куда же теперь направляется толпа, горе-победителей.

— Ко дворцу вашей принцессы, — ответил один из них. — Домой мы вернуться не можем, а есть нам всё-таки что-то нужно.

— Ах вы корфские псы! — горько рассмеялся престарелый горожанин. — Каково быть побеждёнными? Почему наша принцесса должна теперь заботиться о вас? Страдайте, умирайте.

Эта краткая отповедь заставила нескольких солдат замереть с ненавистью в глазах. Внезапно солнце прикрыло небольшое облако, и все они — и нанихцы, и корфяне, — неосознанно, с перекошенными от ужаса лицами, запрокинули головы. Но это был не Орчер, а всего лишь маленькое глупое облачко. Переждав несколько минут, нанихский житель смущённо поправился:

— Простите меня. Приходите в мой дом. У нас есть немного еды. Я скажу соседям, они тоже не откажут вам в пище. — Корфяне молча склонили головы и побрели своей дорогой.

Горожане не могли похоронить или оплакать своих убитых: всех мёртвых Орчер смешал в последнее безумное творение — улицы были чисты от трупов, и только доски, осколки камней да вывороченные двери и рамы напоминали о произошедших здесь совсем недавно кровавых событиях.

Во дворце шли переговоры. Собравшиеся вокруг стола министры Наниха, принцесса и Джен выслушивали Дана и Эрлиха, которые, нервно поигрывая перьями и пузырьками чернил, сбивчиво излагали свои новые предложения.

— Мы предлагаем иметь двух королей: одного здесь, другого на Корфе, — медленно, с расстановкой говорил Дан. — Они могут править попеременно — год у нас, год в Нанихе, тогда для возникновения разногласий между странами не остаётся почти никаких шансов.

— Зачем вообще короли? — спросил Джен. — Почему бы не отдать власть тем, кого предложат сами люди? Хотя бы на короткое время. Если власть попадёт в ненадёжные руки — вся ответственность ляжет на народ. И зачем два королевства? Почему не два штата одной страны?

Собравшиеся понимающе закивали, соглашаясь с ним. Тут вбежал слуга и крикнул с порога:

— Там много народу. Они поднимаются по холму и вот-вот достигнут дворцового сада! Они что-то кричат и размахивают руками. Похоже, это корфяне…

— Они что, забыли Орчера? — Принцесса поднялась и прошествовала в другую комнату, балкон которой выходил в сад. Оттуда все смогли увидеть толпу приближающихся корфян. На их лицах не было гнева — напротив, они светились радостью. Вскоре можно было разобрать и выкрики:

— Корф восстал! Корф восстал! — Люди остановились, войдя в сад, и только трое воинов прошли во дворец.

Принцесса возвратилась к заваленному бумагами столу.

— Да, это так, — Корф восстал, — заявил один из вошедших вместо приветствия. Он нервно оглядывался, по-видимому оробев от окружающего великолепия. Мы только что оттуда. Чудовище появилось там, уничтожило и сожгло полгорода. — Он побледнел от тяжких воспоминаний, прижал руки к вискам. — Ваш магический монстр, принцесса, заставил многих из нас по-новому взглянуть на жизнь. И мы восстали против господ. Ваша магия сильнее. Мы хотим служить вам.

Сивара улыбнулась и легко коснулась плеча Джена.

— А мы тут как раз обсуждаем вопросы нового управления. Вы голодны? Устали? Нет? Тогда присаживайтесь и будем думать вместе.

Бледный посланник корфян оглядел лица присутствующих Его губы презрительно скривились, когда он увидел Дана и Эрлиха.

— Мы уже не те, что были раньше. — Дан облизнул сухие губы. — Нам не нужна власть. Теперь мы, как и ты, — часть народа… — Он улыбнулся и протянул руку. — На выборах наш голос будет значить столько же, сколько и твой.

Посланник обновлённого Корфа, чуть поколебавшись, пожал протянутую руку, затем подошёл к креслу, предложенному ему Сиварой, и робко присел на самый край, нервно поглядывая на замысловатую резьбу подлокотников. Дан тоже вернулся на место.