Юлия Зонис - Дети богов
Нили, не понимая еще, куда я веду, помотал башкой.
— Так и я о чем. Давай избавим девушку от лишнего груза.
Нили радостно ухмыльнулся и, тряхнув лисицу еще раз, полез в сапог за ножом. Когда Ли Чин увидела тусклое лезвие, она снова застонала.
— Ну, милая, решайте: некромант или хвост. Выбор за вами.
— Чего вы хотите? — прошипела девица.
— Где мы можем его найти?
— Я не знаю.
Нили поднес нож к основанию хвоста. Ли Чин задрожала, будто ее било электрическим током.
— Я правда не знаю! Он приходит и уходит, когда хочет. Он сам находит меня!
Кажется, это было правдой — по крайней мере, соответствовало тому, что я знал о некроманте.
— Допустим. Нили, убери пока нож. Это он тебе приказал таскаться за нами?
Девица помедлила и кивнула.
— И пауку?
Еще один кивок.
— Зачем?
— Он мне не говорил. Только попросил о помощи.
— Попроси-ил? — недоверчиво протянул я. — Попросил? Не приказал?
Девка подняла на меня бешеные глаза.
— Он никогда не приказывает.
— Хорошо. Кто меч воровал у коллекционера?
— Орлиный Зуб. Оззи.
Я усмехнулся. Неужели и вправду у индейского паука такое имечко?
— Что еще он у вас попросил?
— Ничего. Только предупредил, чтобы мы с Оззи на глаза вам не попадались.
— Какая редкая заботливость. Нили, дерни-ка ее еще раз, чтобы слушала внимательней.
Нили потянул за хвост. Лисица забилась. Когда она слегка успокоилась, я мягко сказал:
— Сейчас ты мне, милая, расскажешь все, что о нем знаешь. А именно: как вы познакомились? Как он тебе представился? Какие дела вы вместе проворачивали? Что ты вообще о нем слышала? И еще…
Я собирался спросить ее о любовном зелье — но, взглянув на Нили, почему-то передумал. Не хотелось ему напоминать. Да и мне вспоминать было неловко.
— Ладно, пока все. Говори.
Ли Чин молчала. Нили оттянул ее хвост и провел по основанию ножом. И зажал ей рот ладонью. Девушку так скорчило, что мне захотелось отвернуться — но я не отвернулся. На пол закапала кровь. Очень красная на белой плитке под мрамор.
Спустя минуту девица сникла. Она бы упала, если бы Нили ее не удержал. Подождав еще немного, он убрал руку.
— Ну? Мы ждем.
Ли Чин подняла на меня глаза, злые, как два уголька.
— Мы называем его Учителем. И он меня спас. Вытащил из лап охотников, когда я была еще глупым лисенком.
— Охотников?
— Да!
Похоже, к девице возвращались силы.
— Охотников! Таких же козлов, как вы! И он вас найдет, ублюдки. Вот тебя, — она дернула в мою сторону подбородком, — тебя найдет и убьет! Зарежет, как курицу…
— Ты с ним спишь?
Лиса зашипела.
— Да я бы подстилкой его была! Я бы ноги ему мыла… Я бы все что угодно для него сделала, понимаешь, ты, чурбан бесчувственный? Только ему не надо. Ему ничего не надо, и он всегда один. Один против всех, против таких как вы, а вы же всегда ходите стаей, шакалы, псы, волчары позорные, ищете, кого бы загрызть…
Тут Нили надоело слушать ее вопли, и он снова дернул лису за хвост. Обвинительная тирада прервалась стоном. Опять потекла кровь. Ли Чин, висевшая на руках у Нили мешком, прошептала:
— Что тебе еще от меня надо? Я рассказала все, что знаю.
— Негусто. Ладно, вот тебе последний вопрос: что на самом деле было в том предсказании? Вспомни хорошенько, это важно.
Ли Чин не отвечала.
— Нили?
Новый рывок, новые, приглушенные пятерней вопли.
— Вспомнила?
Ли Чин замотала головой:
— Там была какая-то чепуха про ларец на дереве, зайца и утку и яйцо и Кощееву смерть. Я даже не знаю, кто такой Кощей.
Я хмыкнул.
— Кто-то навроде твоего Учителя.
— Не смей его оскорблять, ты, сволочь! Ты недостоин целовать следы от его ног в пыли! Он великий человек, он святой…
— Ага. И махатма и живое воплощение Будды. Это я уже слышал. Не тебе первой, милая, он башку заморочил. Ладно, Нили, бросай ее и пойдем — все равно больше ничего полезного не услышим.
Нили медленно покачал головой.
— Вы идите себе, Мастер Ингве. А я с ней еще погуторю.
Я взглянул на Ли Чин. Девушка ничего не сказала, но огромные глазища ее умоляли… Я отвернулся.
— Не задерживайся.
Встал, вышел и аккуратно прикрыл за собой дверь.
На обратном пути в Москву мы молчали. Тогда, в номере, я больше всего опасался, что Нили заявится к утру с обрубком хвоста. Обошлось. И все же…
В московской квартире было непривычно пусто. В раковине на кухне валялась гора грязной посуды. У кресла догнивал огрызок большой желтой груши.
— Ну, Ингри, гадина, — зловеще протянул Нили. — Попадется мне этот пидор носатый — жопу на уши натяну.
Он засучил рукава и проковылял на кухню, где с грохотом принялся перекладывать тарелки из раковины в посудомойку. Я прошел в ванную. Перевязь с мечом оставил у порога. Наглинг я брал с собой и в Таиланд, по примеру некроманта добросовестно отводя глаза таможенникам.
Ванну я принимать не стал — не было у меня настроения общаться сейчас с Ганной. Залез под душ. Стоя под прохладными струями, я снова вспоминал бледное личико Ли Чин. Ее последний взгляд. Кровь на белой мраморной плитке… Жаль, что не всякую грязь можно смыть водой.
Зеркало запотело. Я протер стекло и уставился на свое отражение.
— И правда, — сказал я сам себе, — совсем ты, брат, волчиной заделался. У Гармового хоть оправдание имеется: детство у него было тяжелое. А у тебя что?
Отражение молчало. Из зеркала, поджав губы, смотрел смуглый мужик лет тридцати. Мокрая шевелюра. По-северному холодные глаза. Теперь-то я знал, от кого их унаследовал — только от этого было не легче.
Выходя из ванны, я потянулся за халатом — но плечи все еще ныли, так что в коридор я выбрался голышом. Подобрав Наглинг, еще успел подумать, что надо бы отвести мечу достойное место — нечего его по всему полу валять, и так клинок на меня обижен. И тут услышал:
— Ингве, бросьте меч и сделайте два шага вперед.
Я поднял голову. В лицо мне смотрел пистолетный ствол с аккуратно прикрученным глушителем.
— Здравствуйте, Иамен.
Наставивший на меня пистолет некромант сухо улыбнулся.
— Мне жаль, Ингве, что я не могу пожелать вам того же.
Я сделал два шага вперед, не выпуская при этом рукояти меча, и вошел в комнату. Из комнаты открывался вид на кухню. Квартира с открытой планировкой. Нили лежал на полу, лицом к раковине, и под головой у него растекалась здоровенная красная лужа. Кругом валялись разбитые тарелки. Как же я не услышал? Ах да, душ.
— Его-то за что?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});