Андрей Колесник - Последний (СИ)

— Мне очень жаль, — ровно пробубнил Ниаз с набитым ртом. — Но случилось непредвиденное.

— Что же? — раздраженно отпихивая прочь сунувшегося к нему тупого мертвяка насел толстяк. — Владыки! Какого черта, они у тебя такие безмозглые! Так что же случилось?

— Я спутал заклинания, — честно признался Ниаз. — У меня такое бывает. Иногда. Да и мертвые, как ты верно заметил, не всегда готовы слушаться. Особенно после этой глупой ситуации с перевозками душ. Но в другой раз этого не повторится.

Толстый безо всякого пиетета смерил Владыку презрительным взглядом. Всю свою жизнь он командовал слабаками. И считал слабым любого кем приходилось командовать. И относился к ним как к вьючным мулам. Будучи особой деятельной, он имел крайне скудную фантазию, поэтому и Владыку Мертвых не слишком боялся. Но все же помнил, что тот не обычный человек. Поэтому упрекать не стал. Сказал только:

— Надеюсь в следующий раз оплошность не повториться, — он крутанул на пальце старый металлический браслет, на котором, при ближайшем рассмотрении виднелись крапинки ржавчины. — Не зря же мы достали эту штуку.

— Все будет в порядке, — подтвердил Ниаз, выбрасывая огрызок в разбитое окно. — Зато теперь я точно знаю, что именно нужно этому молодому демону.

На улице снова зарядил дождь превратив Крессим в бледную серую копию самого себя. Леград сидел перед окном, и рассматривая стекающую по нему капель, размышлял про себя о собственных планах на ближайшее будущее. На коленях у мечника лежали ножны с клинком — его незаменимый и первый помощник, всегда был рядом.

Параллельно он сноровисто работал иглой нанося устрашающего вида заплатки на свои изорванную куртку и наблюдая как по улице туда-сюда ходят ежащиеся от холодного дождя горожане. Иголку с грубыми нитками, как и кожу для чешуйчатой куртки добыл перед уходом Кинч. Работа шла медленно и тяжко — накладывая очередной шов, закусив кончик нитки зубами, Леград даже подумывал над тем, чтобы выбросить вещь и купить себе новую. Но ему было жалко. Он привязался именно к этой куртке.

Дождь не думал стихать. Теперь горожане преимущественно неловко бегали под занавесом из струй, обрызгивая окружающих. Вот прошел шаркая высокими сапогами патруль. Вон мелькнул среди горожан мечник, вроде самого Леграда. Прямая спина, спокойное лицо, четкий шаг. Словно и не трогает его непогода. Мотались туда-сюда разъездные экипажи. Одиноких всадников не было видно — конь удовольствие не из дешевых. Зачем он простому горожанину, когда можно нанять перевозчика. А богатеев в этом районе не обреталось. Леград увидел как скорбной тенью прошел по улице вдоль низких навесов и карнизов, покачивая косой жнец в черном, влажно блестящем цилиндре. С зеркального серпа лезвия летели мелкие брызги. Неожиданно жнец остановился у дома Гильдии задумчиво разглядывая жилища на противоположной стороне улицы. Невольно оказывающиеся на пути глаз посланца Смерти люди торопились скрыться прочь. Черная, похожая на птицу печали, фигура под дождем вызывала в гражданах потусторонний, неконтролируемый страх. Но жнец не обращал на них внимания — он любовался необычным волшебством, творящимся над крышей кондитерской 'Пряничный домик'. Капли воды разбиваясь о розовую крышу снова восстанавливались и летели вверх собираясь вверху над лавкой в замысловатые узоры. Глупая трата маэна. Но по-своему зрелищная. Рядом со жнецом так же заинтересованные волшебством стояли двое беспризорных ребятишек. Детские фигурки в серых, до колен растянутых рубахах и стоптанных дырявых башмаках рядом с величественной и угрюмой Смертью смотрелись жутковато. Настолько у Леграда тревожно екнуло на сердце. Наконец жнец, вспомнив о своих делах, двинулся дальше. Лишь бросил — повинуясь непонятному порыву — на землю перед мальчишками горсть мелких монет.

… Перед окном, у крыльца остановился смольного цвета фиакр[11], с кутающимся в дождевой плащ возницей. Выскочивший наружу Мелгот молнией бросился к двери, прикрывая рукой голову. В прихожей прозвенев колокольчиком захлопнулась дверь.

— Здорово, Лег! — встряхивающий волосами франт появился в дверях расточая запахи подмокшей кожи и ткани. — Ну как ты тут?

— Да никак, — потянулся мечник, откладывая в сторону работу. — Скучновато. Слушай, а в Гильдии тут только ты сам с Кинчем бываешь?

— Нет конечно, — прозвучал ответ уже из соседней комнаты. — Просто сейчас у нас что-то типа мертвого сезона. Неделя после праздников, нашему брату выпали выходные. Но если что потребуется то сразу все соберутся.

В проеме появилась голова Мелгота:

— Чего сидишь? Пойдем к очагу — я вещи просушу. Да заодно пообщаемся по твоей просьбе. Пошли.

Леград отметил про себя приподнятое настроение товарища. Тот выглядел весьма довольным. Разве что песенки не насвистывал.

— Случилось что? — поспешив за франтом через прихожую в зал, поинтересовался он.

— Да так, — ухмыльнулся тот. — Приятная мелочевка. Магическая реформа началась на четыре дня раньше, чем ожидалось. И начали с боевых формул.

— Ну и? — не понял Леград. Зал Гильдии выглядел как и положено уважающему себя залу геройской гильдии. Щиты с грозными гербами на уютных терракотового цвета стенах. Большой, на всю стену камин, с подвешенной над ним головой бестиада[12], едва не упиравшегося своими полированными рогами в потолок. На чешуйчатой морде твари и золотистой табличке с девизом Гильдии прибитым под нею, проблескивали полоски света от огня.

— А то, что один мой нехороший знакомый как раз вложился в целую партию боевых артефактов. Причем не каких-нибудь, а нелегальных, одноразовых. Из магических хранилищ, для 'специального пользования'.

Теперь Леград уже начал понимать. Вспомнились знания полученные еще в Школе Героев. Одноразовый артефакт, в отличие от многоразового действует на основе конкретной, положенной в его основу формулы. Непременно заклинательной — специальный символ или гравировка, или еще что. Встречались и формулы более сложные — воссоздаваемые например из идеальных сочетаний особых металлов, но это все же относилось к 'многоразовым артефактам'. Многие знакомые Леграда относили его клинок именно к разряду 'многоразовых артефактов' уникального свойства. Что немного расходилось с истиной.

Так вот в основе одноразового артефакта лежала готовая наполниться мощью из конкретного Источника формула. И если усилиями Грамматиков она (как и многочисленные заклинания из учебных гримуаров) становилась недействительной, то артефакт становился бесполезной безделушкой. Соответственно…

— Не могу удержаться от радости при мысли о чужих проблемах, — улыбаясь сообщил Мелгот. — Такой уж я… искренний. Кое-кто теперь прогорит и не будет ставить мне палки в колеса. Представляю как эти грязные неудачники, называющие себя 'настоящими магами' клянут сейчас Грамматиков, спешно корректируя свои формулы и пытаясь заново составлять потерявшие силу заклинания. Это не говоря уже о том, что на рынке понизится цена на магическую энергию…