Роберт Джордан - Нож сновидений

«Зачем Аша’манам появляться тут дважды, каждый раз убивая по Сестре? Больше похоже на то, что убийце хотелось убить конкретную Сестру, и никакую другую» – покачав головой, сказала Ашманайлла. – «Откуда он узнал, что Анайя и Кайрен остались одни? Ты же не думаешь, что он скрывается среди рабочих. Все, что я слышала про этих Аша’ман – что они слишком высокого мнения о себе чтобы до этого опуститься. По мне более вероятным кажется, что это действительно рабочий, который умеет направлять и который мог затаить на них какую-нибудь обиду».

Беонин фыркнула. Она почувствовала приближение Тервэйла. Ему нужно было бежать чтобы вернуться так быстро. – «И чего он столько времени ждал? Последних рабочих наняли еще в Муранди, больше месяца назад».

Ашманайлла открыла рот, но тут Фаэдрин бросилась в атаку как воробей, заметивший крошку: – «Возможно, он только что узнал, как это сделать. Мужчина-дичок, как это обычно бывает. Я прислушивалась, о чем говорят рабочие. Многие восхищаются Аша’манами, как и многие их боятся. Я даже слышала, как кто-то говорил, что им не хватает смелости, чтобы самому отправится в Черную Башню».

Левая бровь Серой изогнулась, а глаза впились в лицо другой женщины. Несмотря на то, что они были подругами, она была не довольна тем, что сказала Фаэдрин. Но она произнесла только: «Аша’ман могут его обнаружить, я уверена».

Беонин почувствовала Тервэйла, ожидавшего ее всего в двух шагах за спиной. Узы передавали устойчивый поток спокойствия и терпения, не иссекаемый, как у скалы. Как жаль, что она не может воспользоваться этим так же, как его силой. – «Я уверена, ты согласишься, что это очень маловероятно», – сказала она тихо.

Романда и остальные, возможно, и высказались за подобный бессмысленный «союз» с Черной Башней, однако теперь они передрались как пьяные извозчики из-за того, как все осуществить, в каких словах изложить соглашение, как его представить, разложили все детали по зернышку, собрали назад и снова разложили на крупинки. Дело было обречено на провал, хвала Свету.

«Мне надо идти», – сказала она, обернувшись чтобы взять поводья из рук Тервэйла. Шкура его высокого гнедого мерина лоснилась, он был сильный и быстрый, хорошо обученный боевой конь. Ее кобыла наоборот была коренастой и не слишком быстрой. Она предпочитала выносливость скорости. Снежный зяблик будет скакать тогда, когда уже падут другие более сильные животные. Поставив ногу в стремя, она задержала руку на высокой луке седла: «Погибли две Сестры, Ашманайлла. И обе были Голубыми. Разыщите всех, кто их знал и узнайте, что еще между ними было общего. Чтобы узнать, кто убийца, вы должны проследить эту связь».

«Сомневаюсь, что она приведет нас к Аша’манам, Беонин».

«Важно – найти убийцу», – ответила она, подкинув себя в седло, и отправила Снежного зяблика прочь прежде, чем кто-либо из женщин успел возразить. Разговор не был закончен и прерван был довольно грубо, но ей было больше нечего им посоветовать, а время уже начинало поджимать. Солнце уже поднялось над горизонтом и продолжало ползти вверх. Время действительно поджимает.

Путь к площадке Перемещений был близок, но рядом с холщовой стеной ожидали своей очереди с дюжину Айз Седай, некоторые вместе с лошадьми, некоторые без плащей, словно они собирались быстро оказаться в каком-нибудь доме, а одна или две во какой-то причине были в шалях. Приблизительно половину из них сопровождали Стражи, часть из них были в своих меняющих цвет плащах. Одна вещь всех объединяла – их окружало сияние Силы. Тервэйл, конечно, не проявил ни капли удивления, но что было более важно, по узам все также доносилось чувство незыблемого спокойствия. Он ей полностью доверял. Внутри стен появилась серебристая вспышка, и спустя некоторое время, за которое можно было медленно досчитать до тридцати, внутрь вступила пара Зеленых, которые не могли по одиночке создать Врата, сопровождаемые четырьмя своими Стражами с лошадьми в поводу. Уединенность при Перемещениях уже превратилась в обычай. Пока кто-нибудь сам не покажет вам свое плетение, смотреть, как это делает кто-то другой, способный узнать, куда вы направляетесь, было равносильно прямым расспросам о целях путешествия. Беонин терпеливо ждала в седле на Снежном зяблике, рядом на Молоте возвышался Тервэйл. По крайней мере, здесь Сестры уважали ее поднятый капюшон. Или у них были свои причины помолчать. Все равно ей не хотелось ни с кем говорить. Сейчас это было бы невыносимо.

Очередь быстро двигалась, и скоро они с Тервэйлом спешились, став во главе короткой очереди всего из трех Сестер. Он придержал тяжелую откидную холщовую створку, чтобы помочь ей войти первой. Растянутая между высокими кольями стена из холста отгораживала двадцать на двадцать шагов неровной мерзлой земли, хранившей отпечатки ног и копыт, рассеченной посредине площадки тонкой прямой чертой. Все старались использовать середину. Земля слегка блестела, видимо начиная оттаивать, что означало в скором времени начало слякоти, которая все равно скоро снова замерзнет. Весна добиралась сюда позже, чем в Тарабон, но скоро она начнется и здесь.

Как только Тервэйл опустил за собой холщовую створку, она открылась саидар и почти ласково сплела поток Духа. Это плетение было очаровательно. Оно считалось утраченным, но было открыто заново и безусловно являлось самым великим из открытий Эгвейн ал’Вир. Каждый раз, сплетая его, она чувствовала безмерное удивление, столь знакомое ощущение, словно снова стала Послушницей или Принятой, и которое давно не посещало ее с тех пор, когда она обрела шаль. Это ощущение чего-то нового и поразительного. Перед ней появилась вертикальная серебристая линия, совпавшая со следом на земле, которая внезапно развернулась в проем, который раздался вширь. Изображение внутри проема вращалось, пока она не обнаружила перед собой прямоугольный проход в воздухе больше двух шагов шириной в котором виднелись припорошенные снегом дубы с мощными раскидистыми ветвями. Сквозь врата подул легкий бриз, пошевелив полы ее плаща. Она часто любила гулять в этой роще, или посидеть на одной из низких ветвей, пролистывая книгу, правда, ей еще не приходилось проделывать это зимой в снегу.

Тервэйл не узнал это место и скользнул внутрь с мечом в руке, втянув за собой Молот за поводья. На другой стороне боевой конь сбил копытами шапки со снежных холмиков. Она, помедлив, последовала за ними, с неохотой позволив плетению истаять. Поистине, оно было замечательно.

Она застала Тервэйла разглядывающим то, что возвышалось над верхушками деревьев на некотором расстоянии за границей рощи. Толстая колона белого цвета, заслоняющая небо. Белая Башня. Его лицо сохраняло спокойствие, и узы тоже были наполнены спокойствием: – «Думаю, ты задумала что-то опасное, Беонин». Его рука по прежнему сжимала обнаженный меч, но он был опущен.