Людмила Астахова - Теперь или никогда

Госпожа Ияри сняла комнаты в приличном пансионе, все, как сказано в объявлении: уборка каждые три дня, столование дважды в день, услуги прачки и самое важное – личный сейф. Хозяйка, будучи сама сомнительного происхождения, воротить нос от шурианского серебра не стала, напротив, оказалась самой любезностью с подданной Священного Князя. В Эббо, в отличие от Идбера, хорошо помнили, что кусать руку дающего не слишком-то прилично. Ролэнси, конечно, далеко, но у ролфи много кораблей, и на них полно пушек.

Окна комнат выходили на один из десяти городских каналов, по которому туда-сюда сновали лодчонки.

– Днем, конечно, лучше окошечки не открывать, зато ночью очень тихо. Прямо как в деревне, даже лягушки квакают, – предупредила хозяйка и мечтательно вздохнула.

Однако новая жиличка обещаниям не очень-то доверяла. Сомнительно, чтобы в столице Эббо по ночам стояла такая же тишина, как на Шанте.

– А вы совсем без багажа, госпожа Ияри.

– К чему таскать за собой баулы, когда все можно купить на месте?

Такой подход к делу обитателям Свободных Республик всегда нравился. Купить – это святое.

– Не посоветуете ли мне хорошую модистку? – спросила Джона, чем окончательно покорила сердце госпожи Булей.

Модистка всегда лучше лавки готового платья. Кто же сможет одеться модно и со вкусом в этих пошлых заведениях, скажите на милость? В лавках пусть жены фермеров обновки покупают, а дама со вкусом всегда выберет индивидуальный подход.

Разумеется, Джона получила адреса только тех модисток, с которыми у хозяйки пансиона имелись договоренности, но есть ли смысл привередничать, когда речь идет об острой потребности? Старые знакомцы помнят блистательную графиню Янамари – даму с изысканным вкусом, и не нужно их разочаровывать. Шокировать – можно, и национальный наряд с фатжоной для этой цели послужил бы идеально, но слишком уж рискованно. Эпатаж хорош в малых дозах, как яд в качестве лекарства.

Поэтому, отобедав прекрасным рыбным супом и пирогами с капустой, госпожа Ияри направила стопы в ближайший храм моды и вкуса, дабы там принести обильные жертвы во имя грядущих успехов на нелегкой стезе светской дамы. И пока ловкая рукодельница со стайкой помощниц, вооруженных булавками, измерительными лентами и ножницами колдовали над новой клиенткой, у Джоны появилось время хорошенько обдумать свои дальнейшие планы.

Перво-наперво, конечно же, отметиться в ролфийском посольстве. Соседство с посольством Синтафа смущать не должно. В Индаре под представительства разных государств выделена целая улица, которая так и называется – Посольский въезд. Так господ посланников и консулов охранять сподручнее и наблюдать за их телодвижениями тоже, кстати. Да и сами послы друг за дружкой присмотрят, они это умеют.

Затем стоит сходить куда-нибудь в общественное место – в театр или пристойный игорный дом. Как любит говаривать Джэйфф Элир: «Хочешь хорошо поохотиться – изучай угодья». И не поспоришь. В деловой Индаре не так-то уж много общедоступных мест, где можно внимательно осмотреться, оставшись незамеченной. Ну, разве только здание фондовой биржи, но и там одинокая женщина будет кем-то вроде белой китихи. Хотя можно и на торги сходить при случае.

Главное – выяснить, кто из старых друзей по былым коалициям ныне обретается в Эббо. А также не стоит забывать и про недругов. Они ведь тоже не дремлют.

Ничто так не ускоряет любую работу, как солидный аванс. Пусть Джона рассталась с чрезмерной и по синтафским, и по шантийским меркам суммой денег, зато ее заказ исполнят в кратчайшие сроки. С другой стороны – не все так плохо: шляпница сделала приятную скидку, а у сапожника нашлась подходящая миниатюрная пара ботиночек. Каких-то полдня потерянного времени, зато сколько обновок!

А добрейшая госпожа Булей не то чтобы приврала, но и всей правды не сказала относительно возможных неудобств от соседства с каналом. Что правда, то правда – стоило стемнеть, и за окном установилась полнейшая тишь, зато едва рассвело, канал моментально ожил. Вдоль стен домов нескончаемым караваном потянулись лодки, с которых велась бурная торговля. Рыбаки предлагали кухаркам свежий улов, тут же продавалась ранняя весенняя зелень, живая птица и даже поросята. А еще – выпечка с пылу с жару, дешевое яблочное вино, свежесваренное пиво, горячий эль, кадфа, молоко, сыр и сладости. О каком сне могла идти речь под такую оглушительную какофонию голосов, лившуюся даже через плотно закрытые ставни.

Впрочем, Джона не торопилась устраивать скандал хозяйке пансиона. В Индаре сложно найти тихое местечко для ночлега. Закутавшись в новенький шлафрок, шуриа открыла окно и высунулась по пояс, чтобы высмотреть себе завтрак. И остановила свой выбор на трех рыбешках неведомой породы, которых два бойких паренька тут же изжарили на решетке жаровни прямо в плоскодонке. Джоне осталось только кинуть вниз веревку, а потом поднять корзинку с заказом, завернутым в какой-то рекламный листок.

Шуриа расположилась на широком подоконнике, уминая завтрак, любуясь открывающимся пейзажем – изящным изгибом каменного мостика, шкурой из ползучих растений на стене дома, узким балкончиком над водой, который хозяева превратили в миниатюрный сад, и знаменитой Башней Звездочетов, гордо вознесшейся над темно-красной черепицей крыш. Не будь в Индаре каналов, и столица Эббо лишилась бы всего своего странного неромантичного очарования, оставшись навечно городом-базаром на берегу свинцового неласкового моря.

Горячие, истекающие соком рыбки прямо таяли во рту, навевая воспоминания об их совместном с эрной Кэдвен приключении четырехлетней давности. Джоне даже взгрустнулось. Когда они теперь снова увидятся? Как там дела у Грэйн?

И собиралась уже вытереть руки оберткой от завтрака, как глаз зацепился за броское название «Занимательные опыты с электричеством для широкой публики. Впервые в Индаре! Вход свободный! Спешите видеть чудеса природы!». Обычно такие мероприятия собирали массу любопытного народа всех слоев общества. А так как проводилось оно не где-нибудь, а в центральном выставочном павильоне при ратуше, то это означало только одно – завтра там соберется половина Индары. Столетие назад такой же бешеной популярностью пользовались публичные лекции в анатомических театрах, ныне же все просвещенное общество любопытствовало новинками науки, менее шокирующими взгляд.

К зданию, где проводились опыты, ближе, чем за два квартала, подъехать не удалось. Все улицы и переулки были забиты экипажами, а праздный люд все валил и валил со всех сторон, дабы своими глазами взглянуть на рукотворную светоносную дугу и прочие ученые чудеса, вроде оживления лягушек при помощи электричества.