Маргарита Блинова - Тяжело быть студентом

Я старалась отдать ему как можно больше, потому что без браслетов у меня было два вариант — быть выпитой восстанавливающийся охранной системой или добровольно пожертвовать собой.

Мантикора резко рявкнула, посчитав, что ее незаслуженно игнорируют и кинулась в атаку. Решительно оттолкнуть боевика, встаю, попутно выхватывая короткие мечи и прыгаю навстречу атакующей щит мантикоре.

Силовая волна несет меня вместе со зверем, отрезая от защиты боевика, и впечатывает в стену.

Вернее это мантикору впечатывает в твердую поверхность, а меня впечатывает в мягкую и пушистую «кошечку». На какое-то мгновенье мой взгляд ловит необыкновенные зрачки животного: вытянутые прямоугольники, вместо положенных вертикальных щелочек.

«Светлая Богиня, неужели помимо льва и скорпиона в этот звериный коктейль попал еще и осьминог?» — возмутилась поджелудочная.

Вскакиваю и, игнорируя разъяренный рык, раненого животного, протягиваю руку к начертанному мелом крестику.

Охранка от моего прикосновения и вливаемой энергии засветилась белым, озаряя коридор, а я зажмурилась, трусливо сомневаясь в успешности плана.

Надеюсь, что хоть умирать буду быстро, а не как положено настоящим героям.

Удивленный возглас «Маяув» все же заставил меня посмотреть в лицо смерти.

Мантикора, отчаянно царапала передними лапами край ямы, в надежде вылезли из ловушки, но я не стала досматривать, это увлекательное шоу и побежала вперед. Осознание, что сзади люди, которым нужна помощь и среди них есть те, кто тебе дорог, сделало из меня лучшего спринтера.

«Жалко, Крестный не видит» — опечалились ноги.

— На помощь! — крикнула я, выбегая из туннеля и падая перед кем-то на колени.

— Что произошло? — накинулись с вопросами обеспокоенные патрульные. — Где все?

— Мантикора, — делая судорожные глотки воздуха и продолжая задыхаться кричала я. — Нужна помощь! Врачи! — А потом с чистой совестью потеряла сознание.

Глава 11. Единственный способ уберечь себя от зубов хищника — скормить ему что-то другое

Первое правило осознанного сна гласит — не пробуй, если нет сил. Поэтому прежде чем сунуться немного дальше, я около двух часов смотрела потрясающие по своей нелогичности сны, и только почувствовав, что стрелка резерва сдвинулась чуть выше нуля, приказала себе проснуться.

Крестный как всегда молча и спокойно выслушал мой путанный рассказ с постоянными восклицаниями типа «Воооот такенные когти!» и сделал свои выводы:

— Отношения должны давать бесконечный рост, а не делать тебя слабой. — Неожиданно сказал он и, заметив мое вытянувшееся лицо, пояснил. — Руслан дает ощущение ложной безопасности, и ты расслабляешься тогда, когда должна быть сильной. Не переходи грань.

Я грустно вздохнула. Дико хотелось поспорить, попытаться доказать, что Ру идеальный парень или банально упереться рогом, но опыт подсказывал — Крестный знал и видел будущее намного дальше.

Улыбнувшись, один из самых терпеливых людей на свете, легко коснулся моей щеки:

— Ты растешь, — просто сказал он и поднялся на ноги. — Иди, нехорошо заставлять твоего гостя так долго ждать, — сказал на прощание Крестный, а вот я ответить не успела потому, как стремительно просыпалась.

Еще до того, как открыть глаза, почуяла чужака и резко перекатилась на другую сторону кровати. Короткие мечи, которые я прятала в изголовье, привычно легли в ладони, совершенно не мешая соскочить на пол и встать в боевую стойку.

— Расслабься, Зазнайка, это всего лишь я, — протянул Хорст.

Оглядываюсь в сторону кровати соседки. Несмотря на поздний час, девушки в комнате не оказалось. Что странно, я точно помню, что когда меня принес Стажер, подруга тихо-мирно спала, прижимая к груди медвежонка.

Опускаю ножи и поворачиваю голову к незваному гостю:

— Как ты вошел?

— Отмычки, — небрежно бросил он.

В темной комнате, освещенной только тусклым сиянием ночника на тумбе у кровати Натки, блондин выглядел опасным хищником. И если в случае с мантикорой хотя бы было ясно — опасны зубы, жало и клыки, то скрытые возможности Крысеныша оставались загадкой.

— И что ты тут забыл? — Поинтересовалась я.

— Правду, — грозно сказал парень.

— Комнатой ошибся. Правда живет этажом выше! — Фыркнула я, а в душе нарастало беспокойство.

Темный видел и мой костюм, и плащ с символом управления, и явно впечатлился моим пробуждением, и… Короче вопросов у него уйма.

— Давай на чистоту, Зазнайка. — Скрещивая на груди руки, враждебно начал Крысеныш. — Мы друг друга недолюбливаем. Ах, да! Мы очень сильно друг друга недолюбливаем, — усмехнулся он. — И вариантов развития наших отношений всего три: мы ненавидим друг друга, и ты вылетаешь из этого теплого местечка; мы ненавидим друг друга, но ты честно ответишь на все мои вопросы.

Блондинчик замолчал, явно ожидая моего решения:

— А третий? — Хмурю брови, так как ранее не замечала у Темного проблем с математикой.

— О третьем тебе лучше вообще не знать… — Недобро усмехнулся он. — Ну, так и что ты выбираешь?

А что я могу выбрать? Если меня еще не отчислили, значит, Крысеныш по какой-то причине колеблется с принятием решения и хочет узнать обо мне как можно больше. Вот только жизнь раз и навсегда отучила меня от излишней болтливости и опрометчивых поступков.

— Многоуважаемый Дитмар Хорст, — официальным тоном начала я и уже более раздраженно закончила, — пошел вон!

Крысеныш оглядел мою руку с зажатым мечом, которая недвусмысленно указывала на дверь, подарил кислую улыбочку и остался сидеть. Ну, в принципе реакция ожидаемая, тут и к Видящим ходить не надо.

— Ах, вот значит как, — протянула я. — Ну если ты не проваливаешь по-хорошему, то я иду к директору…

«И уточняю, какую часть моей нетривиальной биографии ВУДу пришлось слить Доставале», — мысленно закончила, убирая мечи обратно в нишу.

В том, что директора вынудили поделиться кое-какой информацией о загадочной студентке, сомневаться не приходилось. Оставалось узнать самое важное — какую часть своей жизни удасться скрыть от Доставалы, а какую защищать уже бессмысленно.

Обхожу кровать и пытаюсь в темноте нащупать тапочки. Правый-то нашел сразу, а вот левый «ушел».

— Доставала, раз уж разбудил, будь хорошим мальчиком, включи свет, — попросила я, опускаясь на четвереньки.

Три огненных светлячка юркнули под кровать, выдавая местоположение дюжины потерянных носков, карандаша и левого тапка. Вытащив обувку, поднимаю голову, чтобы буркнуть банальное спасибо, и замираю.