Обороты (СИ) - Чар София
За обороты жизни он видел много людей и все для него были одинаково безлики. Всех он забывал и даже этот, полезный и даже занимательный экземпляр, что сейчас был его союзником, едва ли запомнился бы нагу. Просто полезная, но ничем не примечательная букашка.
И только кшерхов, эти проклятых бродяг в пестрых одеждах он помнил. Всех тех, из-за кого теперь он сейчас, почти достигнув цели, вынужден был давиться ядом бессильной ярости.
– Разве они стоят внимания? Обычные бродяги, – удивился Кервин.
Его поколение застало только рассказы и слухи о кшерхах, как о бродячих артистах и певцах, но ни в одном рассказе они не были опасными воинами.
Впрочем, Ссаших только криво усмехнулся, не спеша выводить его из заблуждения. Наг уже успел взять себя в руки и теперь, сложив руки за спиной, смерил человека в кресле невозмутимым взглядом.
– Отправляйс-с-ся по приграничью. Предлагай деньги, титулы, что угодно, с-с-соблазняй этих болванов на измену. Даю тебе полную с-с-свободу. Мы не будем останавливать восстание, мы позволим ему подойти к нам.
– Чтобы после его ударили в спину свои же? – приподняв бровь, проницательно уточнил Кервин. – А как же наги, их так же легко соблазнить?
Снова усмехнувшись своей привычной, непонятной и жуткой усмешкой, Ссаших ничего не ответил. Молодой Хеннек был умен для человека, но недостаточно рисков или безумен, чтобы угадать, что на деле задумал наг.
Разве могло в голову здравомыслящего человека прийти, что кто-то может быть готов подпустить врага к стенам города только для того, чтобы увидеть его? Что кто-то может быть готов рискнуть всем, чтобы получить шанс в бою самому отыскать противника. Что кто-то снова больше доверяет свое будущее острию меча, чем яду интриг.
– Это безумие, – мрачно и категорично бросил Морис Хеннек со своего края стола.
Слова старого лорда отозвались одобрительным гулом среди собравшихся представителей аристократии. Здесь, в шатре, натянутом посреди военного лагеря, на первом же совете разом перечеркнулись многие ожидания.
Наагаи, которому открыто оказал поддержку старый Хеннек и сама наагайе оказался далеко не глуп, этой змеей управлять не удастся. Казалось, каждого вошедшего он видел насквозь, до того пронзителен был взгляд хищных желтых глаз и хлестки резкие слова.
Но, что вызывало больше всего пересудов – женщина за его спиной. Воля кшерхов, к которой он прислушивался и что смела вмешиваться в военные и политические вопросы.
Впрочем, в этот раз Воля стала на сторону старого Хеннека.
– Даже если они согласятся на эти условия – стоит ждать подвоха. Это слишком опасно. Ты – надежда своего народа, стоит ли так рисковать?
Рассеянно наблюдающий за собравшимися, Шарриаш все же обернулся к ней и едва заметно улыбнулся. Будь его воля – отчитывался и оправдывался бы он только перед ней. Его благородную душу, воспитанную в свободе, среди сильных и чистых людей, воротило от напыщенности собравшихся аристократов. От их изнеженности и яда, жажды урвать побольше.
Но сейчас эти аристократы были с ним, на его стороне и выказывать им свое пренебрежение он не мог.
– Подвох и правда стоит ждать. Но какая разница, где его ждать. Схватка один на один – древний обычай. Ес-с-сли Ссаших согласится – я получу возможность разом обезглавить его войско. Так расправиться с противником будет куда легче. Если со мной что-то случится – престол унаследует наагайе Шайяре, наги не окажутся без владыки и восстание не пройдет даром.
Слова мужчины принесли в полотняные стены палатки тишину. За этой хрупкой преградой шумела жизнь. Звенели разговоры людей, шелестела натачиваемая сталь, тревожно ржали лошади. Непривычные к такому количеству людей племенные скакуны с горделиво изогнутыми шеями и низкорослые сельские клячи. Их, в отличии от людей, не смущало происхождение и родовитые рысаки не считали ниже своего достоинства есть овес из одной кормушки с пахотными лошадками.
В то же время в палатке собравшиеся разделились на два лагеря: аристократы, сидящие за столом и просто уважаемые люди, те, кто возглавил восстания в своих краях или был известным и почитаемым воином. Именно от их рядов, над головами аристократии, донеслось:
– А не побоитесь? Ссаших то воин дюжий, уложить за раз может.
Замолчавшие после слов нага аристократы, встрепенулись, зашумели, заоборачивались, пытаясь рассмотреть говорившего. Впрочем, тот и не скрывался, да и сложно было скрыться при его росте да ширине плеч.
Тонкая улыбка снова коснулась губ Шарриаша.
– Боятся те, кто с-с-сомневаются, Артан из Файрара. А я все уже решил и чем больше людей мне верят – тем крепче мое решение.
Этому человеку Шарриаш отвечал с куда большим удовольствием.
Суровое и грубоватое, точно высеченное из камня лицо главаря рудокопов вытянулось от удивления. Сюда он пришел отстаивать права своих людей, пришел без особенной надежды, что его за этими аристократичными лизоблюдами заметят. Потому услышать ответ наагаи, услышать свое имя от него…
– Так и ждать тогда хватит, сотрем гниль в порох! – запальчиво воскликнул молодой парень рядом с рудокопом.
– В порох! – решительно подхватили стоявшие у стола и даже несколько аристократов.
Остальные оказались более сдержанными, впрочем, и им бы не осталось ничего, кроме как поддержать решение наагаи. Они уже пришли сюда и шанса переметнуться им не оставлял ни старик Хеннек, ни другие представители аристократии. Далеко не все были согласны и дальше терпеть Ссашиха и многие были готовы ухватиться за малейший шанс сместить его. Как бы там ни было, наагаи был молод, чужд в этом мире и они могли бы дорого продать ему свою верность после того, как все закончится.
А даже если нет… Придя к власти Ссаших и так сделал бы их рабами, так что же им терять?
Вихрь решительных криков стих, стоило в палатку заглянуть Тард. Заметив его, Шарриаш выпрямился в кресле, вопросительно приподняв бровь.
– Прибыли лорды Шшааса и с ними… – на миг запнувшись, Тард бросил быстрый взгляд на Волю. – Капитан стражи Ромиби, Патрик Хеннек.
Не сдержавшись, Воля улыбнулась. Кто бы мог подумать, что мир настолько тесен и им еще придется встретится с этим юнцом.
Не сдержал улыбки и Шарриаш, поднявшись с места.
– На сегодня совет окончен. Мы составим послание и дальнейшие наши действия будут зависеть от ответа Ссашиха. Лорд Хеннек, останьтесь. И’Ар, проси лордов Шшааса и… Патрика Хеннека.
Коротко поклонившись, тот мгновенно исчез, за ним же потянулись и собравшиеся в палатке. И только когда вышел последний Шарриаш потер переносицу, не сдержав тихого смешка.
– Что-то не так? –нахмурившись, уточнил Морис, напряженно покручивая ус.
Не сразу ответив, Рамина откинулась на спинку своего кресла.
– Мы уже встречались с Патриком. И тогда устроили небольшой маскарад, за что мне теперь почти стыдно. У вас очень благородный сын, а мы его так обманули, – все же призналась Воля.
Впрочем, ее слова старика отчего-то не обрадовали. Дернув от досады ус, он только помрачнел.
– Благородный… В том то и беда, что один благородный дурак, а второй подлый умник, – в сердцах пробормотал он.
Детей своих Морис любил, но любил разумно, прекрасно видя и их достоинства и, увы, недостатки. Точно все, что в нем было разделилось поровну и скомпоновалось в таком нелепом сочетании. На том разговор им пришлось прервать, так как в палатку вошел тот, о ком они говорили.
Порядком потрясенный чем-то, Патрик успел сделать несколько быстрых шагов вперед, прежде чем спохватился и поклонился.
– Наагаи!..
– Проходи, Патрик, – кивнув на место рядом с Раминой, только и ответил Шарриаш.
Ситуация была забавной и в другой момент он уделил бы ей куда больше внимания, но сейчас взгляд нага снова метнулся к выходу. Еще с начала совета он не мог отделать от возрастающего чувства лихорадочного нетерпения.
Что-то должно было произойти. И наагаи не ошибся. Больше всего он ждал именно своих сородичей, аристократов из Шшааса, именно на них он мог положиться также как на кшерхов.
