Глаз дракона (СИ) - Дмитренко Татьяна

Кодекс наделял перечисленных господ немалыми возможностями в отношении системы наказаний и поощрений адептов, причём, вторых было существенно меньше, чем первых. Строгих запретов немного — не колдовать вне полигонов, не использовать запретную магию (а это что такое?), и магию разрушения. Использовать магию в стенах школы можно, вот радость-то, но только в присутствии наставника или преподавателя. Запрещалось также создавать амулеты на трёх первых курсах обучения и совсем уж следовали драконовские наказания для адептов, которые осмеливались их продавать без санкции Совета магов. То есть на старших курсах создать полезный артефакт можно, а вот продать без одобрения Совета или без лицензии мага — увы и ах. Печально.

…Молодой Грау на занятиях присутствовал, но жестов доброй воли, как и недоброй, в нашу сторону не допускал, за что ему великое спасибо. Общее впечатление от согруппничков было примерно таким: они к нам ненавязчиво присматриваются, демонстрируя что-то вроде ритуального обнюхивания у псов. А мы в ответ выказываем вежливое равнодушие, общаясь только меж собой, чему весьма способствует тот факт, что в их общаге мы не живём, пансионерами не считаемся и под контролем с утра до утра не находимся. Кстати сказать, похоже, наших коллег это порядочно раздражает.

И сквозило в отношении нас этакое лёгкое пренебрежение, ощущаемое мною, как едва уловимый запах разложения. Ивар ничего подобного не подтверждал, но с моими выводами согласился, поэтому мы демонстрируем ровную и одинаковую доброжелательность ко всем присутствующим.

Именно поэтому событие последнего дня показалось нам весьма неожиданным. Практика у мастера Эттоле уже заканчивалась, и я аккуратно сложила свой рюкзак, пошитый собственноручно из обрезков той ужасной ткани, которая здесь идёт на шатры.

Швы грубовато и неровно прошиты специальной нитью, но ничего не поделаешь, отверстия для иглы я проделывала раскалённым шилом. Так что рюкзак смотрелся скорее сиротской сумой, чем брендовым изделием, но зато в нём была чёртова уйма карманов, с клапанами и без, а горловина стягивалась шнуром через люверсы, которые выжег магическим пламенем сюзерен, а я обрамила чёрным металлом.

Мастер Эттоле уже откланялась, и мы дожидались служителя, который выводил нас из подвала на свет божий. Что-то старикан нынче задерживается…

Застёгивая последний клапан, услышала мягкий хлопок, в лицо метнулся серый дым, и меня словно сковало льдом… Моё безвольное тело деловито оттащили в сторону и усадили под стеночкой.

Так-так, в зрителях мы имеем примерно половину группы, прочие куда-то испарились и вон ещё четверо крадучись канули в тёмный проём двери. Где же этот гадский служитель? Морды у господ сопляков прямо-таки азартные, бубнят что-то на пределе слуха, что и понятно, поставили пологи тишины.

Ну, а дальше оставалось наблюдать, как двое самых старших адептов нашей группы пытаются нейтрализовать алмазный щит Змеёныша, зажатого в противоположном углу немаленького зала аж четырьмя сопляками.

Похоже, они окружили его воздушными щитами. Это нехорошо… до меня он доберётся нескоро… в отличие от вот этих… трёх засранцев, которые деловито ощупывают мой рюкзак в поисках неведомо чего. Я отчаянно потянулась к ближайшему металлу, отклика нет! Видимо, сопляки предусмотрительно сняли все металлическое, вот твари! И Нагайна молчит.

Неприятно сознавать, но мы оба непозволительно расслабились. Угу, сытая жизнь развращает, ну… ничего, убить нас не убьют, зато вдоволь натешатся, если мы им позволим. Я изо всех сил протянулась к металлу и откуда-то слева пришёл мощный отклик.

С хищным шуршанием «всш-шиххх» чей-то кинжал покинул ножны и крепенько врезал рукояткой в висок самому борзому, который всё пытался открыть мой рюкзак. Пацан квакнул, ткнулся мордой в скамью и, как мешок, обвалился на пол.

Кинжал звякнул о каменный пол, а затем неожиданно взвился в воздух и тут меня отпустило. Развернувшись на сто восемьдесят градусов, я выпустила из рукава Нагайну, но нужды в её вмешательстве уже не было. Видимо, амулет подчинения был на том засранце, что пожелал ознакомиться с содержимым рюкзака.

Ивар явно следил за мной, поэтому и не замедлил воспользоваться моментом. Мой сюзерен захохотал, как ненормальный и выкрикнул какое-то слово, после чего над головами адептов взорвалась… даже не знаю что это было… свето-шумовая граната? Автор заклинания Чет, он большой мастер на такие штуки, и вообще этот дяденька знает, чем и как прикончить ближнего своего так, чтобы другие остались сами знаете в чём. Поэтому в известной всем субстанции оказались сейчас наши коллеги, а мы с бастардом, как и положено хорошим деткам, все в белом.

Я и прочие проморгались не сразу, но меня Змеёныш быстро выдернул из зала, и мгновенно затолкал в густую тень рядом с дверью в тренировочный зал, потому что по темному коридору, можно сказать, прямиком в наши объятия неслись несколько человек, топоча и громыхая железками. Радуясь, что в Нутаве так любят устраивать ниши в стенах, мы спокойно наблюдали, как сопляков вытаскивают из зала едва не за шиворот. Забылись детишки, колдовать же ж низзя, если преподавателя нет, а его-таки нет…

А вот это сюрприз! Служители вытаскивают мальчишек и каждый второй размазывает по мордахе кровушку и сопли. Трое вообще подвывают тоненькими голосами.

— Ты чего натворил? — прошипела я.

Ивар тут же открестился.

— Ты забыла, что ли? Чет создал заклинание по твоим же рассказам о вашем оружии.

— Да помню я, а с чего тогда сопляки кровью умылись?

— Самому непонятно, — задумчиво пробурчал Ивар.

Мы шагали вслед последнему служителю, тащившему на руках того гадёныша, что пытался добраться до моего имущества.

— Приготовься к разбору полётов, — буркнула я, — что будем говорить?

— Правду и ничего кроме правды, — передразнил моё любимое высказывание сюзерен, — тут служат не провинциальные маги, так что выпотрошат всех, как пустой карман. Говори всё, как оно было.

— А заклинание? В смысле автора его разглашаем?

— Обязательно.

— А Совет не потребует разработку себе?

— Как ты любишь говорить, замучаются требовать, — оскалился сюзерен, — и, кстати, никаких допросов в отсутствие родовых магов или опекуна.

— Ну, опекун с нами не проживает, так что остановимся на магах. Герсилу вестника послал?

— Наш старший давно у ворот школы дожидается.

***

Пострадавшим оказали первую помощь, отмыли от кровавых соплей и согнали всю группу в просторный класс. Наш старший маг скромно занял стул поодаль от основных действующих официальных лиц. Надо же, господин директор и оба его замы обозначили своё ослепительное присутствие, не иначе, как это грозные стражи правосудия. Я внимательно оглядела своих соучеников. Ага, вон они, старшенькие, двое из ларца, желающие пощупать Иваров алмазный щит.

Благостные мордахи у обоих и вообще это оч-чень хорошо кормленные детки, что называется, кровь с молоком. Кровь, значит? В принципе, по итогам беседы можно будет помочь им слегка понизить гемоглобин в крови, чтобы дурные мысли в голову не лезли. Посмотрим, что они наплетут господам судьям.

И сопляк, стукнутый неведомо чьим кинжалом, тоже здесь. В данный момент деточка болезненно морщится, изредка потирая висок. А нечего чужие сумки обшаривать, молодой человек.

Но это дело десятое, а вот чем эти умники нейтрализовали моё… ну, пусть биополе, да так, что меня не услышала Нагайна, это вопрос. Теперь нашим магам есть над чем серьёзно поработать, а то ведь Тор недавно брюзжал по поводу рутины, заедающей его нежную натуру, склонную к опасным экспериментам. Теперь-то ему будет чем заняться, кроме бродяжничества по рынкам столицы.

Опрос виновников, пострадавших, свидетелей и служителей занял почти полтора часа. Против ожидания господа сопляки сознались в содеянном довольно быстро, однако решили повесить на меня ущерб, нанесённый благороднорождённому Геннори из рода Как-его-там, посредством мощного удара в висок. А Ивару вменялось в вину применение заклинания из арсенала клана Убийц.