Пупсик (СИ) - Федин Андрей
А иначе, надежда только на избыток гормонов в теле принца. Ну, и… можно приготовить стимулирующий эликсир.
Я не услышал, а, скорее, почувствовал, как потешается, отслеживая ход моих мыслей, Ордош. Конечно! Ему хорошо! Он будет только наблюдать за тем, как я отрабатываю подданство.
Стыд и позор на мою седую голову!
– Тебе нужно активировать документы, Пупсик, – сказала графиня. – Ты знаешь, как это делается?
– Конечно, леди Сорока.
Под присмотром графини, я прижал большой палец к треугольникам на документах. Оба приобрели синий цвет.
«Нет, – сказал Ордош, – не вижу в этих голограммах никаких магических плетений. Похоже, это напыление из алхимической смеси. Мы не читали о том, что она из себя представляет. Информации об алхимии в библиотечных книгах столь же мало, как и о рунах. Но я не удивлюсь, если узнаем, что и эта смесь придумана той самой первой Волчицей».
«Я могу тебе перечислить десяток возможных рецептов, – сказал я. – А в нормальной лаборатории за день придумаю еще несколько. Ничего сложного».
– Великолепно. Молодец, Пупсик. Этот месяц почти закончился. Платить налог тебе придется только со следующего. В любом отделении налоговой службы тебе подскажут, где и как это можно сделать.
«Ну, как – ты уже знаешь, дубина, – забавлялся колдун. – Не зря же ты тренировался по субботам. Покажешь теперь местным свое мастерство. Жаль только, что они его не увидят. Будем надеяться, что твое старание подарит им хотя бы яркие сны».
«Помолчи», – сказал я.
– А возможно ли… изменить способ оплаты налога, леди Сорока?
– Зачем? – удивилась графиня.
Дожидаться моего ответа не стала, сказала:
– Этот вопрос можно выяснить в налоговой службе. Ничего конкретного на этот счет тебе подсказать не могу. Хотя, как я знаю, мой налог управляющая оплачивает деньгами. Но лучше, все же, тебе проконсультироваться у специалистов.
Значит, в принципе, смена формы оплаты возможна. Это радует. Ничего забавного и интригующего в оплодотворении спящих женщин я не нахожу.
– Спасибо, леди Сорока, – сказал я.
– Не за что, Пупсик, – сказала графиня. – С документами вопрос мы решили. Великолепно.
Она поправила шторку на окне, прячась от яркого света.
– А теперь, Пупсик, выслушай меня. Моя семья уже несколько поколений подряд поставляет офицерские кадры для силовых структур герцогства. Моя мать и ее жена служили в армии, лишь недавно вышли в отставку. Бабки – состояли в личной охранной роте Волчицы Четвертой. И их предки тоже служили, оправдывая честь носить почетный графский титул, дарованный нашей семье еще Волчицей Великой. Дети мои не мыслят своей дальнейшей жизни, без возможности носить военный мундир.
Графиня вздохнула, выдержала паузу. Поправила съехавший к краю дивана эфес шпаги.
– А вот старшенькой не повезло. Как ты знаешь, она долгое время считалась инвалидом. До вчерашнего дня. Она могла стать первой за многие годы представительницей нашего семейства, избравшей гражданскую службу. Все мы пытались убедить ее, что в этом нет никакой трагедии. Ведь можно приносить пользу стране, даже будучи человеком штатским. Но… мне было тяжело видеть слезы на ее глазах, когда она наблюдала за играми малышни. Те часто маршируют по дому с палками на плече, представляя, что шагают с армейскими пулеметами.
– Но… ведь богиня вернула ей пальцы, – сказал я.
– К этому я и веду. Вчера в жизни дочери многое изменилось. Пусть со стороны это пока и незаметно. Я вижу, с каким восторгом и надеждой дочь разглядывает новые пальцы. Она попросила повесить портрет богини любви над своей кроватью. И часто что-то бормочет, обращаясь к ней. Сегодня утром она спросила меня: возьмут ли ее теперь в военную академию. Великолепно. Я поняла, что ни в какое иное учебное заведение она теперь поступать не хочет.
Карета подпрыгнула, наехав на препятствие, заставив нас с графиней пошатнуться.
– К чему я это тебе рассказываю, Пупсик, – сказала леди Сорока. – Еще полгода назад мы с женой записали дочь в Академию Алхимии и Магической Инженерии, оплатили первый год обучения. Теперь же я понимаю, что дочь скорее сбежит из дома и запишется обычным рядовым в армию, чем согласится получать штатскую специальность в Академии. Можно было бы вычеркнуть ее из списка абитуриентов и вернуть деньги. Но… я посовещалась вчера с женой, без ее согласия такие решения я принимать не могу… мы решили предложить тебе занять ее место в Академии. Заменить в списке Академии имя нашей дочери на твое, Пупсик, будет несложно. Если ты не откажешься, я сделаю это уже завтра. Что ты об этом думаешь?
– Я… не знаю даже что сказать, леди Сорока. Это… очень неожиданно. Я… конечно же, не откажусь от такой возможности.
– Великолепно. Если ты сумеешь пройти аттестацию, докажешь состоящей из преподавателей комиссии, что какие-то знания по изучаемым в школе предметам у тебя есть, что ты способен учиться, то всего через несколько дней будешь зачислен на первый курс Академии вместо моей дочери. Обещаю.
– Но… тысяча золотых…
– Первый год обучения мы полностью оплатили, Пупсик, – сказала графиня. – Первый год твоего обучения. Если пройдешь аттестацию, то до следующего лета беспокоиться о деньгах на оплату учебы тебе не придется. Да, тысяча золотых – внушительная сумма. Но мы с женой решили, что ты ее заслужил. Если бы судьба в лице этой прохвостки Гадюки не свела нас с тобой, сейчас бы я не радовалась за свою старшую дочь, а рыдала над ее телом. За выздоровление дочери, за радостный блеск в ее глазах мы с женой, не раздумывая, заплатили бы и больше.
– Спасибо, леди Сорока! – сказал я. – Я… вам очень благодарен! И вашей супруге тоже!
– Великолепно. С этим вопросом мы тоже разобрались.
Графиня вновь поправила шпагу, по-прежнему норовившую соскользнуть на пол кареты.
«Пришло время для просьбы», – сказал колдун.
«Какой?» – спросил я.
«Она же сказала: документы, предложение и просьба. Первые два пункта уже выполнила. Сейчас от нас что-то потребует».
– А теперь, Пупсик, у меня будет к тебе просьба, – сказала графиня. – Ты не обязан соглашаться. На прочих наших договоренностях твой отказ никак не отразится.
«Я же говорил!»
«Не отвлекай меня».
– Какая, леди Сорока?
– Э… мне очень понравился твой «фирменный» кофе, Пупсик. Ничего подобного я раньше не пробовала. Я… не любитель этого напитка. Но кофе, сваренный тобой, привел в восторг даже меня. Он… великолепен! Теперь я понимаю, что моя подчиненная нисколько не лукавила, когда расхваливала его.
«Только мне кажется, что она говорит не то, что изначально собиралась?» – спросил колдун.
«Не понимаю, о чем ты. Помолчи».
– Мне бы хотелось порадовать твоим напитком своих подруг. Уверена, они оценят его. Я пригласила бы их в то заведение, где ты работал. Но… такой кофе ведь там уже не варят?
– Нет, леди Сорока, – сказал я.
«Представляю реакцию официанток и Рябы на появлении в их забегаловке отряда представительниц высшего света», – сказал колдун.
«Подумаешь. Что в этом такого? Аристократы – обычные люди».
«Для тебя, дубина. А не для жительниц ремесленных кварталов. Вспомни, что произошло, когда к ним заглянула баронесса. Рябине потом пришлось уволить всех официанток».
– Великолепно, – сказала графиня. – Вот я и решила попросить тебя поработать один вечер в нашем клубе.
– В клубе? – переспросил я.
– Да. В том, где мы ужинали вчера. Тебе он понравился? Маленький, уютный. Посетителей там много не бывает. Завтра у нас с подругами будет игра. Мы любим раз в одну-две недели перекинуться в карты, обсудить в узком кругу дела герцогства. Ты играешь в «виртеж», Пупсик?
– Нет, леди Сорока, – сказал я. – Даже не слышал о такой игре.
– Да, я помню, что мужчины не увлекаются карточными играми, – сказала графиня. – Что ж, у тебя есть возможность понаблюдать, с каким азартом играют в карты женщины. Что скажешь?
– Не могу отказать, леди Сорока, – сказал я. – Что мне нужно будет делать?
