Владимир Кусакин - Все равно!

– И что они обнаружили?

– Пустые дома. Все жители, включая древних стариков покинули свои дома и скрылись в тайге. Мои люди не были экипированы для преследования, тем более зимой. Мы оставили там участкового милиционера, с приказом позвонить, если что-нибудь прояснится.

– Позвонил?- улыбка появилась на лице бывшего Министра Обороны.

– Они вернулись домой ...

– Дайте я угадаю, это случилось через пол-часа после того как они уехали?

– Через час. Как вы догадались?

– Это просто.- Иванов встал, и прошёл упругим спортивным шагом по залу.-Вы знали, что четыре месяца назад он пытался связаться со мной?

Патрушев кивнул утвердительно.

– Тогда ещё один вопрос. Зачем вы его преследуете? Чем он вам-то мешает?

Он не выдаёт государственных секретов, не шпионит как сукин сын, не представляет собой угрозы для Президента. Собственно всё, что он сделал до сих пор - должны были сделать вы.

– Попробую ответить. - Николай Платонович тяжело опустился в соседнее кресло.

– Ваш Самурай, Сергей Борисович, предмет вожделения слишком многих разведок мира...

– Если бы не ваша утечка...

– Сейчас поздно об этом. Надо исправлять то что сделано. Надо его найти и поговорить.

– А если он не захочет разговаривать с вами?

– Вот поэтому я и приехал к вам. Мне нужна ваша помощь. Не могли бы вы поговорить с ним сами?

– Если я понял всё правильно, то вы хотите получить от него сведения о будущем?

– А если его знания попадут в чужие руки?

Сергей Борисович подумал. Почему Государственная тайная полиция во все времена считала, что её руки предпочтительнее других?

– Я бы поговорил, только где же я его смогу увидеть?

– Вы не хотели бы проинспектировать хотя бы одну заставу в Таджикистане? Мы можем подсказать такую идею...

– Откуда у вас уверенность, что он будет там?

Вместо ответа Патрушев подал ему ещё один лист бумаги, отсканированный из Узбекской газеты, и заговорил ровным как у диктора голосом:

– "Бухоро Ёшлари от 25 декабря 2005 года" - Вчера, на перегоне Бухара - Навои, в поезде Москва - Душанбе ...

– Merry Christmas, Жека!- подумал Иванов устраиваясь поудобней.

Я был прав, они пришли на середине пути, между Бухарой и Навои, примерно через пятьдесят километров от станции. Я слышал их разговор за дверью, следующий раз непременно приведу переводчика, потом один сказал: "О`Кей!", и потопал по вагону. Пошёл блокировать дверь в тамбур, зачем им случайности?

Оставшийся подёргал дверь в моё купе, не получилось.

– Эй, русак! Открой дверь, разговор есть!

Я промолчал.

– Не бойся, деньги нужны? Подойди к двери, поговорим, если такой трусливый!

– Ты здесь, да? Здесь? В натуре, хоть постучи по двери!

Вытянул руку и ножом стукнул в зеркало на двери, два раза.

Едва успел убрать, зеркало разлетелось на маленькие кусочки, вагонное окно тоже покрылось отверстиями от пуль.

А я в это время тащил кусок матраса блокирующий дверь, надо же так было запихать! Вытащил! Дверь немного приоткрылась.

Он схватил за ручку, рванул вправо и сделал шаг в купе.

Когда тебя хватают за голову и поднимают в воздух, мышцы шеи напрягаются, поддерживая вес вашего тела, но они не готовы к тому, что кто-то начнёт откручивать голову, что я и сделал. Жив он или мёртв, это не интересовало меня в тот момент. Держа его как щит перед собой, я оттолкнулся ногами от задней стенки багажного компартмента, и полетел вниз. Его голова ударилась о столик, на котором ещё лежали манты, а я перекатился влево на пустое место. Поднялся, отрезал одним махом рукав его пиджака, надел на свою левую руку, высунул её в проход и помахал второму, "Иди сюда!"

Тот убрал автомат в сумку, и легкой прогулочной походкой подошёл к открытой двери моего купе.

Карандаш в руках - смертельное оружие, никогда не понимал, почему милиция такая зацикленная на ножах? Убить человека можно и утюгом, пусть бравые ОМОНовцы остановят вас. Что несёшь? Да вот, утюг! И ничего. Никаких вопросов типа: А зачем тебе утюг? Сколько он весит? Где взял?

Карандаши из той же серии. Просто надо потренироваться два-три дня, чтобы втыкать их перпендикулярно поверхности тела врага.

Первый карандаш я воткнул над его ключицей, он открыл рот и хрюкнул, когда я сломал выступающую часть. Кинул его на банку, он не мог шевелиться от болевого шока. Расстегнул пиджак, вынул пистолет с навинченным глушителем, забрал бумажник. Что-то тихо в вагоне. Народ безмолствует, привыкли уже. Проверил сумку. Автомат, деньги, аптечка, ещё один пистолет - богатые ребятишки. Один автомат на один миллион сумов тянет (сто тысяч сум - $80). У другого то же самое.

Одну сумку заберу, другую оставлю. Пусть узбекские менты подкормятся, может искать не так резво будут. Открыл аптечку, жаль не войсковая, но набор неплохой.

Шприц-тюбик с красным колпачком, химия, отрава. В смысле отравляющие вещества залечивает - вколол, а вот и мой бесцветный колпачок - промедол. Я стащил с него пиджак, разорвал рубаху. В инструкции написано: Внутримышечное впрыскивание.

А если нужно срочно привести в чувство? Можно сделать внутривенное? Один разок, на пробу? Вколол в вену. А он ногами повозил по полу и окочурился. Не может быть, от промедола? Надо смываться, а то привлекут за медицинскую практику без диплома. Парку придётся оставить и деть её некуда. След конечно.

А если... Быстро напялил на сломанную башку первого песцовую шубу и шапку.

Кто его без документов узнает, самоед-самоедом, чёрненький, про рожу я уже говорил - азиатская. Всё, концерт окончен. Последний штрих. Я высунулся из дверей тамбура, и дал очередь по ходу поезда. Такой международный сигнал: "Притормози!". Машинист понятливый попался, сбросил скорость, чтобы я мог без хлопот спрыгнуть из вагона, а как только увидел меня кувыркающегося на жестком песке, сразу наподдал. Шоссе Бухара-Навои было в двухстах метрах от насыпи, и вопрос куда ехать, не стоял. Первая встречная машина. В Бухару или Навои - неважно, подальше от пустыни, где найти человека на дороге легче-лёгкого. Первый встреченный мной грузовик шёл в Бухару. Судьба! Я попросил весёлого шофёра, который развлекал меня всю дорогу анекдотами о Мулле Насреддине, иногда сбиваясь и называя его ходжой, высадить меня не доезжая двух километров до кольцевой дороги, где засыпанные песками наступающей пустыни стояли курганы, чёрт знает какой эпохи. Учёные пока ничего не сказали на эту тему, при Советской власти было не до того, а теперь денег не хватает.

Изрытые как сыр норами, в которых уже может тысячелетия жили кровожадные стаи одичавших собак. Такая компания была мне больше по душе, чем одичавшие менты, которые уже несомненно перекрыли все въезды в город, по звонку машиниста. А весёлый шофёр, будучи опрошенным на блок-посте, сразу же вспомнит своего лохмато-бородатого пассажира, которого он высадил не очень далеко отсюда.