Ирина Сыромятникова - Монтер путей господних

— Учитель, мы нашли их!

— Отлично. Гертани, поместите амулеты в футляр.

— Мы оставили на дороге слишком много следов, Учитель.

— Ерунда! Все равно к тому моменту, как найдут тела, установить причину смерти будет невозможно. Разворачивайте автомобиль, мистер Рапаш, желательно убраться отсюда до темноты.

Чужие люди (чужие настолько, насколько это вообще может быть) сложили в мешок окровавленные перчатки, и ушли, спокойно переговариваясь, словно за их спиной не лежали мертвыми почти два десятка человек.

Алех снова остался один. Он не пытался обыскивать лагерь, потому что чувствовал — там нет никого живого, даже могучие армейские грузовики были мертвы — осели на бок с выдранными колесами, рассыпанной по земле алхимической начинкой. «Какой же силой надо обладать, чтобы сотворить такое?»

Так же медленно, ползком, белый отступил в заросли, неожиданно ставшие спасительным убежищем. Мысли постепенно возвращались, но оставались медово-тягучими.

«Страж, значит? Нурсен не говорил о том, что может быть внутри. Кураторы знали больше, чем сказали. И кто-то смог использовать их интерес».

Пленка спокойствия опасно истончилась, в таком состоянии белый маг был беспомощен, как младенец. Брести навстречу ночи и неизвестности Алех не решался — особенно его беспокоило то, что никто из ушедших по дороге не вернулся назад. Но существовал другой способ позвать на помощь…

Он выбрался из зарослей, стараясь не думать, насколько далеко ушел таинственный Страж. К жерлу древнего колодца сквозь глиняную пробку вел идеально круглый лаз (небольшой, около локтя в диаметре). Какая бы сила не уничтожила экспедицию, она пожелала вернуться домой. Среди влажно поблескивающих груд того, что недавно было людьми, взгляд белого искал знакомые черты форменной куртки. «Главное — не задумываться о том, на что смотришь».

Младший «чистильщик» был мертв — вся мощь боевой магии не смогла остановить таинственного убийцу. Медленно сглотнув, Алех потянул на себя край пропитанной кровью одежды (возникло ощущение, что нижняя и верхняя половина тела между собой не соединены). В кармане куртки должен был быть «манок». Какая удача, что Япин не носил на себе «хранитель» — жара кремации амулет бы не перенес!

Нажать и ждать, что придет раньше — темнота или спасатели. В ушах Алеха колотился несуществующий прибой, перед глазами наслаивались видения разоренного лагеря и какие-то скалы.

Он не сдастся, он будет жить, потому что нет ничего важнее для белого, чем справедливость. Тот, кто направил экспедицию к этому кургану, знал, чем окончится попытка вскрыть дверь. Он должен за это ответить! «Я узнал тебя, Учитель»

Глава 18

Люблю нетривиальные задачи. Пойди туда, не знаю куда, найди тайник колдуна, да еще и покойного. Оставалось надеяться, что папин призрак в случае успеха не станет выпивать душу родственника (традиционный сюжет из краухардского фольклора). Впрочем, откуда такие пораженческие мысли?! Да я сам — черный маг, и любого призрака за Грань загоню! Главное, что мисс Фиберти до сих пор не сомневается в моих умственных способностях, не было бы ее (мамой клянусь!) — бросил бы все и сбежал. Кровную месть можно организовать как-нибудь попроще.

Пока моя компаньонка наслаждалась приключением — Редстон она ни разу в жизни не покидала, и новые впечатления ей пока не надоели. После нашей засоленной столицы (которая, к слову сказать, Фиберти тоже не понравилась) Финкаун выглядел как бред безумного алхимика. Даже с прошлого раза тут добавилось суеты и людей (а может, все дело во времени года), неподготовленный разум это сражало наповал, тем более что обжитый белыми старый город располагался в стороне, а многоярусный деловой центр — вот он, перед глазами.

Мы вышли из вагона порознь, и покинули вокзал тем путем, которым обычно пользуются только местные — по длинному пешеходному мосту. Ведя Клару под ручку, я с видом знатока (посмотрите направо, посмотрите налево) перечислял местные достопримечательности. Нет, не потому, что много знал. Просто мне надо было убедить ее идти вперед, не устраивая истерик (Подумаешь, настил дрожит! Ну и что, что снизу паровозики). Когда я намекнул, что по сравнению с трехсотметровой шахтой этот мостик — тьфу, мисс Фиберти сильно побледнела. Никогда не понимал умения людей сделать проблему на ровном месте!

Меня финкаунский хаос раздражал по другой причине — в трехмерном лабиринте города, который за двадцать лет не перестраивал только ленивый, мне предстояло найти папин тайник. Мероприятие сродни поиску клада: знаешь, что есть, а где — даже Шорох не скажет (проклятый монстр дал понять, что я опротивел ему со своей суетой, и на призывы больше не откликался). Единственной зацепкой было упоминание о происшествии, вскользь проскочившее в отчетах салемских братчиков: когда хоронили отца (интересно, что они в гроб-то положили?), так вот, как раз во время церемонии похорон сгорело все имущество вдовы. Я видел принадлежавший семье городской дом — пожара там никогда не было. То есть, кто-то мог ради прикола восстановить халупу «под старину», но столетние платаны, растущие вплотную к фасаду, уцелеть в первозданном виде не могли. Другой недвижимости за отцом не значилось. Парадокс? Нет, если допустить, что отец следовал глупой городской моде, над которой я еще в Редстоне потешался — снимать на лето дом в сельской местности. Конечно, предполагать, что черный маг желал общаться с природой или (предки оборони!) решил разбить огород, было глупо, а вот выпустить дитё резвиться на свободе — в самый раз.

Лично я этого эпизода своего детства не помнил, а салемцы не сочли нужным сообщать адрес летней дачи семейства. Впрочем, зачем мне помощь этих клоунов? Люди о том пожаре могли не помнить, но где-то он непременно упомянут — либо в газетах за те дни, либо в архивах муниципалитета. Естественно, черный маг не мог опуститься до копошения в пыльных бумагах, этот подвиг предстояло совершить мисс Фиберти (главное, обставить все так, словно я в это время тоже буду занят). По-моему она меня раскусила, но от работы отказываться не стала, а это главное. Всего за пол дня мы стали счастливыми обладателями заветного адреса и немедленно отправились на место, ради конспирации отмахав пешком целую трамвайную остановку. Подвох стал ясен через полчаса.

— Вот …! — не выдержал я.

— Следи за языком, Йохан, — тонко улыбнулась мисс Фиберти. Все, завязываю с личиной белого — даже выругаться нормально не дают.

Озвереть было от чего: квартал Липовых рядов, обозначенный на карте города размашистым квадратом, вообще не имел сквозной нумерации домов. В смысле, рядом со строением номер двадцать четыре могла приткнуться халупа номер сто тридцать шесть, а рядом с особняком номер пятьдесят восемь — вообще ничем не застроенное владение двести три.