Екатерина Спасская - Коридор Времени

Аурелиус высоко подпрыгнул и завис в воздухе. Огромные кинжалы обвивали синие пламевидные спирали. Двое шигиров тоже взлетели вверх и метнулись к долгожданной добыче. Аурелий уклонился от оказавшегося вблизи щупальца, одной рукой перехватил нацеленную в голову клешню, другой вонзил когти в горло жертвы. Рванув кинжалы вниз, он распорол брюхо шигира и, добравшись до позвоночника, разломил его надвое.

Бросив тело на землю, Аурелиус схватил другое чудище за щупальца и притянул его к себе. Не долго думая, он запустил когти в раскрытую пасть, пробив череп насквозь, затем разрубил существо в поясе, отпихнул исторгающие лиловую жидкость останки и спикировал вниз.

Одного шигира Аурелий сбил с ног, второму взмахом руки снес голову. Третье чудовище бросилось на врага из-за спины, но Аурелиус, отлетев вправо, развернулся и, парировав удар, отсек нацеленную на него клешню. Упавший шигир снова метнулся в атаку, но тут же был пригвожден к земле мощным ударом, пробившим костистую грудь. Оставшегося в живых монстра Аурелиус подбросил в воздух, схватил метавшийся из стороны в сторону хвост и затолкал его прямо в клацающую пасть, а после, выдернув оставшуюся клешню, сдавил уродливый череп, превратив голову в залитую лиловым студнем смесь мяса, зубов и костей.

Оставшись парить над землей, Аурелиус вернул себе первоначальный облик и, небрежно поправив волосы, улыбнулся.

— И ты хотела покончить со мной ЭТИМ? Мое самолюбие уязвлено. Неужели ты думала, что мне подвластна только Боевая Клиадра?

Вокруг Аурелиуса образовалось плотное черное облако, из которого одна за другой начали вылетать крошечные фиолетовые бабочки. Рассыпая по воздуху искрящуюся пыль, прелестные насекомые подлетели к Воину Судьбы.

Женщина в смятении таращилась на юношу.

— Обычная сталь не причинит шигиру никакого вреда, а порождения Клиадры поглотятся этим лиреном без остатка. Как ты смог одолеть этих созданий?

— Наверное, это мое обаяние выбивает у окружающих почву из-под ног.

— О, да! Обаянию твоего Сущностного Образа можно позавидовать. Только не демонстрируй его девушкам на первом свидании, а то у них психика не выдержит подобного шарма. Кстати, что тут делают эти насекомые?

— Разве не видишь? Порхают.

— Нет, что они творят НА САМОМ ДЕЛЕ?

— А, ты об этом. Да так, ничего особенного. Всего лишь блокируют любое Клиадральное воздействие. Можешь, кстати, проверить.

Женщина закрыла глаза. Через несколько секунд она нахмурилась и напряглась. От ее усилий на лбу выступил пот, но ничего не произошло.

— Знаешь, что значит твое бессилие? Ты не можешь преодолеть простенький Блок, созданный мною. Ты, именующая себя Воином Судьбы, стоишь сейчас, словно обыкновенный лирен и не можешь соорудить даже ничтожную стенку в качестве щита. И это та самая Судьба, пред которой миры падают ниц? Где же ваше всезнание? Где ваши сила, могущество, власть? Я не вызывал демонов псевдомиров, не обрушивал на тебя силу стихий и гнев мертвых, не сводил с ума иллюзиями. Я просто установил Клиадральный Блок. И ты бессильна против него. Мне даже жаль тебя убивать, честно. Но позволить такому уродливому и лживому лирену бродить по Веселес я тоже не могу.

Аурелиус плавно опустился на землю и материализовал из воздуха огромный белый фламберг.

— Я дам тебе шанс умереть с оружием в руках. Просто перерезать тебе горло — это для меня слишком скучно. Знаешь, я даже сниму Блок. Чтобы было веселее, ты не против?

— Ты эгоистичный самодур! Да я тебя по земле размажу! — Женщина выхватила только что возникшие длинные кинжалы из зеленоватого металла.

— К сожалению, подавляющее большинство лирен не учатся даже на собственных ошибках, — юноша наигранно вздохнул и покачал головой. — Моя ошибка заключалась в том, что я вас переоценил. Здорово переоценил. Стоит разорвать связь между вами, и можно разделывать тушки с закрытыми глазами.

Воин Судьбы бросилась на Аурелиуса, нацелив один кинжал в голову, а другой — в живот. Одновременно с этим земля под ногами молодого человека начала бурлить подобно кипящей воде.

Высоко подпрыгнув, Аурелий отразил удар и, перекувыркнувшись в воздухе, с размаху вонзил лезвие в кипящую почву. Раздался глухой рев бившегося в агонии, еще не выбравшегося на поверхность существа.

Выдернув меч, юноша начал атаковать. Воин едва успевала парировать молниеносные удары: движения огромного фламберга были едва уловимы.

Женщина отступила на шаг, затем еще на один. А Аурелиус все размахивал смертоносным оружием, комбинируя ложные выпады с действительно мощными ударами.

Через две минуты Воин с ужасом почувствовала, что начала уставать: все силы были потрачены в бесплодных попытках одним ударом прекратить схватку. При таком темпе не хватало концентрации, чтобы применить более-менее серьезную Клиадру.

Аурелиус, словно прочтя ее мысли, довольно улыбнулся и, крутанув фламбергом, выбил один из кинжалов. Не давая сопернице опомниться, он, размахнувшись, всадил лезвие меча ей в живот по самую рукоять.

Воин Судьбы замерла. Зажатый в руке кинжал со звоном ударился о камни. Хватая воздух ртом, женщина опустила взгляд вниз, потом перевела его на врага.

Аурелиус, продолжая самодовольно улыбаться, выдернул фламберг из раны и одним движением отсек раненой голову. Тело мешком повалилось на землю.

Наступила тишина.

Юноша поднес к губам окровавленную руку и слизнул несколько алых капель.

— Даже кровь у тебя отвратительна, — поморщился он и отвернулся от обезглавленного трупа.

Пригладив растрепавшиеся волосы и удалив кровь с рук и одежды, Аурелиус закрыл глаза.

Нет, кажется, все-таки опоздал. Пока он тут развлекался, Судьба не сидела сложа руки. Они уже нанесли ее Знак. Плохо. Очень плохо. Но ничего, дело еще поправимо. В конце концов, Аурелиус тоже не терял времени даром, а основательно подготовился.

На самом деле он ожидал от Воинов гораздо большего. Конечно, даже студенту понятно, что слухи о всесилии и бессмертии адептов Судьбы — всего лишь миф. Нет, бесспорно, они могущественны, но «всесилием» тут даже и не пахнет. Что ж, тем лучше для Аурелиуса. И хуже для всех остальных.

— А ну, вставай сейчас же! Чего развалилась? Или тебе помочь?

Едва я сделала попытку открыть глаза, как нестерпимая боль, пронзившая голову, заставила на несколько мгновений забыть, где верх, а где низ.

— Я с кем, по-твоему, разговариваю? Быстро поднимись на ноги!

Сжимавшие череп невидимые тиски немного ослабили давление, и я, воспользовавшись моментом, открыла глаза.