Елена Жаринова - Королева Риррел

Вождь ихх-подви, к нашему удивлению, тоже жил в хижине. Правда, она была больше и из-за обилия украшений казалась золотой. Возле входа стояло удивительное золотое изображение пальмы; ее листья, казалось, подрагивали на ветру. Хижину вождя окружало несколько жилищ поменьше. Как мы потом узнали, там жили жены вождя, первые красавицы племени.

Коцли, вождь ихх-подви, предстал перед нами во всем своем великолепии. Короткая юбка вокруг стройных бедер была собрана из золотых пластин и позвякивала при каждом шаге. Ожерелье из золотых бусин разной формы несколько раз обвивало шею и спускалось почти до пупка. На голове вождя был высокий султан из перьев золотого фазана — красивой, но нечистоплотной птицы, в несчетном количестве пасущейся между хижинами. Коцли был еще совсем молод: чуть старше меня, и смотрел на нас с детским любопытством, которое не могла скрыть забавная важность манер.

Вслед за Коцли покинули хижины его жены. Их было семеро — от одиннадцати до шестнадцати лет. Одетые в такие же золотые юбки, как их повелитель, девушки покрывали тела и лица, ресницы и волосы золотой пудрой. Как я потом узнала, это была пыльца особых цветов. «Золотые статуи!» — невольно воскликнула я, обращаясь к Эстрилу. Но он и так смотрел во все глаза, как будто забыл, зачем мы сюда явились. А потом начал беседу с вождем.

Я не понимала, о чем они говорили. Оказывается, Коцли знал язык Аникодора. Куоты Сената не раз заходили в морскую гавань и по Шумшану поднимались далеко вглубь страны. В обмен на золотые побрякушки, которые местные жители почитали за щедрые дары речного бога, аникодорцы снабжали туземцев всевозможными товарами. Однако, как рассказал мне потом Эстрил, торговля не отличалась оживленностью. Местные жители вели образ жизни насколько простой, настолько и благополучный и ни в чем не нуждались благодаря чудесному, влажному климату, обусловленному близостью моря. Пальмы им давали кокосы, река в изобилии приносила рыбу, фазаны несли яйца, а сладкие коренья, которые женщины собирали по берегу, служили основой многих местных блюд. Тучные стада антилоп кай-шо бродили в верховьях Шумшана. Аникодорцы много раз пытались приучить их к благам цивилизации, но ихх-подви только приветливо улыбались и предлагали золото — в подарок.

После беседы с Коцли Эстрил сказал:

— Куотов еще нет. Но недавно здесь побывали жрецы Воздуха на ниметоне и сообщили, что куот прибудет через две недели и поднимется до самой Золотой горы. Так что нам придется подождать. Вождь с радостью окажет нам гостеприимство. Правда… — в голосе Эстрила прозвучало некоторое недоумение, — Коцли говорит, что какие-то люди приходили сюда из пустыни.

— Может, бертмед?

— Я тоже так подумал. Нет, оказывается, бертмед уже много десятилетий не заходят так далеко на юг. Не знаю. Наверное, к нам это не имеет отношения.

Итак, нам предстояло ждать. Сначала я расстроилась: путешествие на Аникодор не только сулило мне осуществление мечты, до сих пор казавшейся сказочной. Было ясно, что где-то там, на этом далеком, загадочном континенте, находится Готто. Когда я спросила Эстрила, как обычно поступают в их стране с пленниками, он неопределенно пожал плечами. Меня это встревожило. Надо было попасть туда как можно скорее и в первую очередь разыскать Готто и Роут. Я надеялась, что Эстрил мне в этом поможет.

Тем не менее две недели среди людей ихх-подви обещали стать приятными и интересными. По приказу вождя несколько мальчишек быстро соорудили для нас просторную хижину. Внутри хижины была перегородка, делившая ее на две комнаты, кувшины с водой для омовения и соломенные подстилки. Один из мальчишек, Раусли, оказавшийся младшим братом вождя, долго говорил что-то Эстрилу по-аникодорски. Мой спутник озадаченно перевел:

— Он говорит, что у людей ихх-подви есть обычай: тот, кто поселяется в новом доме, обязан выпросить благословение у бога реки. Нужно собственноручно намыть себе золота, чтобы мастер отлил украшения и статую. Вождь Коцли приглашает нас на рассвете на реку. А сегодня вечером будет праздник. Они нам рады.

Когда заходящее солнце уронило на воды Шумшана золотую дорожку, народ ихх-подви собрался на берегу. Музыканты выбивали ритм на тамтамах, флейты выводили причудливую мелодию. Танец начали женщины. По случаю праздника все они были припудрены пыльцой, и в блеске заката их кожа и рыжие волосы казались, действительно золотыми. Женщины встали в круг и начали притоптывать ногами в такт тамтамам. Звенели браслеты на их щиколотках, тонкие руки танцовщиц сплетались, а гибкие тела гнулись, как стволы молодых деревьев на ветру. Потом к ним присоединились мужчины. Они стали изображать охотников, ловко жонглируя копьями, украшенными перьями фазана. Женщины искусно подражали повадкам пугливых антилоп кай-шо. Потом мужчины отбросили копья, каждый выбрал себе партнершу, и под все ускоряющийся ритм тамтама пары закружились в неистовой пляске. Золотые тела, золотые волосы, золотые блики заката — все слилось в моих глазах в сияющую круговерть.

Я задумалась о судьбе этих простодушных, гостеприимных людей, с их наивным видением красоты и любовью к золотым побрякушкам, безмятежным существованием, в котором поколения детей в точности повторяли образ жизни своих предков. Так ли нужна им Звездная сила, которая с моей помощью должна вернуться в мир? Если они станут частью возрожденной Риррел, не утратят ли они свою самобытность?

На следующее утро, еще затемно, мы отправились вниз по реке на изящной быстроходной лодке. Сам Коцли, Раусли и одна из его жен, различать которых под слоем позолоты я так и не научилась, отправились с нами. Раусли ловко управлял парусом, и лодка скользила по тихой зеленоватой глади между прочных и гибких стеблей желтых цветов, которые в этот ранний час еще спали. В полной тишине мы причалили к берегу. На отмели, зайдя по щиколотку в воду, все трое туземцев подняли руки вверх и развернули ладони к востоку. Нам с Эстрилом пришлось последовать их примеру. А солнце как будто только этого и ждало: его лучи брызнули из-за горизонта, венчики цветов раскрылись им навстречу, и золотой свет залил наши лица. В этот чудесный миг не хотелось думать ни о чем плохом. Бесхитростный и древний обряд любования восходом учил созерцать красоту и радоваться ей.

Затем Раусли деловито достал из лодки и вручил нам два сита: на деревянный каркас была натянута ткань. Коцли объяснил, что золото содержится в речном песке. Сито пропустит песок, разбавленный водой, а золотые крупинки, более тяжелые, осядут на ткани. Мы послушно отправились бродить по мелководью, а туземцы ждали нас на берегу.