Елена Белова - Сквозь огонь

Рискнем.

Феникс беззвучно сдвинулась влево. Рука нащупала невидимое плечо – для связи под бдительным оком зондов не придумаешь ничего лучше невидимки.

– Ханке…

– Что? – отозвалась темнота. И Лина почувствовала, что невидимка на нее смотрит. Странное ощущение…

– Передай остальным: готовность пять минут. Я сниму часового…

Ночь дышала холодом. Земля леденила тело. Чертова осень. Чертов Север. Жаль, что удобного склада не нашлось поближе, в более привычных теплых краях. Но Лига разумно решила не дразнить гусей вблизи своей основной базы. И выбрала этот, в Северной Америке. Владения протектора Ромина.

В общем-то правильное решение.

Ух, холодно как…

Но если она не поторопится, то снять часового у нее не получится. Мороженые фениксы неспособны действовать эффективно. А торопиться нельзя.

Зонд!

Вжаться в землю, слиться с поверхностью, прикинуться просто еще одной кочкой, которых тут полно. Ткнуться лицом в холодную, уже мертвую траву. Замереть. Ждать. Здесь телепортироваться нельзя. Только ползком.

Зонд пролетел мимо. Не заметил? Лина выждала еще секунд десять. Тишина.

Двигаем дальше.

Колючая ограда все ближе. Кстати, колючка тут так себе, плетение чар тоже нелучшее. Лина даже ощутила какое-то разочарование. Они готовились, а тут такое наплевательское отношение к возможным грабителям. Даже обидно…

Окно.

Колючка выглядела как все, и узор чар на ней переливался как на всех, но этот участок забора был лишь секцией, не включенной в общую систему. Временно не включенной. Но ей хватит.

Лина осторожно подняла голову, вслушиваясь и всматриваясь в ночь. Узор из холодных северных звезд очень странно сочетался с мерцанием защитных чар на проволоке. Зондов поблизости нет. И часовой не здесь – до него примерно метров двадцать. Время.

Некому было видеть, как, словно из ниоткуда, возникает тонкая девичья рука и ложится на проволоку. Как вздрагивает, глуша стон, скорченная на мерзлой земле фигура. Как, преодолев защитный импульс, побелевшая от напряжения девушка-феникс начинает впитывать чары. Три секунды. Пять… Семь… Больно… Преисподняя. Все…

Все. Защита убрана.

Три секунды Лина позволила себе полежать на земле. Просто полежать, собираясь с силами. Земля по-прежнему была мерзлой и жесткой, но такой спокойной и неколючей… не хотелось вставать. Мощные все-таки чары. Для одной мощные… Полежать надо… Три секунды. Потом Феникс, подпитавшись магией, бросил в кровь порцию адреналина, и тело снова наполнилось энергией и легкостью. И все стало по силам.

Лина просто подняла тяжеленную проволоку, проскользнув под ней как змея, залегла у ближайшего столбика. Теперь – часовой. Движется к ней. Дистанция – двенадцать метров, время встречи – восемь секунд. Нормально…

Рука ныряет в клапан-кармашек. Сегодня никаких ножей, все должно быть абсолютно естественно.

Шесть секунд. Дротик с синей маркировкой.

Четыре секунды. Вжаться в землю. Шаги совсем рядом – размеренные, ленивые. Судя по всему, он ничего не заметил.

Три… две… одна… И пауза. Шаги замерли. Лина затаила дыхание. Преисподняя, какого черта? Засек?! Неужели…

Щелчок, от которого тело едва не рванулось в боевой режим, и резкий запах дыма. Табачного. Ад и демоны, часовой просто решил закурить! Нехорошо. Ну и черт с ним. Главное, чтоб не заметил. Ведь тогда придется весь план менять. Ну?

Заметит или нет? Огонек высвечивает место, и он же нарушает ночное зрение. Что будет? Заметит он неожиданно появившийся у привычной тропки холмик странно удлиненной формы? Ну? Да двигайся же ты…

Шаги проследовали дальше.

Так…

Беззвучно приподнявшись, Лина вытянула руку… есть! Часовой недоуменно провел рукой по затылку, вполголоса обругал не желающих подыхать комаров и пошел дальше размеренным, ровным шагом, не подозревая, что в ближайшее время реальность для него выцветет, сузится до размеров пройденной дорожки; что попавший в кровь наркотик заставит его шагать, шагать и шагать, ни на что не обращая внимания, ничего не видя, – как минимум полчаса, пока смесь не растворится в крови.

И потом, когда его будут спрашивать, часовой абсолютно правдиво и уверенно скажет, что не видел и не слышал ничего необычного.

Она выждала еще три минуты. Группа, скорей всего, уже подтягивается. Нужно убедиться, что наркотик подействовал. Выждать… Руки уже немеют от холода, и пар от дыхания демаскирует…

Шаги зазвучали снова – часовой возвращался. Расширенные зрачки, застывшее лицо, позабытая дымящаяся сигарета в пальцах.

Получилось!

Глава 40

Вирус начинает действовать

Мир Ангъя

Алекс

Последние полчаса рыжий зверек не шевелился. Он лежал, распластавшись на засыпанном травой полу, и ни на что не реагировал. Даже глаз не открывал. По золотистой шкурке периодически пробегала дрожь.

Алекс то и дело отвлекался от своих записей, поглядывал на клетку.

Время подкатывало к полуночи, и в лаборатории остались только он и молодой врачеватель Мал-Алий. Ученый хлопотал над прозрачным столом, уставленным прямоугольными кюветами. Алекс даже не вникал в то, что он делал и каким образом над каждой прямоугольной «тарелочкой» получалось силовое поле, пропускающее только руку ученого, – знал, к чему могут привести расспросы. Макс как-то заинтересовался, и обрадованный вниманием ученый часа три с энтузиазмом выкладывал ему суть своей работы, пока любопытный гость не взмолился о пощаде.

А сейчас не до лекций.

Леш снова глянул на клетку. Все по-прежнему. Зверек не двигался и не открывал глаз. Пушистый бок чуть заметно поднимался и опадал. Цветные линии показывали повышенную температуру и частое сердцебиение.

Так будет и с Димом?

В последнее время Леш все чаще думал именно так: Дим. Брат.

Неужели Повелитель с его ледяными глазами исчезнет? Исчезнет тот, кто уничтожил мир, ликвидировал Стражей и едва не убил его самого, и Повелитель Вадим снова станет Димом. Во Дворце, когда они вместе кидали в пруд камешки, соревнуясь, кто больше «блинов» сделает, ему однажды показалось, что все по-прежнему. Дим смеялся и выглядел до того по-человечески, что Алекс даже глаза закрыл. Показалось, что все это ошибка, бред – захват Небесного Свода, мертвые тела в коридоре, кровь, на которой он тогда поскользнулся. Потом кошмарный разговор, который он почти забыл, а память сохранила только страх и шок от потери магии, от всего… И следующие дни в больнице, и годы метаний по миру в попытках спасти и помочь, потом плен, камера.

Вдруг на него что-то нахлынуло, и он явственно увидел Дима. Увидел, как тот вдруг нахмурился, коснулся наушника – крохотного такого, не заметишь, если не присмотришься, – и раздраженно приказал: «Конечно, под наблюдение. И возьмите кого-нибудь из ближайшего окружения. Что значит, под каким предлогом! Служба дознания, я вас должен учить делать вашу работу? Вот именно. Да, организуйте какую-нибудь… Потом прикончить. И не беспокойте меня в ближайший час!» – и наваждение развеялось.