Мэри Филлипс - Игры богов

И тут в его голове зазвучал спокойный внутренний голос: «Ничего страшного не случилось: можно пойти в магазин и что-нибудь купить. И незачем так злиться: ты должен есть, что бы ни происходило».

Отсутствие еды породило у Нила желание заплакать. В голове у него крутилась строчка из детского стишка про матушку Хаббард: «Буфет был пуст. Буфет был пуст. Буфет был пуст…»

«Спокойнее, — вновь сказал внутренний голос. — Что за беда? Просто пойди и купи себе еды. Тебе это по силам. Если ты ослабеешь и заболеешь, то больше не сможешь думать о ней».

Нил решил сходить в магазин и набрать еды на вынос. Он не представлял, какое сейчас время суток и даже какой день недели, но ему даже в голову не пришла мысль о том, что все магазины по соседству могут быть закрыты. Двигаясь, как робот, он подошел ко входной двери, снял с вешалки куртку и натянул ее на вещи, которые оставались на нем уже неведомо сколько времени. Затем он взял на тумбочке у входа ключи и бумажник и вышел на улицу.

Было холодно, небо было серым. По всей видимости, стояло раннее утро — или поздний вечер. Но Нилу показалось, что света слишком много — сидя в квартире, он совсем не включал лампы. Он двинулся по направлению к центральной улице. Ветер ущипнул его за щеку, и он потер ее, лишь теперь заметив, что у него отросла борода. Он шел не поднимая головы — у него не было ни малейшего желания смотреть на других людей, а больше всего его пугала мысль о том, что он может встретить кого-то знакомого. Или незнакомого, но счастливого.

Нельзя сказать, что ему хотелось чего-то конкретного, поэтому он зашел в первый же открытый магазин. В помещении стоял едкий запах жира, но, несмотря на это, при виде Нила молодой азиат за прилавком поморщился. Нил понял, что, судя по всему, он выглядит да и пахнет просто ужасно. «Как смерть», — сказал бы он в прошлом.

Кроме него, в магазине никого не было — вероятно, в такое время суток люди очень редко покупали еду.

— Здравствуйте, — произнес продавец. — Чем я могу вам помочь?

— Не знаю, — ответил Нил, сам удивившись звуку своего голоса. — Что у вас есть?

— Треска, пикша, камбала…

— Дайте треску.

— С картошкой?

— Да, наверное, — сказал Нил, подумав, что чем больше он съест, тем позже вновь почувствует голод.

Повисло молчание: продавец готовил его заказ.

— Кетчуп? — спросил парень. — Уксус? Майонез?

— Нет, — ответил Нил.

Продавец посыпал картофель солью и спросил:

— Открыть?

— Что?

— Открыть пакет?

Нила охватила тревога. Ему надо было принять решение, а делать этого совсем не хотелось. У него не было желания есть то, что он купил, — ни здесь, ни дома. У него вообще не осталось никаких желаний.

— Не знаю, — наконец произнес он.

— Тогда я закрою пакет, — сказал продавец. — Вы раскроете его, когда захотите.

Он аккуратно завернул рыбу с картошкой в лист белой бумаги, затем обернул все это газетой и положил в белый полиэтиленовый пакет.

— С вас три пятьдесят, — сообщил он.

Нил расплатился, взял пакет и вышел на улицу. Ему показалось, что стало темнее. Все также не поднимая глаз, он свернул с главной улицы и пошел к своему дому.

Вернувшись на кухню, он вдруг понял, что она превратилась в настоящий свинарник. Элис очень не понравились бы разбросанные повсюду огрызки яблок, банановая кожура, упаковки от печенья, пакеты из-под суповых наборов, чашки с уже успевшими загустеть остатками чая, консервные банки с вонючими кусочками рыбы по уголкам… Нила охватило отвращение к самому себе. Пакет в мусорном ведре был полон, поэтому он отложил рыбу с картошкой, вытащил пакет, завязал его, достал новый и скинул в него все объедки. Затем Нил развернул газету, в которую была завернута рыба с картошкой, и стал тщательно собирать осколки разбитого стекла от банки с «Мармитом».

И тут он увидел эту фотографию. Он замер на месте, а все внутри его словно окаменело.

Фотография была напечатана на одной из последних страниц. Подпись гласила: «Местный сумасшедший совершает попытку самоубийства». Судя по всему, снимок был сделан фотоаппаратом с мощным объективом, так как на крыше дома был хорошо виден дряхлый старик. Он был совершенно голый, но его тело частично прикрывали спутанные длинные волосы и борода. Одна рука старика была поднята, как будто он метал невидимое копье. Фотография была не слишком четкой — словно она была сделана в проливной дождь, — но лицо старика было хорошо различимо и весьма выразительно. Несомненно, это было то самое лицо, которое Нил видел в небе за мгновение до того, как в него и Элис ударила молния.

«Не может быть! Наверное, это какой-то оптический обман», — сказал себе Нил.

Но потом он вновь присмотрелся к фотографии и понял, что ошибки быть не могло: именно этого старика он видел в тот роковой день. Более того, теперь Нил был уверен в том, что убогая крыша, на которой стоял сумасшедший, принадлежит тому самому дому, в котором работала Элис.

26

— Долго же я тебя ждал… Ты что, не читаешь газет?

Человек, открывший дверь, был молод и красив, на нем был костюм в тонкую полоску, который выгодно подчеркивал его стройную фигуру. Нил никогда раньше его не встречал.

— Думаю, вы перепутали меня с кем-то, — сказал он. — Я пришел к…

Он запнулся. Что можно было сказать? Что он пришел к голому старику на крыше дома?

— Ты же Нил? — спросил парень.

— Да.

— А я Гермес. Ты задержался. Подожди здесь.

С этими словами Гермес захлопнул дверь прямо перед носом Нила.

Было холодно. Нил засунул руки в карманы пальто и стал переминаться с ноги на ногу. Перед тем, как прийти сюда, он принял душ, побрился, вымыл голову и причесался, а также переоделся в чистое белье. Всю дорогу к этому дому он продолжал размышлять над загадочным газетным снимком с человеком, лицо которого он видел в день смерти Элис. Все это как-то не вязалось со здравым смыслом, и тем не менее Нилу было крайне необходимо во всем разобраться. Он сказал себе, что, вероятно, стал жертвой некой махинации — но как ее можно было осуществить? Или, быть может, его посетила галлюцинация — но тогда откуда взялась эта заметка в газете? Газета была вполне реальной — сейчас она лежала у Нила в кармане. Несомненно, все эти события можно было объяснить рационально — хотя ничто из происшедшего в его жизни за последнее время не казалось ему рациональным.

Дверь вновь открылась. Нил увидел Гермеса и незнакомую ему женщину в синем спортивном костюме и с затянутыми в «конский хвост» волосами. Женщина очень походила на Аполлона, правда, у нее были черные волосы. Она бросила на Нила взгляд, полный изумления и презрения.