Олег Фомин - Ледяные крылья

- Конечно, любимая!

Жемина расцветает.

- Как самая настоящая семья?

- Да, - улыбается Эгорд. - Будешь хранить домашний очаг, а я буду защищать крепость, пропадать в делах острова. Настоящая семья.

- Только прошу, Эгорд, пропадай реже, - смеется Жемина. - А то будет скучно и одиноко, и этот самый... как его... Мартинис?

- Тиморис.

- Вот-вот, - хихикает Жемина, - без тебя перестанет казаться назойливым.

Эгорд вновь усмехается.

- Постараюсь.

Сумеречный пейзаж за окнами темнеет, горизонт истлевает, просыпаются ночные насекомые и птицы. Океан мерно дышит, на волнах начинает поблескивать лунный свет, темно-синий воздух чистый, тяжелый, как вода, а когда луна прячется за шторами туч, воздух кажется густым, зернистым, можно есть ложками... Под пение океана и шушуканье островной живности Эгорд и Жемина говорят о том, как сильно друг друга любят, на языке тел. Разговор жаркий, страстный, хорошо, что воздух насыщенный, прохладный, даже такого воздуха влюбленным хватает едва. Эгорд задыхается, Жемина обнимает бедрами, вдыхает жадно после каждого стона, громче и громче, в какой-то миг крики становятся похожи на крики Леарит, когда ее били молнии. Почему-то это пугает Эгорда лишь слегка, а затем словно вырастают крылья, открываются свежие силы, усиливает напор, лишь бы Жемина и дальше стонала как Леарит... Леарит... Леарит!..

Часть 3

Глава 14

По лаборатории витает экзотический терпкий запах. Светлый Орден вновь приятно удивил тем, что обнаружилось в запасах. В ящике с пищевыми продуктами Эгорд нашел красиво расшитый мешочек, внутри крупные бурые зерна. Как написано вышивкой на мешочке, зерна нужно измельчить, насыпать чайную ложку в небольшую кружку, залить кипятком. Рекомендуется добавить сахар. Странный напиток называется "кофе".

Эгорд восседает в кресле, сапоги закинуты на край стола крест-накрест, рука периодически подносит к губам кружку с черным горячим зельем, ноздри блаженно втягивают ароматный пар, другая упирается локтем в мягкий подлокотник, указательный палец повернут так, что Око Асимиры раскрывает световой зонт перед глазами. Эгорд наблюдает за тюрьмой...

Невидимая ледяная стрекоза с "окольцом" вместо глаз прекрасно справляется со шпионской задачей. Полет бесшумен, маленькое создание способно висеть неподвижно как люстра, а может выписывать витки, картинка передается в потрясающем объеме, стрекозе даже не составляет труда сложить крылья и прошмыгнуть между прутьями, молнии игнорируют.

Под боком у Велиры ютятся мерцающие пещерные грибы и фляжка с водой, Эгорд принес ранним утром. Пленница еще спит, но уже слабо ворочается, на лице цвета кофе, разбавленного молоком - кстати, надо будет попробовать, - гримаска раздражения. Понять можно: воздух то и дело сотрясают удары по камню, иногда их разнообразят удары по металлу и треск электричества. Хафал занят излюбленным делом - лупит во все стороны. До этого наблюдал за Велирой, облизывался, сжимал челюсти от злости, между ним и лакомым куском плоти аж две решетки. Пытался разбудить громогласным рычанием, мол, поднимай задницу, ты... и дальше следовали оскорбления. Но тщетно. Наконец, не выдержал - начал крушить без разбора, надо же куда-то деть бурлящую в крови силу. В девку никак, так хотя бы в стены. По камере разбросаны осколки фляжки, воду демон выхлебал, наверное, когда Эгорд еще спал. Грибов нет: видимо, тоже употреблены по назначению. Отсюда и силы.

Наконец, сон Велиры дает трещину. Бывшая предводительница пиратов приподнимает туловище на руках, голова встряхивается, как у сердитой пантеры, что прогоняет мух, черная грива хлещет по доспехам на плечах и спине, локоны свисают до пола, веки опущены, белые зубки стиснуты в оскал, на лице черная сеть упругих злых морщин. Под грохот ударов рука хватается за голову.

- По башке постучи, урод! - рявкает разбойница.

Жало Хафала замирает в мизинце от стены, демон оборачивает голову, глаза на мгновение становятся похожи на огромных зеленых жуков, затем сужаются, уголки как наконечники дротиков.

- Что?!

Демон разворачивается, грудь колесом, пара тяжелых шагов к решетке, хвост с угрожающим свистом извивается.

- И рот свой порви, - кричит Велира, - а то горластый больно!

Веки девушки поднимаются, лицо к решетке...

- Демон!

Брови вверх, Велира вскакивает, поза как у кобры перед броском, даже волосы стали пышнее, как у оной змеи воротник. Руки через голову за спину, но сабель не находят. Миг яростной растерянности, кулаки от досады стискиваются до дрожи, бестия издает вопль, руки рассекают воздух сверху вниз, как топоры палачей, выпускают пальцы, те кажутся ржавыми, но крепкими крюками, Велира громко дышит.

Лапы Хафала распахиваются как широкие врата, в зеленоватом полумраке рельеф мускулов и пластин.

- Как смеешь, сука?! - рычит демон, разводя жвала, зеленый огонь в глазницах ярче, с оттенками белого. - Я великий Хафал, сын Зараха!

- Да хоть дедушка Ямора! Хватит махать огрызком, запихни себе в глотку, дерьмо паучье!

- Как посмела надеть доспехи, шлюха?! Твое дело ноги раздвигать и у мужиков брать!

- Ах ты мразь!

Велира с воплем бьет ступней по клетке, пропитавшие металл чары отзываются волной белых трескучих веток, воительницу отбрасывает к дальней стене, доспехи гремят о пол, девушка перекатывается, столкновение со стеной чуть отпружинивает к центру камеры. Черные ленты тканей и локонов распластаны в разные стороны.

Хафал извергает в потолок хохот, напоминает раскаты грома под гигантским колоколом, плечи подбрасывает, лапы уперты в бока, хвост танцует в ритме грозовых "ха".

Велира медленно поднимается, вид такой, будто в ее власти устроить быстротечный конец мира.

Нахохотавшись вдоволь, демон опускает голову, из сияющей зелени глядит веселье, презрение и долька снисхождения, так император смотрел бы на раба, подающего надежды стать гладиатором.

- Что, получила, девка?

Велира неожиданно изящной, очень женственной походкой плывет к решетке, хотя лицо остается сердитым.

- Тоже мне, напугали...

Небрежно пинает прут. По телу опять молнии, мелкие и тусклые, но именно такие заставили ее выронить сабли в битве с отцом, а сейчас девушка упорно делает вид, что не чувствует вовсе, и ей удается, хотя по тому, как напряглись мышцы, вздулись жилки, потекли ручейки пота, Эгорд замечает героические усилия.

Хафал, видимо, тоже обратил внимание, взгляд более надменный, но в нем мимолетный проблеск похвалы.

Велира фыркает.

- Моя тетка - и та била сильнее.

- А ты иди ко мне, - усмехается демон, - отшлепаю сильнее тетки, будешь довольна, ха-ха!

- Себя отшлепай, - бурчит пиратка, осматривает решетку по краям задумчиво. - Хотя выбираться и впрямь надо...