Валерия Чернованова - Посланница.

- Ладно, отдыхай, не будем тебе мешать. - Чмокнув меня в щеку, Рэй поманил за собой брата. На полпути обернулся и попросил: - Можно забрать тубу? Тебе сейчас не до записей, а нам как раз нечем заняться.

- Да, пожалуйста, отдаю ее в полное ваше распоряжение. Развлекайтесь!

Достав из-под подушек футляр, кинула близнецам. Рэй налету поймал его и, пожелав мне спокойной ночи, вместе с братом покинул мою комнату.

Теора и Лориэн

Вернувшись к себе, королева велела служанкам собирать вещи. Больше не было нужды задерживаться в Долине. Подойдя к окну, долго смотрела на разгорающиеся на небосводе звезды, раздумывая над случившимся.

За спиной раздались тихие шаги. Королева обернулась и подарила сыну печальную улыбку.

- Зоррен сказал, завтра мы уезжаем.

- Да, передай близнецам, что могут вернуться в Нельвию вместе с нами.

- Ты ведь знаешь, они не оставят Нарин, - покачал головой принц. - Ей сейчас как никогда необходима дружеская поддержка.

Теора внимательно посмотрела на сына. Прочтя в его глазах немую просьбу, нахмурилась.

- Даже не думай, Лориэн. Ты поедешь со мной и точка! Если попробуешь что-нибудь выкинуть, я под конвоем препровожу тебя домой.

- Но…

- Не перечь! - раздраженно воскликнула королева и сжала виски. Мигрень, терзавшая ее с раннего утра, к вечеру стала просто невыносимой. - И без тебя сейчас тошно, хоть ты меня не мучай.

Обида на мать, которая снова не желала его понять, как, впрочем, и всегда, заполнила сердце юноши. Весь день он готовился к важному разговору и теперь не собирался так легко сдаваться. Он сделает все возможное, только бы отправиться в Драгонию, но слова застряли в горле. Вместо красноречивой тирады вырвалось испуганное:

- Что с тобой?

Теора покачнулась и, прижав руки к груди, опустилась на пол. Впившись пальцами в ворс ковра, принялась жадно глотать ртом воздух, но что-то будто душило ее изнутри, мешая вздохнуть. Губы женщины посинели, от лица отхлынула кровь.

Лориэн заметил, как кулон на шее матери вдруг стал менять цвет, из прозрачного становясь пунцовым, а затем быстро темнея. Интуитивно почувствовав опасность, юноша сорвал украшение и отбросил его в сторону.

Обняв мать, коснулся губами покрытого испариной лба. Постепенно дыхание женщины выровнялось, цвет лица стал прежним. Королева в изнеможении прикрыла глаза и склонила голову на грудь сына.

Лориэн скользнул взглядом по ковру, на котором остался лежать теперь уже, словно обуглившийся, черный кристалл.

Нарин

Я готовилась ко сну, когда из соседней комнаты донесся какой-то шум, а через мгновение в спальню ворвалась Теора. На все увещевания Инэки не тревожить госпожу, то есть меня, в столь поздний час королева никак не отреагировала.

- Возвращаю твой проклятый кулон! - Правительница выкинула вперед руку, и хрусталь в форме капли, со стуком ударившись об пол, рассыпался на мелкие части.

Я подобрала несколько черных песчинок.

- Теора, не понимаю, что происходит? Вы можете мне объяснить?

Лицо королевы исказилось от гнева.

- Объясни лучше ты, Нарин, откуда в тебе столько коварства? Решила, раз я вам не союзник, значит, меня можно с легкостью убрать, как незначительную и досадную помеху. Попыталась меня отравить! - в бешенстве выпалила правительница и, не дав мне выговорить ни слова, закончила: - Как же низко ты пала, Нарин!

Выплеснув ушат грязи из незаслуженных обвинений, королева развернулась и вышла, оставив меня в полном замешательстве.

- Никогда тебе этого не прощу! - с ненавистью выкрикнул Лориэн и ринулся следом за матерью, даже не дав мне времени осмыслить услышанное.

Лицо обожгли первые слезы. Взглянув еще раз на кучку пепла, в которую на моих глазах превратились частички кристалла, я упала на кровать и в голос зарыдала. И за что мне все это, Господи?!

Всю ночь проревела, сокрушаясь по поводу своей горькой участи. Как Теора могла даже в мыслях допустить подобное? Я пыталась ее убить… Немыслимо! А Лориэн… В его глазах было столько ненависти и презрения, что хотелось просто завыть от безысходности.

Никто кроме близнецов и Воллэна мне не верил. Все думали, что это я хотела отравить правительницу Нельвии, чтобы избавиться от единственной преграды и заручиться поддержкой Астена и Долины. А то, что мишенью, скорей всего, являлась я, и лишь по нелепой случайности кулон оказался у Теоры, никому и в голову не приходило.

- Мы выясним, кто виновник, - утешали меня браться. - Теора еще пожалеет о том, что так опрометчиво обвинила тебя.

- Спасибо вам, - грустно улыбнулась я. - Не представляю, что бы без вас делала.

- Все будет хорошо. - Рэй ласково погладил меня по голове. - Пойдем, кареты уже поданы. Не будем заставлять остальных ждать.

- Разве вы тоже возвращаетесь в Драгонию? Боюсь, это не самая удачная идея.

- Неужели ты решила, что мы оставим тебя одну? - пожурил меня Стэн. - Разумеется, мы с тобой!

- А как же родители? Они не позволят вам столь рискованное путешествие.

Братья хитро улыбнулись.

- Мы сообщили им, что возвращаемся в школу. Когда они узнают правду, мы уже будем далеко от Долины.

По-хорошему, мне следовало потребовать, чтобы друзья ехали в Нельвию, но так не хотелось с ними расставаться, что я не стала настаивать.

У ворот заметила Лонара. Как же вовремя он вернулся! Завидев меня, старейшина изменился в лице: сначала покраснел, словно перезревшая свекла, потом побледнел. Я даже начала опасаться, что его сейчас хватит удар. Вроде хотел кинуться ко мне, наверное, чтобы отчитать по полной и за покушение на Теору, и за выгораживание Джареда, но Воллэн его остановил, сказав, что мне и без его нравоучений сейчас несладко.

Правда, советник настоял, чтобы Джареда во время путешествия сопровождали несколько солдат, на случай, если маг надумает сбежать. Спорить с другом не было никакого желания, поэтому я просто кивнула в знак согласия.

Поговорить с Верховным магом мне пока что не удалось. Возле него все время крутилась стража, а выяснять, как Катрайн так вовремя оказался поблизости и спас Лайру, при посторонних не хотелось. Сдается мне, магу известно, что со мной происходит, недаром он не удивился, застав меня над умирающей эльфийкой. Вернемся домой, устрою допрос с пристрастием и не отстану, пока все не выпытаю.