Андрэ Нортон - Смерть или престол (Книга Дуба)

Да, Борф обладал хитростью, сообразительностью и грубоватым обаянием, которое привлекало к нему людей. Однако он уже давно не давал себе труда занимать свое законное место в постели жены. С тех самых пор, как та потаскушка… Нет, сейчас не время думать об этом, сурово напомнила себе Иса. Пусть прошлое останется прошлым, думать надо только о настоящем. О настоящем, которое полно опасностей и угроз. Королева знала одно: если нынешней ночью Борф умрет, Великие Кольца перейдут к этому юнцу, который стоит рядом с ней и злобно кривит губы, глядя на своего отца, короля.

Ах, если бы только легенды оказались правдой! Тогда Кольца не остались бы с недостойным с правителем, который даже не пытается защитить страну. Они приняли ее — но примут ли они Флориана? А если не примут… Иса судорожно вздохнула, понимая, что тогда наступит конец всему тому, что было ей дорого, что составляло самую суть ее жизни.

Она не смеет рисковать. Борф должен остаться в живых. По крайней мере еще на какое-то время.

Губы у Флориана были пухлыми, как и у его отца, и часто выглядели обвисшими и чересчур влажными. Принц вытер рот ладонью и постарался выпрямиться. Возможно, наконец-то начал развеиваться пьяный угар, в котором его застал вызов к королю.

— Он умирает? Король, мой батюшка, умирает?

Казалось, Флориан задал этот вопрос не занятому королем главному врачу, а всем собравшимся.

Ройанс подошел и встал рядом с ними, Исой и ее сыном.

— Не отчаивайтесь, ваше высочество. Пока есть дыхание и сердцебиение, жизнь не ушла.

Звук, который Флориан издал в ответ, был не чем иным, как ехидным смешком. Он повернулся к Исе.

— Дыханье и жизнь… и вы, милая моя матушка, стремитесь их поддерживать, не так ли? Отдайте их мне!

Его рука неожиданно метнулась к ее руке, а королева даже не попыталась отпрянуть, открыто демонстрируя Великие Кольца. Однако жадные пальцы принца не смогли ухватиться за них. Казалось, Флориан наткнулся на невидимую стену и ударился о нее с такой силой, что пошатнулся и упал бы, если бы Ройанс не поддержал его.

Иса невольно вспомнила те мгновенья, когда Борф пытался сунуть ее руку в пламя свечи — и не смог.

Флориан побледнел, но в его глазах отразилась та же ярость, какую испытывал к ней Борф. В эту минуту принц продемонстрировал всем, что он — истинный сын своего отца.

— Ни одна женщина не имеет права…

С каждым словом его голос звучал все пронзительнее.

Иса поняла, что должна действовать, и немедленно.

— Милорд Ройанс, принц очень взволнован состоянием его величества.

Ройанс кивнул. Будучи главой Совета, он понимал, что продлить подобную сцену при таких зрителях значило бы рисковать и без того шатким миром.

Он ловко отвел принца от матери.

— Ваше высочество, совершенно очевидно, что ваше беспокойство за короля слишком сильно. — Он повернулся к тому же помощнику, который недавно составлял микстуру по указаниям Лоргана. — Будьте любезны принести для принца что-нибудь успокоительное. Его высочеству нехорошо, а ему понадобятся все его силы.

Иса ожидала, что вспыльчивый Флориан взорвется, но, к ее глубокому изумлению и некоторой тревоге, он покорно вылил микстуру, поданную док тором.

Однако Иса не позволила себе успокоиться. Флориан попытался захватить Великие Кольца и получил отпор — не от нее, а от тех сил, что таились в Кольцах. Даже после многих лет исследований и занятий она не в состоянии была понять смысл происшедшего. Борф умирает — почти умер. И, по обычаю, его наследнику полагалось бы немедленно взять Кольца — и тем самым взять под свою руку всю страну. Сможет ли Флориан сделать это тогда, когда король действительно испустит последний вздох? Может быть, Кольца держатся за нее потому, что она сильнее Флориана, потому что именно она намерена позаботиться о том, чтобы правящий Дом не рухнул, увлекая за собой всех своих союзников? Может быть, она поистине избрана ими для правления, несмотря на то, что за всю историю Рендела им ни разу не правила королева, женщина? Ей необходимо было углубиться в книги и попытаться найти ответ на эту загадку.

Пока разыгрывалась неприятная сцена с принцем в главной роли, врач продолжал заниматься королем, прижимая к его оплывшей груди горячие стаканчики.

И теперь Борф снова лежал на подушках, высоко поднимавших его массивные плечи, — и казалось, стал дышать свободнее. Лорган выпрямился и, поймав взгляд королевы, кивнул.

Поклонившись сначала королеве, а потом Флориану, врач проговорил:

— Ваше величество. Ваше высочество. — Потом он повернулся к остальным присутствующим. — Милорды, похоже, что кризис миновал. Нам удалось успешно отсосать болезнетворный гумор, по крайней мере на время. Состояние короля улучшается. Его величество нуждается в отдыхе и тишине…

Это был весьма прозрачный намек, и Иса поспешно ухватилась за него.

— Милорды, ваше беспокойство очень много для нас значит, — сказала она, обращаясь к тем, кто собрался в спальне. — Не сомневайтесь в том, что лучшие врачи будут постоянно находиться рядом с его величеством, и вас вызовут немедленно, если возникнет такая необходимость.

Все они не могли не узнать Колец, мерцавших у нее на пальцах — и в эту минуту Иса полностью владела ситуацией. По спальне пробежал шепот, но никто не решился открыто восстать против королевы, против ее негромкого, но твердого приказа. Придворные начали расходиться. Иса с нетерпением ждала момента, когда она сможет наконец уйти к себе в башню и приняться за исследования — и дожидаться своего посланника и тех вестей, которые он ей принесет. Потребность как можно скорее оказаться там ощущалась почти физически.

Ройанс взял Флориана за локоть.

— Пойдемте, ваше высочество, вы переволновались. Вам необходимо отдохнуть и набраться сил для того момента, когда от вас потребуются немалые усилия ради нашей страны и нашего народа.

Лицо Флориана абсолютно ничего не выражало. Не глядя ни на отца, ни на мать, он позволил увести себя из опочивальни. Иса удивилась его послушанию — и это стало повой причиной для беспокойства, — однако в конце концов объяснила поведение сына воздействием успокоительного снадобья. Возможно, Лорган станет не только свидетелем, но и союзником. Иса снова подошла к изголовью постели и произнесла традиционные слова Великих Колец. А потом обратилась к врачу.

— Мастер Лорган, неотложные государственные дела требуют моего внимания. Но вызовите меня немедленно, если возникнет необходимость.

Врач наклонил голову, и она отошла, двигаясь довольно скованно. Все ее тело болело от напряжения — но ей еще предстояло сделать многое, а отдых мог и подождать.