Оксана Панкеева - О пользе проклятий

– Заходи, – кивнул командир, не поднимаясь, и стал быстро прибирать со стола какие-то бумаги. – Садись. Поговорить пришел? Решился все-таки?

– Не совсем, – признался Кантор, присаживаясь к столу. – Но кое-что я должен рассказать… Ты сам поймешь почему.

– Чего я пока не могу понять, так это почему только кое-что, а не все? – вздохнул Амарго, грустно посмотрев на него. – По-моему, мы с тобой достаточно близкие друзья, чтобы ты мог поделиться со мной своими проблемами, не скрывая ничего. С каких пор у тебя появились от меня тайны?

– В некоторых вещах я должен сначала сам разобраться, – нахмурился Кантор. – А потом, если окажется, что это действительно проблема, с тобой посоветуюсь. Я просто не знаю, как объяснить то, что сам пока не понял.

– Хорошо, – снова вздохнул Амарго. – Выкладывай.

– Пообещай сначала не снимать меня с этого задания. Я… Для меня это важно.

Командир внимательно посмотрел на него и негромко спросил:

– Малыш, для тебя это важно потому, что ты хочешь снова попасть в Ортан?

– Не просто хочу, – согласился Кантор. – Мне это необходимо. Тебе, может, покажется, что я свихнулся окончательно, но знай, что я в своем уме. Никаких проблем со мной не возникнет. Обещаю: больше не буду бить Ромеро, что бы он мне ни сказал. И наркотиков больше не будет. Никаких.

– Хорошо, – кивнул командир. – Поедешь. Я и не собирался тебя снимать, если честно.

Кантор немного подумал и начал:

– Я ничего никому не говорил по двум причинам. Во-первых, чтобы меня не считали совсем уж сумасшедшим и, во-вторых, чтобы не подставлять Саэту. Но теперь…

– А что такого сделала Саэта? – спросил Амарго.

– Нарушила инструкции. Она должна была меня убить. У нас вышла накладка… и я упал в Лабиринт. Не перебивай. Я пробыл там почти три дня. Бродил кругами и все время выходил к тоннелю. Сам понимаешь, что это означает. В конце концов я устал, сел около входа и решил подождать. Затянет – значит, так надо, нет – пойду дальше. И через некоторое время я увидел, как из тоннеля выходят люди. Я удивился – такого не бывает, чтобы шли оттуда, тоннель проходим только в одну сторону, это так же верно, как то, что мертвые не воскресают. Я увидел там знакомого… Ты его вряд ли знал, но, может, слышал такую фамилию, Сантьяго, он был очень талантливым бардом, я знал его лично, и он умер в лагере на моих глазах. Я узнал его, вспомнил, что он мертв, понял, что вся эта толпа – покойники, и мне стало интересно, почему это они идут в обратную сторону. Я заговорил с Сантьяго, и дальше мы пошли вместе…

Кантор объяснил, как вышел из Лабиринта. Затем, пропустив кое-что, сразу перешел к памятным событиям в «Лунном Драконе», девушке с волосами цвета спелой пшеницы, к ее странному проклятию. Собравшись с духом, рассказал о зловредном внутреннем голосе, который постоянно толкал его на всяческие авантюры. И наконец о снах по пятницам и о встрече с мертвым мистиком в Лабиринте.

– Так вот… К чему я тебе все это рассказываю, – подвел он итог. – Шанкар мне опять приснился. Я просто не знаю… Я опять забыл половину. Запомнил только это дурацкое название, потому что он заставил меня повторить его раз десять. Амарго, ты знаешь, что такое «обойма для плазменной винтовки»?

– О небо! – изумленно воззрился на него командир. – Где ты таких слов нахватался?

– Я же тебе объяснил где. Так знаешь?

– Понятия не имею. И что ты должен сделать с этим загадочным предметом?

– А это предмет?

– Поскольку винтовка – точно предмет, то и это, видимо, тоже. Так что?

– Я должен сказать тебе… – Кантор в очередной раз вздохнул и попросил: – Только не думай, что я сошел с ума. Шанкар действительно так сказал. Я должен передать тебе, именно тебе, чтобы ты дал кому-то эту самую… обойму. Причем кому-то в Ортане. А вот кому – не помню. У нас нигде не валяется неопознанный артефакт, с которым ты не знаешь, что делать?

– Ничего у меня не валяется, – поспешно сказал Амарго. – Но я попрошу тебя никому больше об этом не говорить. Никому и никогда, а то тебя в самом деле сочтут сумасшедшим. И слова эти забудь.

– Хорошо, – вздохнул Кантор. – Будем надеяться, что в следующую пятницу я буду спать спокойно. А если опять приснится?

– В следующую пятницу ты будешь где-то между Сорелло и Крамати. Так что со мной уже не увидишься.

– Правда? – Кантор пристально посмотрел на него. – А когда мы будем в столице?

– Либо в субботу вечером, либо в воскресенье к полудню. А что?

– Ты не мог бы… Если будешь там…

– Буду. Что ты хотел?

– Предупреди, чтобы она была дома. Очень тебя прошу.

– Как это я ее предупрежу, не засветившись при этом?

– Давай я напишу записку, а ты просто сунешь под дверь. Можно?

– Хорошо, – вздохнул Амарго. – А о ней ты мне не расскажешь подробнее?

– Не сегодня. Это как раз то, в чем мне надо самому разобраться. Я скажу тебе… потом. Амарго, ты ведь не считаешь, что я свихнулся? Ты веришь, что я в своем уме?

– Верю, – вздохнул Амарго. – Причем более, чем когда-либо. Не совсем, правда, в своем, но ты в него возвращаешься. Не знаю только, что будет, когда вернешься полностью… Посмотрим. У тебя все?

– Почти. – Кантор задумчиво потеребил серьгу и все-таки спросил: – А мне ты ничего не хочешь сказать?

– Что именно?

– Я все о том же. Ты уверял, что во всем виновато расстройство психики. Что я должен верить своим глазам, а не бредовым видениям. Но, видишь ли, несмотря на то что я умею считать до двух, у меня почему-то получается ужасное расхождение в количестве рук. И не в моих бредовых видениях, а в чужих. По-твоему, это совпадение?

– Конечно, совпадение. Что я еще могу тебе сказать?

Кира Арманди поправила ремень, перевязь с мечом и решительно приблизилась к страже у ворот королевского дворца.

– Приветствую вас, господа, – сказала она. – Я баронесса Арманди из Крамати. Как я могу найти госпожу Эльвиру Люменталь?

– Желаем здравствовать, благородная госпожа, – почтительно ответил начальник караула. – По какому делу вы желаете видеть госпожу Люменталь?

– Я ее школьная подруга, – объяснила Кира. – Приехала с ней увидеться. Не по делу, а просто по-дружески. Если я не могу войти на территорию дворца, пусть кого-то пошлют с сообщением обо мне.

– Немедля, – пообещал начальник. – Марк, сбегай-ка, свистни слугам…

– А она ушла, – откликнулся стражник. – Уже давненько, еще до обеда. К Жаку направлялась, плакаться.

– Как скоро собиралась вернуться? – попыталась уточнить Кира.

– Да вряд ли до завтра появится, она у него, наверное, на всю ночь останется, – предположил Марк.

– Это если к нему не сбегутся одновременно все четыре его бабы, да еще Ольга в придачу, – заметил другой стражник.