Терри Брукс - Принцесса Заземелья

Бервин Легуж, лорд Риндвейра, — а таковы были его полное имя и титул, — прогуливался по оружейной своего замка в весьма раздраженном состоянии. Ему было скучно, но он никак не мог придумать, чем бы заняться. Воспоминания о принцессе Заземелья, увы, только усугубляли его муки. В этой комнате — да что там, во всех его владениях — не было ничего способного удовлетворить острую, неутолимую потребность сделать прелестную юную Мистаю Холидей своей женой. Не существовало женщины, которая могла бы занять ее место в мыслях лорда, которой он мог бы увлечься хотя бы на мгновение. С каждой минутой, проведенной в размышлениях о Мистае, решимость Легужа заполучить эту девушку любой ценой возрастала.

Сначала, когда лорду Риндвейра впервые пришло в голову найти своей жене замену, ему казалось, что все будет очень просто. Отношения между ними складывались далеко не лучшим образом, и Легуж чувствовал, что его супруга ищет способ сбросить узы брака. Подобная дерзость была поистине немыслима, и у лорда было полное право положить конец планам женушки до того, как ей удастся реализовать свои нелепые фантазии.

Даже сын, которого она наконец родила, стал постоянным источником раздражения — мальчишка все время льнул к матери, словно она была смыслом его жизни и безопасной гаванью, а не мертвым грузом, мешающим двигаться вперед, тянущим на дно. Легужу не было никакого дела до них обоих, поэтому оказалось совсем несложным избавиться и от жены, и от ребенка, как только он решил для себя, что пользы от них никакой.

Как и от его братьев и сестер. Как от всех, кто исчерпал свои возможности приносить пользу лорду.

Советники, конечно, пришли бы в ужас, узнай они, на что пошел нынешний правитель Риндвейра, чтобы реализовать свои амбиции. Собственно, оные напугали бы их сами по себе. В реакции остальных лордов Зеленой Долины сомневаться тоже не приходилось — вряд ли она отличалась бы от мнения его советников, если бы они узнали о вероломных планах Легужа. С другой стороны, он бы никогда не совершил подобной глупости, рассказав им обо всем. Но если бы они пронюхали, что Легуж давным-давно поставил себе цель — заполучить не только титул и владения своего отца, но и трон короля Заземелья…

Он не сумел сдержать улыбку. Что уж тут гадать… Если бы другие лорды прознали об этом, то очень скоро нашли бы способ уничтожить выскочку.

Поэтому Легуж никому не доверял и не давал возможности догадаться о его истинных намерениях. От своего старшего брата он избавился сам, без чьей бы то ни было помощи. Вскоре после этого бесследно исчез и младший — его больше никто нигде не видел. Отравитель, которого нанял лорд, позаботился о его жене и сыне так, что никто ничего не заподозрил, а Легуж в ответ позаботился об отравителе. Никто не смог бы свидетельствовать против него, голоса жертв умолкли навеки, глаза их закрылись. Все было сделано тихо и быстро, не осталось никаких улик, указывающих на то, что было совершено преступление, и бросающих тень на лорда Риндвейра.

И все же Бен Холидей подозревал Легужа и не доверял ему. Это могло бы обеспокоить лорда, если бы у него был хоть малейший повод полагать, что король сможет что-либо доказать. В дальнем конце комнаты открылась дверь, и в оружейную вошел личный писец лорда, Шнурштык, тощий как щепка и обладавший огромной копной вечно растрепанных волос, а оттого напоминавший швабру. Он спешил к Легужу.

— Мой лорд, — почтительно обратился он к своему господину и склонился в низком поклоне, тряхнув волосами. — У нас возникла проблема.

Легуж не любил проблемы и знать о них не желал, но любезно кивнул писцу:

— Да? Что произошло?

— Мы получили весточку от одного из ваших верных подданных, что один человек — точнее, он как раз не совсем человек — задавал в городе вопросы о замке и о вас, и он… — Шнурштык замолчал, словно не зная, как продолжить, чтобы не вызвать недовольство господина. — И он интересовался вашей семьей, мой лорд, всеми, включая вашу жену и сына. — Писец нервно сглотнул. — Расспрашивал об их… безвременной кончине.

— Переходи к делу.

Писец поспешно закивал:

— В целом мы подумали, что будет целесообразно взять его под стражу, мой лорд. Мы знали, что вы захотите выяснить, откуда такой интерес к вашей семье, захотите выяснить истинную цель его расспросов. Поэтому мы взяли на себя смелость дать поручение страже задержать его для допроса и заключить в темницу.

Писец снова замолчал, окидывая взглядом комнату, словно надеясь обрести помощников среди доспехов и остро заточенного оружия. Легуж закатил глаза:

— Ну вот, вы взяли его в плен. Дальше что?

— Да, нам удалось захватить этого шпиона, но потом мы обнаружили, что он вовсе не человек, а кобольд! Но кто рискнул бы доверить мало-мальски важное поручение кобольду? У меня нет ответа на этот вопрос. Возможно, конечно, что мы неверно поняли ситуацию, но мне эти подозрительные расспросы о вашей семье показались достаточным основанием, чтобы арестовать его. Я подумал, что будет лучше задержать его, посадить под замок, кобольд он или нет, но оставить это просто так нельзя, и…

Легуж поднял руку, приказывая писцу замолчать:

— Ты испытываешь мое терпение, Шнурштык, а нынче утром его запасы и так весьма ограниченны. Что это за кобольд? Вы узнали его имя?

Шнурштык с несчастным видом втянул голову в плечи:

— Да, мой лорд. Схватив его, мы поняли, что это Сапожок. Он верный слуга короля, и многие знают его.

Правитель Риндвейра был немало этим разозлен, но ничуть не удивлен. Разумеется, король Заземелья не мог не попытаться выяснить все, что можно, — особенно теперь, когда ему стало известно о намерениях Легужа относительно принцессы. Но подобного спускать нельзя. Даже королю. Только не в собственных владениях Легужа Риндвейрского.

— У этой проблемы могут быть весьма неприятные, далекоидущие последствия, мой лорд, — неуверенно предположил Шнурштык и прикусил губу. — Возможно, следовало бы отпустить его…

— А может быть, и нет, — тут же отозвался Легуж. — Возможно, вместо этого следовало бы хорошенько попытать нашего кобольда и выяснить, что на самом деле стоит за этим неуместным вмешательством в дела Риндвейра. Я думаю, следует устроить образцовую казнь, чтобы Бен Холидей хорошенько подумал, прежде чем отправлять новых шпионов в мои владения.

Но тут он задумался и поспешно поднял руку, предотвращая уход Шнурштыка.

Пытки и казнь одного из людей короля, внезапно сообразил Легуж, скорее всего, изрядно усложнят реализацию его далекоидущих планов, основной пункт в которых — женитьба на дочери Бена Холидея. Возможно, проявление осмотрительности — куда более успешный путь к цели в этой ситуации. И все же лорда сводила с ума мысль о том, что Холидей преисполнится уверенности, будто он может свободно посылать своих шпионов в его собственные владения, какой бы подозрительной ни была ситуация. Несколько мгновений Легуж, прикрыв глаза, так и этак обдумывал создавшееся положение, прикидывая, что будет, если кобольд попросту исчезнет, как и другие, досаждавшие ему… Доказательств не будет, и возложить вину на лорда Риндвейра не удастся…