Александр Прозоров - Ключ Времен

Площадь мгновенно взревела от восторга. Руслан же, наоборот, побледнел. И было отчего. Середин один раз присутствовал на суде Перуна, в Гороховце, и хорошо представлял, что это такое: вынос истукана и привязывание к нему жертвы, обряд волхования, страшный гром и молнии, непрерывно бьющие в одно и то же место. Неужели кто-то в этом мире способен отказаться от подобного зрелища?

Гороховецкого князя, кстати, Перун оправдал. А потому Олег, особых грехов за собой не помнящий, за исход представления ничуть не опасался. Здешний правитель, о чем-то недовольно переговоривший с боярами, кивнул стоявшему рядом с креслом дружиннику. Тот сбежал вниз, открыл клетку. Оттуда протиснулась между прутьями куница, начала скалиться и грозно порыкивать. Однако Ратник не обратил на зверька никакого внимания, вытащил меч и быстрым движением срезал веревки, что удерживали руки пленника. Действительно, какой смысл держать связанным человека, который сам призвал на себя СУД Перуна. Захочешь убежать - Перун все равно разыщет и испепелит своей молнией. Середин с облегчением поднялся на ноги, развернул плечи, сдернул с запястий остатки бечевы.

- Ты хитер, колдун, - сквозь зубы признал князь, спустившийся с крыльца. - Вместо мучительной казни ты выбрал легкую смерть от стрелы Перуна.

- А тебе не приходило в голову, Руслан, - ответил ведун, - что я всего-навсего могу оказаться невиновным? Или в твоем детинце правду говорить не принято?

- Варна указала на тебя, - покачал головой князь. - Я не мог ошибиться.

- Конечно, она указала на меня, - согласился ведун. - Ведь я не дал ей убить твою невесту.

- Иноземка исчезла! Она отдала живот свой за здоровье моей невесты.

- Надеюсь, она мертва. Я убил ее в тот миг, когда она собиралась истребить Милолику.

- Один из вас лжет, - покачал головой князь. - Но Варна сгинула и не может высказаться в свою защиту.

- Перун рассудит, Руслан, - пожал плечами Олег. - Сейчас будет суд, и тогда ты узнаешь все.

- Тут что-то не так, - насупился правитель. - Ты слишком уверен. И мыслю я, ты задумал какой-то обман.

- Разве можно обмануть бога? - удивился ведун.

- Ступай за ворота, колдун, - кивнул князь. - Волхование пройдет не в святилище, а возле Перунова дуба. Сказывали, бог сам посадил его при рождении города, потому мы молимся дубу, а не идолу. Иди, я ужо послал ратников позвать волхва.

Руслан был прав: Перунов дуб было трудно спутать с другим деревом. Широкий - и не обхватишь, - с массивной кроной, дуб нависал над ним, словно великан.

- У лукоморья дуб зеленый: - пробормотал Олег, осматривая его.

- Эй, чародей, прекрати колдовать! - прикрикнул князь.

- Как скажешь, - покладисто кивнул ведун, не желая устраивать лишних инцидентов.

Выходящий из города народ собирался поодаль, на пологом взгорке. Дружинники тоже держались в паре сотен шагов. Оно и понятно - кому охота попасть под случайную Перунову стрелу, когда начнется суд. Волхвы еще не появились, и зрители скучали. Правда, Руслан был уже здесь, пребывая в странном возбуждении. Вместе с князем подошли только двое ратников - довольно грубо уложили Середина на траву и привязали руки и ноги к колышкам, вбитым в землю. Правитель обошел распятого таким образом Олега и остался вполне доволен. Он вынул кинжал и походкой, исполненной достоинства, приблизился вплотную к ведуну.

- Хочешь, я скажу тебе, колдун, чем кончится суд? - поинтересовался он. - Перун перережет тебе горло. Или проколет печень. Во всяком случае, тебя найдут именно таким.

- Ты: Ты идешь против воли Перуна: - Ведун напряг руки, изогнулся всем телом - но веревки держали крепко.

- Правильно, правильно, покрутись, - тихо рассмеялся князь. - Пусть все видят, что до самого моего ухода ты оставался жив.

- Но: почему?

- Потому, что я нашел виновного, колдун, - сообщил правитель Юрьева. - Это ты. Я обещал Варне, что убью тебя, если моя невеста очнется. Милолика проснулась. Значит, я должен убить тебя. Убить за то, что ты злой колдун, если это так. Либо убить потому, что я это обещал, если ты невиновен. Согласись, князь обязан выполнять свои клятвы. Слово князя дороже жизни какого-то там чародейчика. Ведь так?

Олег не ответил. Он произносил заговор - шепотом, Почти не разжимая губ. Огневики не любят лишнего шума.

- Это тебе за волхва!

С раскрытых ладоней ведуна сорвались два столба пламени, направленных прямо в светящиеся ликованием глаза князя. Но Середин недооценил противника, который воевал всю свою жизнь. Руслан ловко отскочил, и пламя только чуть лизнуло его по щеке. Заслышав вопль раненого князя, толпа повернулась к дубу.

- Ты поплатишься за это, колдун: - прижал руку к щеке правитель. - Ты еще будешь молить меня о смерти.

Скрип зубов куницы по веревке заставил Олега напрячь мышцы. Рывок - правая рука оказалась на свободе. Ведун сделал вид, что бросает что-то в Руслана - тот, пригнувшись, отскочил в сторону. Купава перегрызла веревку на второй руке, и Середин, быстро и четко проговорив заклинание, метнул уже настоящий огненный шар - к дубу спешили юрьевские ратники, и грозный сполох на пути заставил их остановиться. Зверек освободил пленнику ноги, ведун вскочил, кинулся за священное дерево.

- Лучники! - слышался голос рассвирепевшего Руслана. - Лучники, вперед! Приготовиться! Бейте по ногам, колдун недостоин легкой смерти.

- А я вообще никакой смерти недостоин, - отметил тихо Олег. - И умирать не стану:

Он нашептал заговор на тень, метнул ее в одну сторону, а сам, слыша, как затренькали тетивы, кинулся в другую.

- Вон он! - закричал кто-то. - Не стрелять! Коней, коней сюда. Кто верхом в дружине?

Почему лучники не стали стрелять, ведун понимал прекрасно: он бежал в сторону толпы, и половина стрел нашла бы своих жертв среди жителей города. Это поняли и сами горожане - а потому, вместо того чтобы ловить беглеца, кинулись врассыпную. Олег пригнулся и повернул в сторону ближайшего леска. До него оставалось метров пятьсот и, если верховые еще не кинулись в погоню, ведун имел хороший шанс уйти в заросли. Страх услышать за спиной приближающийся топот заставлял нестись так, что Середин почти наверняка установил мировой рекорд - вот только замерять его было некому.

Наконец ведун влетел под спасительные ветви орешника, свернул в самую гущу зарослей, уселся среди листвы и снова забормотал заговор - на этот раз для отвода глаз. До темноты оставалось совсем немного, а ночью его точно никто найти не сможет - не на того напали. Вот ночью он и уйдет.

Ведун закрыл глаза, проваливаясь в сон, а когда открыл их - вокруг царили мрак и тишина. Он прошел немного вперед, прислушиваясь и принюхиваясь к миру вокруг. Ощутил под ладонью шершавую, прохладную кору осины, вдохнул полной грудью воздух, наполненный ароматами смол, различил шепот тихого ночного ветра, играющего в прятки между ветками, шорох листвы, тихое поскрипывание деревьев. Вот ухнула сова, прошмыгнул в траве пугливый заяц, где-то раздался стук дятла. Хотя дятел - птица дневная. Леший, наверное, балует.