Стивен Кинг - Бесплодные земли

Вопрос только в том, почему он сюда пришел? Была это просто удача, или его привело сюда это мягкое, но все же настойчивое ощущение, что он идет по какой-то тропе — невидимой, как силовой луч — которая изначально предназначалась ему и которую он должен был отыскать?

Один взгляд на столик слева — и Джейк знал ответ.

Там были выставлены детские книжки. Места на столике было не много, так что на нем поместилось чуть больше дюжины книг: «Алиса в Стране Чудес», «Хоббит», «Том Сойер» и все в том же роде. Джейка привлекла книжка, предназначенная, очевидно, для самых маленьких. На ярко зеленой обложке пыхтел, взбираясь на гору, паровозик с веселой рожицей, стилизованной под человеческое лицо. Его скотосбрасыватель (ярко розового цвета) расплывался в счастливой улыбке, а сияющие головные огни — глаза — казалось, зовут Джейка Чемберса войти: открыть книжку и прочесть ее всю. «Чарли Чу-Чу» — сообщало название. Придумано и нарисовано Берил Эванс. Джейк вдруг вспомнил свое экзаменационное сочинение: фотографию локомотива, приклеенную на титульном листе, и повторяющееся «Чу-Чу» в конце.

Он взял книжку со столика и вцепился в нее так, как будто она могла улететь, если бы он не держал ее крепко-крепко. Повнимательнее присмотревшись к обложке, Джейк вдруг понял, что почему-то не доверяет улыбке на рожице Чарли Чу-Чу. «Выглядишь ты счастливым, но мне кажется, это — всего лишь маска, — подумал он. — Ты несчастлив. И Чарли, по-моему, не настоящее твое имя».

Мысль, конечно, бредовая — сумасшедшая мысль, — но ощущалась она абсолютно нормальной. Нормальной и правильной.

Там же на столике с детской литературой стояла еще одна книжка, заинтересовавшая Джейка — в потрепанной бумажной обложке, разорванной в одном месте и подклеенной скотчем, который теперь пожелтел от времени. На обложке мальчик и девочка с озадаченным видом стояли под стайкой вопросительных знаков, парящих у них над головами. Называлась она «Загадки, шарады и головоломки для всех и каждого!». Имени автора не было.

Сунув «Чарли Чу-Чу» под мышку, Джейк взял со столика книгу загадок. Открыв наугад, он прочел:

Когда человек — дерево?

— Когда он сосна, — пробормотал он вслух. Лоб вдруг покрылся испариной… руки… все тело. — Когда он сосна!

— Нашел что-нибудь для себя, сынок? — спросил тихий ласковый голос.

Обернувшись, Джейк увидел толстого дяденьку в белой рубашке с открытым воротом. Он стоял, опираясь на стойку и держа руки в карманах стареньких габардиновых брюк. Очки без оправы он поднял на лоб. Они очень забавно смотрелись на сияющем куполе лысой его головы.

— Да, — Джейк почему-то разволновался. — вот эти две. Они продаются?

— Здесь все, что есть, продается, — сказал толстый дяденька. — Я бы и здание тоже, наверное, выставил на продажу, если бы мне оно принадлежало. Но, увы, я всего лишь его снимаю. — Он протянул руку за книгами, но Джейк на мгновение замешкался, не желая выпускать книжки из рук. Потом, с неохотою, передал их продавцу. Где-то в глубине души он был готов к тому, что этот дядька сейчас убежит вместе с ними, и если он это сделает… если только попробует убежать… Джейк собирался перехватить его, вырвать книжки и смыться. Потому что они ему очень нужны — эти книжки.

— О'кей, посмотрим, чего ты там выбрал, — сказал толстяк. — Да, кстати, меня зовут Тауэр. [2]Кэлвин Тауэр. — Он протянул Джейку руку.

Джейк выпучил на него глаза и невольно сделал шаг назад.

— Что?

Толстяк пристально на него посмотрел.

— Кэлвин Тауэр. Какое из сказанных мною слов есть на твоем языке богохульство, о Гиборен-Скиталец?

— Че?

— Я хочу сказать, вид у тебя такой, как будто тебя мешком пыльным тюкнули, парень.

— Ой. Простите. — Он пожал большую и мягкую руку мистера Тауэра, очень надеясь, что тот не станет его расспрашивать, что да как. Имя действительно «зацепило» его, но почему, он не знал. — А я Джейк Чемберс.

— Хорошее имя, дружище. Почти как у героя того вестерна… такого, знаешь, бравого парня, который врывается в Черные Вилы, штат Аризона, шутя очищает селение от всех бандюг и скачет, свободный и вольный, дальше. По-моему, что-то из Уайна Д. Оверхолсера. Только ты, Джейк, похоже, не вольный стрелок. Похоже, ты просто решил прогулять занятия в честь хорошей погоды.

— А-а… нет. У нас каникулы с прошлой пятницы.

Тауэр улыбнулся.

— Угу. Ну да, точно. И ты хочешь себе прикупить эти две? Знаешь, так иногда забавно, кто чего выбирает. Вот ты, например… я бы дал голову на отсечение, что ты — фанат Роберта Говарда, пришел подыскать себе что-нибудь из изданий Дональда М. Гранта… ну, знаешь, которые с иллюстрациями Роя Кренкеля. Мечи, обагренные кровью, крепкие мускулы, и Конан-Варвар, прорубающийся сквозь орду стигийцев.

— Звучит неплохо, на самом деле. Просто эти… я их для младшего брата беру. У него день рождения на той неделе.

Кэлвин Тауэр опустил очки со лба на нос и повнимательнее присмотрелся к Джейку.

— Правда? А мне показалось, что ты — единственный ребенок в семье. Единственный ребенок, мне мнилось, я вижу его, как он приветствует день ухода — тихого, без прощания — когда Владычица Мая трепещет в зеленом своем одеянии у кромки лесистой долины Июня.

— Что, я не понял?

— Не важно. Весна всегда на меня навевает Уильям-Кауперские настроения. Люди — существа странные, но интересные, парень… я прав?

— Да, наверное, — осторожно ответил Джейк. Он никак не мог сообразить, нравится ему этот странный дяденька или нет.

Один из посетителей магазина, — из тех, кто читали за стойкой — развернулся на своем табурете. В одной руке он держал чашку кофе, в другой — потрепанный томик «Чумы» в мягкой обложке.

— Хватит, Кэл, пудрить парню мозги. Прекрати умничать и продай ему эти книжки, — сказал он. — До судного дня мы, наверное, успеем еще доиграть нашу партию в шахматы, если ты поторопишься.

— Торопливость претит моей тонкой натуре, — невозмутимо парировал Кэл, но все же открыл «Чарли Чу-Чу», чтобы взглянуть на цену, проставленную карандашом на форзаце. — Не новая уже книжка, но этот отдельно взятый экземпляр на удивление хорошо сохранился. Детишки обычно чего только ни вытворяют с любимыми книжками. По-хорошему, она стоит двенадцать зеленых…

— Обдирает по-черному, — вставил мужчина, читавший «Чуму», и второй рядом с ним рассмеялся. Кэлвин Тауэр пропустил эту реплику мимо ушей.

— …но мне не хотелось бы так тебя разорять в такой чудный день. Пусть будет семь баксов. Плюс, конечно, налог. Загадки можешь забрать за так. Считай это скромным подарком мальчишке, который седлает коня и несется исследовать новые земли в последний день настоящей весны.