Георгий Смородинский - Звездное небо Даркана

Слитно грохнули дуги разрядившихся стрелометов. Левый харлот, в тело которого ударили сразу три стрелы, дернулся, пробежал еще метров пять, и в следующее мгновение его накрыла вспышка ослепительного света.

Харт! Могли бы предупредить! У демонов ведь зрение гораздо чувствительнее человеческого. А тут еще эта гребанная магия света!

Кто-то громко и радостно заорал, слева защелкали тетивы, на башнях скрипнули рычаги взводимых стрелометов.

— Держись! — проорал сотник, и в следующую секунду стены укрепления содрогнулись.

Раздался оглушительный треск, зазвенели разрываемые цепи, противно скрежетнуло по брусчатке железо! С трудом устояв на ногах, и наконец проморгавшись, я увидел, что один из харлотов, истыканный арбалетными стрелами, сейчас плотно висит на Кане, а десяток копейщиков, вместе с Раеной и Риисом ассистируя командору, заметно просаживают его ХП. Пущенные из стрелометов стрелы ящера, судя по всему, не задели, и он с разбега вынес оббитые железом ворота. Арвид же говорил, что атакуя замок, харлоты развалили стену. Нормальный тиранозавр скорее всего просто разбил бы себе башку. Какая-то магия? Странным было еще то, что драконы не обращали на прорвавшегося в Дорсу ящера ровным счетом никакого внимания.

— На стрелометах! Не стрелять! Ждем умертвий! — Арвид каким то чудом ухитрялся перекрикивать рев избиваемого на привратной площади ящера и злую ругань обступивших чудовище солдат. — Первый, шестой и восьмой десятки! Быстро вниз! Кулам, Урваз, Орвин, перекройте ворота! Ждите остальных!

Солдаты, что прискакали в Дорсу перед началом атаки, на стены подниматься не стали и присоединились к тем двум десяткам, которые Арвид оставил внизу. Десяток на харлоте, три десятка на ворота — сотник, по всей видимости, рассчитывал уничтожить двух ящеров сразу, но реальность как всегда внесла свои долбанные коррективы. Второй харлот, с которого попавшая в заднюю лапу стрела сняла чуть больше четверти его ХП, уже поднялся на ноги и вместе с догнавшими его скелетами, заметно хромая, устремился к разбитым воротам укрепления. Мимо нас с Ваессой прогромыхали сапогами сбегающие вниз солдаты, и на стене стало заметно свободнее. А уже в следующую минуту мне стало не до любования местными красотами — скелеты лавиной накатили на Дорсу.

Примерно треть из них устремилась в пробитые харлотом ворота, но остальные своих первоначальных планов решили по ходу не менять. Раздались громкие удары лестниц о стены, звон стали, рев завязшего в воротах ящера, и я, перекинувшись в боевую форму, шагнул вперед и, заслонив Ваессу своим телом, выставил перед собой щит. Щелкнули тетивы арбалетов, и оставшиеся на стене воины, отшвырнув в сторону уже ненужное оружие, вступили в бой с карабкающимися по лестницам скелетами. Ледяной клинок! Язык пламени! И первый пытающийся выбраться на мой участок стены костяк, валится вниз, так и не успев обнажить свое оружие. Триста тысяч ХП… С моим уроном, баффами и клановыми надбавками — два, ну максимум три удара мечом! Над краем стены появляется череп очередного латника. Ржавый помятый шлем с торчащими из-под него остатками истлевших волос, горящие багровым цветом глаза… Ледяной клинок! Крит! До свидания! В щит ударяют две прилетевшие снизу стрелы, третья слегка рикошетом отлетает от шлема. Быстро оглядываюсь по сторонам, пытаясь оценить обстановку. С харлота, что висит на Кане, уже слетело около четверти ХП, второй застрял внизу, в воротах. Голос Арвида слышится как раз оттуда. Сотник, видимо, решил, что на башне ему делать больше нечего. Еще один череп появляется над краем стены. Ледяной клинок, язык пламени… Две стрелы в щит! Поднимаю голову и нахожу взглядом жнецов. Твари застыли в семидесяти метрах напротив ворот. Правая рука придерживает на плече косу, левая поднята вверх. Но какого хрена они так далеко?! Мне нужно, чтобы они подлетели поближе! Двумя ударами отправляю очередного скелета на перерождение и вижу, как пущенные из стрелометов стрелы, даже не вспыхнув, бессильными черными пятнами стекают по их защите. Харт! Мгновением спустя две сотни жнецов синхронно опускают руки вниз, и в сторону ворот летит серое, похожее на огромного осьминога облако.

— Прощай, князь… — шепчет дочь некроманта в канал, и на пути враждебной магии появляется тонкая прозрачная пленка.

По ушам бьет оглушительный треск! С полсотни напирающих на ворота скелетов в мгновение ока обращаются в пыль, а в месте столкновения двух заклинаний по земле быстро растекается огромное черное пятно.

— Тва-р-рии! — шипение Рииса режет висящую в канале тишину.

— Князь! Ваесса! Драконы! — выдыхает в канал Раена.

Я резко оборачиваюсь и… чувствую, как волна темной, всепоглощающей ярости накатывает из глубин моей демонической части души.

Дочь некроманта лежит на потрескавшихся от времени досках, и пустым взглядом смотрит на застывшее в зените оранжевое солнце. Черты лица заострились, рот слегка приоткрыт. Руки раскинуты в стороны, правая сжимает черный отцовский кинжал… М-мать! Резко падаю на одно колено и, сорвав с пояса мензурку высшего исцеления, вливаю содержимое ей в рот. Разбить не обо что, но так тоже можно, я знаю. Семнадцать! У нее осталось всего семнадцать очков ХП! А свистнувшая пуля — она, говорят, не твоя. Этот мир вновь надо мной посмеялся, но это хороший смех… Драконы внизу тоже лежат без движения. Полоска жизни у каждого пуста, но они живы — их хозяйка разделила с ними откат…

Ярость захлестывает меня с головой, и остановить я ее уже не могу. Не хочу… Жизнь у Ваессы восстановлена полностью, на щеках появился легкий румянец, но это уже ничего не значит.

— Раена! Высшее исцеления на драконов! — командую я в канал, и сам не узнаю своего голоса. — Риис! Забери отсюда Ваессу! Бегом!

— Да, дар! Сделаю! — откуда-то издалека до меня долетают его слова, я делаю шаг к краю стены и, врубив ярость преисподней, срубаю вылезающему на стену скелету башку. Тридцать секунд критов! Мне этого за глаза! Скатываюсь по лестнице, забирая с собой двух карабкающихся по ней скелетов и, выставив перед собой щит, прорубаюсь через столпившуюся под стеной нежить. Это нетрудно — скелеты растянулись по всей длине стены, и на этом участке их не больше полутора-двух десятков. В щит ударяет с десяток стрел — еще четыре отскакивают от правого плеча, одна рикошетит от шлема. Тупые уроды! Все правильно — я для них самая близкая цель! Боли нет — с меня сняли не больше тридцати процентов ХП, а в таком состоянии я ее не чувствую вообще. Пробегаю тридцать шагов вперед, срубаю натянувшего тетиву лучника и, врубив ярость первозданного Хаоса, ухожу в центр квадрата висящих в воздухе тварей. До ворот больше пятидесяти метров — и своих я зацепить не боюсь. Сдохните!!! Перед глазами мелькает радуга, уши закладывает так, словно в них попала вода и… все кончается в какие-то доли секунды. Десятикратно возвращенное АОЕ — это вам, твари, не шутки!