Лорды гор. Да здравствует король! - Арьяр Ирмата
— И что теперь? — язык заплетался, меня неудержимо клонило в сон.
— Жить дальше, Лэйрин, — вдруг улыбнулся Роберт. — Потому теперь мы займемся… Не дергайся, займемся лечением твоей раны. А ты о чем подумала, испорченное дитя? Не успел твой наставник отвернуться, как ты тут же притащила в постель какого-то пьяного прыщавого юнца! Так о чем ты подумала?
— А что я еще должна думать, когда вы приволокли меня в такое место, да еще и раздели? — огрызнулась я, покраснев. — И он не прыщавый! И… это не ваше дело, сир! Вы мне никто, как выяснилось.
— Я твой король, — напомнил Роберт. — И для всех остальных ты пока останешься моим наследником, принцем Лэйрином. У тебя неплохо получается, если даже аринты ничего не заподозрили. Но запомни: я не потерплю никаких посторонних людей или нелюдей в твоей спальне. Если хочешь, чтобы с Дигеро ничего не случилось… — он вскинул на меня глаза, и я содрогнулась. — Я рад, что ты понимаешь с полуслова. Тогда еще подумай над тем, что ты с ним делаешь. Он видит в тебе мальчика, друга детства, а ты ломаешь его и приучаешь к неестественным с его точки зрения ласкам. Кончится тем, что он окажется не в твоей, а в моей постели.
— Вы… не сделаете этого! — выпалила я. с ужасом понимая, что Роберт прав.
— Только потому, что этот хорошенький лордик нужен мне в другом качестве. Придется спасать дурака. Ты будешь жить здесь, пока не найдут Рагара, если он еще жив. Он хотя бы умеет тебя охранять, в отличие от этого лупоглазого Морена.
— Здесь? Тут даже дышать нечем от этих свечей! Я тут умру!
— Возможно, — кивнул король, ловко высвободив из покрывала мою раненую ногу и разматывая обильно пропитавшуюся кровью ткань. — А свечи — иллюзия. Я не хотел сразу тебя пугать. На самом деле это защита, и выглядит она так, — он щелкнул пальцами.
Свечи поплыли, растаяли в огненных сполохах без единого просвета. Вокруг меня снова горел ад из моих снов.
— Не надо, — прошептала я, зажмуриваясь, и тут же закричала от жуткой боли. Казалось, кость расплавилась до колена. Распахнула глаза. Король целовал рану на ступне, словно окунал в жгучий костер. Я дернулась, пытаясь высвободиться, пнула его второй ногой. Он перехватил ее, прижал коленом и снова лизнул рану огнем. Теперь расплавились все кости. Я заорала: — Отпусти! А-а-а-а-а! Рагар, спаси меня!
Через миг сознание рассыпалось огненной вспышкой и легким дымком поднялось в жемчужное небо.
Небо вздохнуло влажной прохладой: «Не могу. Прости, я не выполнил свой долг».
И смертная тоска, и чувство невероятной вины едва не разорвали мне сердце.
А потом я камнем ухнула вниз, перед глазами мелькнула приближавшаяся земля, островки на болоте, верхушки чахлых тощих деревьев. Чавкнула коричневая трясина. К моим ногам были привязаны железные гири, мгновенно утянувшие вниз, и я захлебнулась болотной тиной.
Я очнулась от собственного кашля. И испуганного голоса Роберта:
— Пей, Лэйрин. Это вода, просто вода.
Зубы стукнулись о металл, в горло пролилась жидкость, я снова закашлялась, оттолкнула его руку с кубком, прохрипев:
— Они утопили его!
Оттолкнула? Мои руки были развязаны, а на запястьях — ни царапины. И боли не ощущалось.
— Очнулась! — Роберт опустил мою голову на подушку. — Как ты меня напугала, девочка.
Я тут же села, вцепилась ему в мокрый рукав.
— Они привязали к нему груз и утопили в болоте!
— Кого утопили? — король обтер мне лицо влажным полотенцем. Выглядел он действительно обеспокоенным.
— Рагара. Как раз на рассвете, когда… Я увидела… — я осеклась: глаза короля сверкнули бешеной радостью, но он тут же опустил веки.
Сказал сухо:
— Это был бред, Лэйрин. Слишком много переживаний для тебя за одно утро. К тому же ты уже сутки не спишь. Отдохни пока. Здесь еда, — он показал на появившееся откуда-то блюдо с закрытой крышкой. — До вечера тебе хватит. Там кладовая, умывальня и гардероб, — он махнул на стену напротив камина. — Посредине между софой и камином — вход в кабинет и библиотеку. Защита стоит везде. Если что-то понадобится, просто скажи вслух, я услышу. А пока я тебя оставлю. Рамасха уже во дворце, и у вейриэнов есть новости. Вернусь, расскажу.
Он направился к камину, не обращая внимания на мое возмущение.
— Если будет, кому рассказывать! — прошипела я, с трудом ковыляя к нему.
— Бежать лучше не думай, — нахмурился он, обернувшись. — Здесь вокруг глухой лес, и у него очень дурная слава. Ты даже не представляешь, как далеко от столицы находится это мое убежище. Таких у меня несколько. За первую же попытку бегства запру на необитаемом острове. Через дымоход ты бы не выбралась, для магического огня дымоход не нужен, и выше он перекрыт. Но можешь потренироваться, если станет скучно. Только ступню береги, она еще не зажила.
Король, не спуская с меня серых глаз, отступил в камин и исчез в языках пламени, оставив груду тлеющих углей. Меч он тоже когда-то успел забрать. Я злобно попинала угли здоровой ногой. Как жаль, что настоящие колдуны не горят!
12
Ни в одном из помещений не было ни окон, ни дверей, словно убежище находилось под землей. Не нашлось ни песочных или водяных часов, и я потеряла счет времени.
Чувства голода я не испытывала, только жажду, но вода в кувшинах странно горчила. Снотворное? Возможно, иначе при таком ярком свете от сотен иллюзорных свечей я бы не могла спать, а в сон клонило беспрестанно.
Какое уж тут бегство.
Я очнулась, лежа щекой на чем-то твердом и неудобном. Яркие стены были пригашены и напоминали осточертевшие тлеющие угли, но не угрожающе багровые, а мягкие, с завораживающе плавными зеленоватыми и голубыми переходами.
Через миг осознала, что под головой — мощное королевское плечо, а на мне — тонкая сорочка, задравшаяся выше колен. Я не помнила, чтобы переодевалась, да еще в такую пикантную видимость одежды. Впрочем, на истерику сил не было. Да и толку… кончится тем, что меня опять свяжут, как помешанную.
Роберт был одет в рубашку и панталоны, на осунувшихся щеках пробилась рыжеватая щетина, а его немигающий взгляд устремлен в мерцающий огнями свод. Я дернулась в панике. Почувствовав цыплячье трепыхание, он покосился, крепко прижал меня к горячему боку:
— Спи, Лэйрин. Не бойся, я так же безобиден, как твой невинный и непрыщавый горец.
О-о-о-о-о! Он теперь мне до конца жизни не забудет? Да какое он имеет право говорить так о Диго?!
— Сир, пустите, это… неприлично! — я попыталась отодвинуться и прикрыться покрывалом.
— Кто бы говорил, — фыркнул он. — Ты уже ночевала наедине с мужчиной, и ничего страшного не случилось. Я же не лезу к тебе с поцелуями. Что тебя смущает?
— Вы.
— Я? Лэйрин, не принимай меня за зверя. Выбрось разные интересные, но нескромные мысли из головы и спи. Или хотя бы не мешай мне, я пытаюсь усовершенствовать твою защиту, а для этого нужны физический контакт и полная сосредоточенность.
Именно что зверем я его и считала — свирепым и буйным, не думающим ни о чем, кроме пиров, войн и фаворитов.
— Прошу вас, сир, не травите меня больше снотворным, — пробормотала я, засыпая.
— Что? Какое снотворное? — донеслось удивленное.
Кажется, меня даже потрясли за плечо, но я только брыкнула ногой и провалилась в пустоту, где не было ни ада, ни рая, ни светлых, ни темных, ни рыжих. Ничего. Только чистое жемчужное небо, без единого облака или птицы. Безжизненное небо.
Проснулась я в слезах и с чувством невозможной тоски и потери.
Король спал, скрючившись на софе. Как такое крупное тело туда поместилось, даже сложившись вдвое, — непонятно.
— Ну, знаете ли, — выдохнула я. — Если вы хотели меня растрогать, сир, у вас это получилось.
Вздрогнув, он открыл глаза. Ничего не понимающий со сна, по-детски беспомощный взгляд серых глаз мгновенно стал стальным, обшарил комнату, наткнулся на меня и прояснился.
— Что случилось, Лэйрин? Почему ты плакала?
