Расследование в Риме (СИ) - Орлова
Встретила нас обычная девушка, обычная в смысле живая. А вот внешность у нее была яркой. Девушка была очень смуглой, одетой в короткую греческую тунику, позволявшую увидеть стройные бедра и полюбоваться ее точёнными икрами. На гладко выбритом затылке у девушки можно было различить татуировку неизвестного мне иероглифа.
Встречающая провела нас через главный зал, пол которого украшала искусная мозаика. На ней был изображен поединок героя Тесея с монстром Минотавром, наполовину человеком, наполовину быком. Исходя из художественной композиции монстр ощутимо выигрывал у героя по очкам, хотя это и противоречило классическому мифу.
Далее мы зашли в уютную комнату без окон. Она освещалась магическими светильниками дававшими мягкий свет с красноватым оттенком. Почти все пространство комнаты занимал триклиний — три римских ложа для трапез, расположенных в виде буквы «П». Перед каждым находился маленький столик с вином и фруктами, а рядом стоял разожжённый кальян с благовониями.
Римляне и греки часто использовали такие ложа для проведения симпосиев и дружеских бесед. Но мне казалось довольно неудобным одновременно лежать на боку и при этом ещё есть и разговаривать. Наверное, это дело привычки.
— Проходите, располагайтесь, — радушно сказал хозяин комнаты, который уже возлежал на одном таком клинии.
Девушка, которая нас привела, молча удалилась и закрыла за собой массивную дверь, оббитую бронзой. Мы с напарницей молча улеглись на свободные места.
— Надо полагать, вы и есть Гай Северус? — вежливо поинтересовалась Корнелия.
— Совершенно верно, — улыбнулся хозяин дома.
— Так зачем вы хотели видеть нас? — продолжила спрашивать квестор.
— Я всё вам сейчас объясню, — снова улыбнулся Гай Северус и приглашающе указал на яства и кальяны.
Корнелия и я вежливо затянулись из кальянных трубок. Девушка также попробовала немного винограда лежащего в вазе на столе.
— Прежде чем начать наш разговор, позвольте спросить, кого вы ведите перед собой? — загадочно спросил Северус.
Данный вопрос сбил с толку Корнелию, которая с непониманием посмотрела сначала на хозяина дома, а потом на меня.
— Думаю, этот вопрос задан для того, чтобы узнать, понимаем ли мы, что разговариваем с вампиром, — пояснил я квестору.
Девушка мгновенно напряглась, но страха в её ауре не было.
— Браво, — опять улыбнулся Северус, но уже без благодушия, — что меня выдаёт?
Этот вопрос он задал лично мне. Конечно, всей правды я не стал ему рассказывать, зачем мне это надо? Но дал некоторые пояснение:
— Очевидно, вас скрывает тёмное заклятие. Благодаря ему, маги с развитым чутьем обнаружат у вас родство с тьмой, но не поймут, что перед ними живой мертвец. Но, здесь магия не нужна. Достаточно знать о вашей аллергии на солнечный свет и…
Здесь я сделал театральную паузу, затянулся из кальяна, а потом продолжил:
— И уже встречать существ подобных вам. У вас у всех довольно похожая внешность: стройные, бледные, с правильными чертами лица, все как на подбор.
Хозяин дома уже не улыбался, а внимательно слушал меня.
— Отлично, — сказал он, когда я закончил, — а теперь к делу. Вчера пропало трое моих собратьев, а еще кто-то вломился в их особняк. Сегодня я узнал, что человек из вашего управления делает выписки по другим нашим домам.
Теперь он сделал паузу и затянулся из кальяна, что слегка удивило меня. Зачем этот маскарад? Могу поклясться, что он абсолютно ничего не чувствует.
— Я знаю, вы расследуете убийства, которые совершил Мясник, — продолжил говорить носферату, — могу предположить, что вы взяли неверный след. Ни я, ни кто-то другой из Детей Ночи ни причастен к этим преступлениям. И я даю вам слово, что это правда. Последствия от этих событий нам только вредят.
Отлично, подумал я, осталось теперь еще верить на слово врагам рода человеческого.
— Предлагаю вам сделку, — снова сказал вампир, — я забываю о гибели моих сородичей, а вы прекращаете нас преследовать. Взамен я расскажу о Мяснике. Моя информация будет вам очень полезна.
Хозяин дома пристально посмотрел на меня, а потом на Корнелию. Девушка лежала в напряженной позе, положив руку на рукоять своего магического оружия.
— И так, каким будет ваш ответ? — спросил Гай Северус.
Корнелия облизала пересохшие губы и уже собралась что-то сказать, но я перебил её и твёрдо ответил сам:
— Наш ответ нет.
В комнате повисла напряжённая пауза.
— Но почему? — искренне удивился носферату, — Мы все только выиграем от этого соглашения.
Во артист, подумал я, так мастерски изображает искренность и сказал:
— Давайте проверим вашу честность. Ответьте мне на один вопрос. Вы заведуете детскими домами, сколько детей вы губите, чтобы утолить ваш голод?
Хозяин дома встал со своего ложа. Мы одновременно поднялись с ним. Взгляд носферату стал пустым, а с его лица исчезли все эмоции.
— Я отвечу на ваш вопрос, — безразлично сказал мертвец, — если бы не наши детские дома, то их воспитанники погибли от голода или болезней. Даже если бы они выросли, то стали бандитами. Ведь никто не обучит их профессии, и у них не будет другого выбора. Да, мы используем некоторых детей для своих целей, но это гораздо меньше одного процента.
— Выходит, все выигрывают от нашей сделки? — с сарказмом переспросил я, — Вы получите неприкосновенность от закона, мы получим важную информацию, граждане Рима получат безопасность на улицах, а дети обретут сытое детство. Все выигрывают, все кроме одного ребёнка из ста?
— Да, — коротко ответил носферату.
— Нет, — повторил я, — наш ответ нет.
Улыбка снова вернулась на лицо Гая Северуса.
— Это не то, на что я рассчитывал, когда приглашал вас сюда, — задумчиво сказал вампир, — но я могу это принять. Более того я сообщу вам некоторую часть информации о Мяснике и даже позволю вам уйти.
Он перестал улыбаться и холодно смерил нас взглядом, а потом продолжил:
— Мясника можно встретить на старом патрицианском кладбище. Ночью, раз в месяц, первого числа он появляется там.
Далее хозяин дома подошел к стене и нажал потайной рычаг. Часть пола, которая находилась по центру комнаты внутри нашего триклиния обрушилась вниз, и там образовалась темная квадратная дыра.
— Не бойтесь, там не очень высоко, — пояснил Северус.
— Что это? — настороженно спросила Корнелия.
— Ваш единственный выход отсюда, — ответил
