Корнелия Функе - Чернильная смерть
— Осс сказал, что ты меня звал…
Сланец у кувшина с перьями делал ему отчаянные знаки, но Фарид их не понимал.
— Ах да! Ангел смерти Сажерука. — Орфей положил листок на стол и обернулся к нему со злобной улыбкой.
«И зачем я к нему вернулся?» — подумал Фарид. Но тут ему вспомнился ненавидящий взгляд Мегги на кладбище — и ответ пришел сам собой: потому что тебе больше некуда было пойти, Фарид.
— Да, я велел тебя позвать. — Орфей посмотрел на дверь.
Осс вошел в кабинет вслед за Фаридом, бесшумно чего трудно было ожидать при его размерах. И не успел Фарид понять, почему Сланец опять изо всех сил подает ему знаки, мощные руки уже крепко держали его.
— Ты, значит, еще не слышал новость! — сказал Орфей. — Ну конечно. А то бы ты сразу побежал к нему.
К кому? Фарид попытался высвободиться, но Осс так рванул его за волосы, что у юноши от боли слезы выступили на глазах.
— Он и правда ничего не знает. Как трогательно! — Орфей подошел так близко, что Фариду стало дурно от ударившего в нос перегара.
— Сажерук, — сказал он своим бархатным голосом. — Сажерук вернулся!
Фарид забыл о стальных пальцах Осса и злой улыбке Орфея. Его охватило счастье, подобное острой боли, — счастье, разрывавшее сердце.
— Да, он вернулся, — продолжал Орфей, — благодаря моим словам. Но уличный сброд, — он презрительно махнул на окно, — говорит, что его вывел из царства мертвых Перепел! Будь они прокляты! Пусть Свистун всех их сделает добычей червей!
Фарид не слушал. У него шумело в ушах. Сажерук вернулся! Вернулся!
— Отпусти меня, Дуботряс! — Фарид ударил Осса локтями в живот и попытался разжать его хватку. — Сажерук напустит огонь на вас обоих! — закричал он. — Как только услышит, что вы не отпустили меня сразу к нему!
— Вот как? — Орфей снова дохнул ему в лицо перегаром. — Я думаю, он скорее поблагодарит меня за это. Вряд ли ему хочется, чтобы ты снова накликал на него смерть, приблудыш несчастный. Я ведь его уже однажды предостерегал от тебя. Тогда он не захотел меня слушать, но теперь-то, надо думать, поумнел. Если бы у меня была здесь книга, из которой ты родом, я бы давно отправил тебя назад в твою историю, но, к сожалению, в этом мире ее временно нет в продаже.
Орфей рассмеялся. Он часто смеялся собственным шуткам.
— Запри его в подпол! — приказал он Дуботрясу. — А когда стемнеет, отведи на Мрачный холм и сверни ему там шею. Скелетом больше, скелетом меньше — никто не заметит.
Сланец закрыл лицо руками, увидев, как Осс схватил Фарида и перебросил через плечо, как набитый куль. Фарид кричал и пинался, но Дуботряс ударил его кулаком в лицо так, что юноша почти потерял сознание.
— «Перепел! Перепел!» Без меня этот Перепел и не додумался бы пойти к Белым Женщинам! Я послал его туда! — смутно доносился до него голос Орфея, пока Осс нес его по лестнице. — Почему, хвост дьявола ему в глотку, Смерть не оставила его у себя? Разве я не натравил ее на этого благородного дурака благозвучнейшими, отборнейшими словами?
На последних ступенях лестницы Фарид снова попытался вырваться, но Осс опять ударил его, так сильно, что у Фарида хлынула кровь из носу, и перебросил на другое плечо. Когда Дуботряс нес его мимо кухни, оттуда высунулась испуганная служанка — маленькая брюнетка, которая вечно нашептывала ему любовные признания, — но вступиться за него не вступилась. Да и что она могла бы сделать?
— Сгинь отсюда! — прикрикнул на нее Осс на ходу.
В подполе он привязал Фарида к подпиравшему потолок столбу, засунул ему в рот грязную тряпку, ещё раз пнул на прощанье и пошел к двери.
— Увидимся, когда стемнеет! — пообещал он, закрывая за собой дверь.
На лестнице раздались его тяжелые шаги. А Фарид остался в темном подполе, прижатый спиной к холодному камню, со вкусом крови и слез на языке.
Как больно было знать, что Сажерук вернулся и что они так и не увидятся! «Ничего не поделаешь, Фарид! — сказал он себе. Кто знает, может быть, Сырная Голова и прав — вдруг ты снова накличешь на него смерть?»
Слезы жгли ему лицо, избитое кулаками Осса. Ах, если бы он мог позвать огонь, чтобы тот пожрал Орфея и его дом, и Дуботряса заодно, пусть даже он сам сгорит вместе с ними! Но руки у него были связаны, рот заткнут, и он стоял у столба и беспомощно всхлипывал, как в ночь смерти Сажерука. Оставалось лишь ждать, когда настанет вечер и Осс придет за ним и свернет ему шею под виселицами на том холме, где он выкапывал для Орфея клады.
Куница, к счастью, сбежала. Осс бы и ее убил. Но Пролаза, наверное, давно уже у Сажерука. Зверек почуял, что хозяин вернулся. Почему ты ничего не почуял, Фарид? Какая разница! Хорошо хоть Пролаза уцелеет. Но что будет со Сланцем? Он останется теперь без всякой защиты. Орфей уже не раз запирал стеклянного человечка в ящик стола без еды и света только за то, что тот неровно разрезал пергамент или брызнул ему на рукав чернилами.
Сажерук! Как хорошо было шептать про себя его имя и знать, что он жив. Сколько раз Фарид представлял себе встречу с ним! От желания его увидеть юношу трясло, как в лихорадке. Интересно, кто первым вскочил ему на плечо и лизнул покрытое шрамами лицо — Гвин или Пролаза?
Время шло, и Фариду удалось наконец выплюнуть кляп. Он попытался перегрызть веревку, которой связал его Осс, но даже у самой маленькой мышки это получилось бы лучше. Дуботряс закопает его на Мрачном холме. Будут они его искать? Сажерук, Волшебный Язык, Мегги… Ах, Мегги! Никогда ему больше ее не целовать. Правда, в последнее время он и так делал это не часто. И все же… Сырноголовый, подлая тварь! Фарид клял его всеми проклятиями, какие мог вспомнить, — из старого своего мира, из этого и из того, в котором он впервые встретил Сажерука. Он произносил их вслух, потому что иначе проклятие не подействует, — и испуганно смолк, услышав, как открывается дверь наверху.
Уже вечер? Так скоро? Все может быть. Разве он может следить за временем в этой темной заплесневелой дыре? Интересно, Осс действительно переломит ему шейный позвонок, как кролику, или просто задушит своими мощными руками? Не надо об этом думать, Фарид, скоро узнаешь! Он посильнее уперся спиной в столб. Может, удастся еще пнуть Дуботряса. Хорошенько прицелиться и попасть пяткой прямо в нос, когда он наклонится его развязать. Нос переломится, как сухая ветка.
Фарид из последних сил напряг мускулы, пытаясь разорвать веревку, но Осс, к сожалению, связывал мастерски. Мегги! Не могла бы ты прочесть обо мне несколько спасительных слов, как ты делала для своего отца? Ах, как ослабели у него от страха руки и ноги! Фарид прислушался к шагам на лестнице. Для Дуботряса они были удивительно легкими. И вдруг к нему метнулись две куницы.
— Клянусь феями, наш Луноликий и впрямь разбогател! — раздался тихий голос из темноты. — Ничего себе дом!
В воздухе заплясали огоньки — один, другой, третий… Пяти оказалось достаточно, чтобы выхватить из мрака лицо Сажерука — и смущенно улыбавшегося Сланца у него на плече.
Сажерук.
Фарид почувствовал, как сердце становится легким до того легким, что, того гляди, вылетит из груди вместе с дыханием. Но что у Сажерука с лицом? Оно стало другим. Как будто с него смыли все эти годы, дурные одинокие годы и…
— Шрамы! У тебя исчезли шрамы!
Фарид говорил чуть слышно. Счастье приглушало его голос, как вата. Пролаза прыгнул на него и лизал ему связанные руки.
— Да, и, представь себе, Роксана, кажется, по ним скучает.
Сажерук ступил с лестницы в подпол и опустился на колени рядом с Фаридом. Сверху до них донеслись возбужденные голоса. Сажерук достал из-за пояса нож и разрезал путы Фарида.
— Слышишь? Боюсь, Орфей скоро узнает, что у него гости.
Фарид растирал занемевшие руки. Он не мог отвести глаз от Сажерука. Что, если это всего лишь призрак или, хуже того, сон? Но ведь он чувствует тепло его тела и слышит биение сердца! В Сажеруке не было ни следа той пугающей тишины, что окружала его в шахте. И от него пахло огнем.
Перепел привел его обратно. Да, конечно, Перепел, и никто другой. Что бы там ни рассказывал Орфей.
Он напишет его имя огненными буквами на городских стенах Омбры! Волшебный Язык, Перепел — любое! Фарид протянул руку и робко потрогал такое родное и в то же время незнакомое лицо.
Сажерук тихо рассмеялся и поднял его на ноги.
— Что с тобой? Хочешь убедиться, что я не призрак? Ты ведь их по-прежнему боишься, правда? А вдруг я все-таки дух?
В ответ Фарид так бурно обнял его, что Сланец с пронзительным воплем скатился с плеча Сажерука. Хорошо что тот успел подхватить его раньше, чем Гвин.
— Тише, тише! — прошептал Сажерук, сажая Сланца на плечо Фариду. — Ты по-прежнему буйный, как жеребенок! Скажи спасибо своему стеклянному другу, что я здесь. Он рассказал Брианне, что Орфей собирается с тобой сделать, и она поскакала к Роксане.
