Олаф Локнит - Проклятие Змея

Насчет «растрачивания сил» Конан был прав — поддерживая защитный купол, сумевший, впрочем, уберечь от Дыхания Бездны только меня одного, я совершенно вымотался. Если вы пробовали использовать подобные заклинания, то можете меня понять. Сейчас я был не способен сотворить даже простенький огненный шар — боевая магия требует огромного количества Силы.

— Ничего не получится? — огорчился Конан, выслушав мои объяснения. — Я почему-то всегда предполагал, что у любого волшебника всегда отыщется камень за пазухой, способный спасти его шкуру в самый последний момент... Насколько я помню, во времена нашей погони за Бешеным Вожаком оборотней ты весьма удачно использовал заклятье, которое запросто смело стаю взбесившихся оборотней... Как оно называлось? Пускание Черных Ветров?

Я только глаза закатил. Королю бы все шутить! А у меня, между прочим, стремительно нарастало подспудное беспокойство. За пятнадцать лет магической практики я научился доверять своим предчувствиям — особенно дурным. Что-то обязательно должно случиться! Все началось даже раньше, чем я ожидал.

... Темвик, сидевший около бесчувственного колдуна, неожиданно взвизгнул, будто щенок, которому наступили на лапу, и к моему безмерному удивлению воспарил над валунами, уподобляясь диковинной птице. Впрочем, его величественный полет продолжался недолго — оборотень с хлюпом рухнул в лужу жидкой грязи, откуда немедленно донесся редкий по своей красоте и эпичности поток отборнейшей ругани.

Я, поняв, в чем дело, повернулся к Ангильберту и обомлел: веревки на ногах и руках мага пылали холодным фиолетовым огнем, истончаясь и исчезая прямо на глазах.

— Бегите... — выдавил я и толкнул Конана в спину. — Да бегите же!

К счастью, варвар за долгие годы наших совместных приключений и путешествий, научился в момент магической опасности действовать не рассуждая — если Тотлант говорит, что надо бежать, значит надо бежать!

Вся компания во главе с Конаном и вымазанным по самую макушку в глине Темвиком рванулась прочь. Нагруженные мешками с драгоценностями лошади почуяли угрозу (домашние животные вообще гораздо лучше человека ощущают присутствие Зла) и всем табунком бросились в сторону горячих источников, едва не затоптав дружинников Гебериха. Последние тоже не остались в дураках — увидев непонятное свечение возле алтаря и поспешное отступление предводителей отряда, они предпочли не вмешиваться и тоже ретировались.

Со мной остался только Хальк, которому, как обычно, изменило всякое чувство опасности и самосохранения. В один прекрасный день любопытство сведет его в могилу, клянусь клыками Сета!

— Что... — начал, было барон Юсдаль, но я ухватил его за шиворот и буквально уволок за камни, поскольку оставаться рядом с Ангильбертом было равноценно самоубийству.

Вот теперь колдун действительно очнулся и показал себя во всей красе. Не знаю, управляло им Дыхание Бездны или Ангильберт сам понял, что оставшуюся в нем силу можно и нужно использовать, но... Крепкие пеньковые веревки истлели, колдун весьма бодро поднялся на ноги, огляделся, отряхнул балахон. Щелкнул пальцами. Тотчас его окружил призрачный малиновый шар — боги могучие, это же заклятие Красного Купола! Самая действенная и мощная защита от любого нападения извне — Купол убережет волшебника от стали, огня, магии!

Стоит, кстати, заметить, что данным заклятие могут пользоваться только маги высочайшего посвящения, коим Ангильберт вовсе не является. Точнее, не являлся до сегодняшнего дня... Бездна одарила его достаточной Силой.

— Тотлант, почему... — снова вякнул Хальк, но я сдавил пальцами его горло и прошипел:

— Если этот монстр нас заметит — от обоих останется лишь кучка пепла! Тихо!

Ангильберт стоял вполоборота к нам, и я мог видеть его лицо. Во внешности колдуна осталось мало человеческих черт. Кожа теперь более походила на желтоватую и блестящую слоновую кость, волосы с головы почему-то исчезли, обнажив округлый череп; даже сейчас, в разгар дня, можно было заметить, что зрачки мага мерцают синеватым пламенем.

Колдун хозяйски оглядел алтарь с Зеницей Дракона (надо было разбить этот проклятый кристалл! Как я не догадался, болван!), простер над шаром пальцы с удлинившимися белыми ногтями и произнес густым басом:

— Повелеваю тебе придти!

— Что он делает? — одними губами прошептал барон Юсдаль.

— Сейчас увидишь... Остается надеяться, что Нидхогг оправдает репутацию черных драконов и не послушается...

Ничего подобного. Исчезнувший еще ночью дракон—лич появился буквально через несколько мгновений. Я-то надеялся, что Нидхогг, получив долгожданную свободу, все же успел улететь куда-нибудь подальше!

— Ой... — пискнул Хальк, узрев приземляющееся чудище. — Кошмар какой...

Да, кошмар. Точнее и не скажешь. Нидхогг и в прошлом наверняка не отличался пленительной внешностью, а сейчас представлял собой сущее пугало — громадный скелет дракона мог бы нагнать страху и на самого Роту-Всадника. Кроме того, ящер неким чудесным образом сумел изменить цвет своего, так сказать, туловища — бывшие кости снежных слонов из белых стали матово-черными.

Магия? Скорее всего, нет! Черные драконы почти не пользуются волшебством — именно поэтому я и не чувствовал присутствия на острове источника магической силы. Чары Нидхогга имеют совершенно другую природу...

Дракон аккуратно коснулся земли всеми четырьмя лапами (а летал он абсолютно бесшумно), с костяным потрескиванием сложил веера-крылья и грузно потопал к алтарю, на котором блистал нестерпимым золотым огнем волшебный кристалл.

— Кто звал меня? — осведомился Нидхогг, нависнув над человеком. — Ты, смертный?

— Сейчас ты убьешь всех людей, которые находятся на этом острове, — монотонным, ничего не выражающим голосом проговорил Ангильберт. — Потопишь их корабли. Затем перенесешь меня на Материк. Это пока все приказы...

Возникла странная пауза. Молчал маг, молчал дракон-лич. Мы с Хальком с замиранием сердца следили за Ангильбертом и Нидхоггом.

Наконец, ящер шевельнулся, опустил череп пониже, будто рассматривая колдуна, и громыхнул:

— Почему я должен это делать?

— Потому, что я твой повелитель. Потому, что сила Бездны вновь даровала тебе жизнь...

Дракон издал странный звук, который я принял за нервный смешок.

— Мой повелитель, Астэллар, чаще называемый Ротой, Всадником Полуночи, давно ушел за грань этого мира... Разве Рота-Всадник — это ты?

— Я твой господин, — упрямо повторило существо, некогда являвшееся Ангильбертом. – Я владею Оком Дракона!

Колдун взял в ладонь хрустальный шар и поднял его над головой, показывая Нидхоггу.