Оксана Панкеева - Обратная сторона пути

   Мафей покосился на подружку и продолжать свои рассуждения о жестком мире не стал. Уж больно смахивало на нытье и жалобы, а суровая девочка Саша не относилась к породе жалостливых недотеп, подбирающих непонятых миром сусликов.

   Уже на первом этаже они наткнулись на несколько организованных групп дворовых женщин. В каждой группе насчитывалось три-четыре перепуганных до дрожи в коленках паникерши, которыми руководила несгибаемая тетка, из тех, что коня на скаку и в горящую избу. Под суровым взором и грозным цыканьем руководящих теток дрожащие бедолаги резво следовали куда им было сказано, не решаясь причитать или, упасите боги, визжать. Это ж надо было так их всех организовать, вот ведь какой молодец Мафеев дядя!

    — Вы куда?  — строго вопросила одна из теток, заметив группу, идущую не в том направлении. Было видно, что она готова поруководить и этими заблудшими овцами, если понадобится.

    — За Анфисой,  — коротко пояснил Мафей, даже не притормозив. Уточнений не последовало  — раз люди знают, куда бегут, значит, в присмотре не нуждаются.

   Бесперспективная любовь принца Кондратия, которой надлежало в ожидании сопровождающих поднять и одеть детей, стояла посреди комнаты, беспомощно расставив руки, и истерически всхлипывала.

    — Ты чего?  — растерялся Мафей, у которого не было пока случая близко познакомиться с дамскими истериками.

   Анфиса еще раз судорожно всхлипнула и выдавила:

    — Дети...

    — Что случилось?

    — Пропали...

    — Как пропали?  — Тут уж растерялась и Ольга. Бой шел во дворе, в здание дворца еще никто не врывался, как могли пропасть два таких упитанных карапуза, да еще и бесшумно?

    — Я проснулась...  — прорыдала несчастная мать,  — а их не-е-е-ет...

   Саша аккуратно прикрыла за собой дверь и словно прислушалась к чему-то.

    — Где-то они здесь,  — уверенно сказала она.  — Я слышу, как они боятся.

    — Может, они испугались и спрятались?  — предположил Мафей.  — Под кровать например?

   Обнадеженная Анфиса немедленно прекратила рыдать и упала на четвереньки, высматривая под кроватью и окликая свои сокровища.

    — Нету их там...  — доложила она, исследовав темноту под кроватью.  — Может, в шкафу?

   Все вчетвером они быстро осмотрели комнату  — по крайней мере, все ее места, где может спрятаться двухлетний ребенок. Это уже мистика какая-то получалась  — детишек не было! Не видно и не слышно, вот что больше всего поразило Ольгу. Даже спрятавшиеся дети производят какой-нибудь шум  — возятся, сопят, дышат, в конце концов. Принцы же умудрились исчезнуть бесшумно, хотя все еще было непонятно, куда можно деваться из запертой комнаты.

    — В шкафу хорошо смотрели?  — задумчиво изрекла Саша, когда все разумные места были обшарены и недоумевающие искатели остановились, растерянно пялясь друг на дружку, словно ожидая мудрого совета.

    — Три раза,  — отозвался Мафей.  — А что, ты и направление чувствуешь?

    — Не очень точно, но в комнате всего четыре угла, и все близко. А под шкафом?

    — Да не влезет туда дите-то!

    — М-да?  — Саша задумчиво оглядела комнату и опять уставилась на злополучный шкаф.  — А они у вас во что превращаются?

    — Они же маленькие еще!  — укоризненно отозвалась Анфиса.  — Ни в кого еще не... постой, кто тебе сказал?

    — Я ведьма, я так вижу,  — пожала плечиками малявка.  — А дайте-ка мне лампу, ну вот кажется мне, что все-таки под шкафом.

   Она плюхнулась на живот и деловито заерзала, пытаясь направить свет под шкаф, не пролив при этом керосин на пол.

    — Давай я.  — Мафей проворно улегся рядом.  — Я в темноте вижу.

    — Ну, смотри. Что ты там видишь?

    — Что-то шевелится... Мышь... нет, крыса... Тьфу ты, надо же  — бурундук!

    — Один?

    — Да вроде... Ой, нет, два. Они просто прижались друг к дружке.

   Саша неторопливо поднялась, отряхивая пыль с кофточки.

    — Я уже люблю ваш мир,  — с насмешливой иронией произнесла она.  — В нем столько уникальных образцов альтернативной логики...

    — Чего?  — растерянно переспросила бедная Анфиса, которая таких слов не слышала даже от своего якобы образованного возлюбленного.

    — Если папа  — собака,  — разъяснила девочка,  — и мама тоже собака, объясните мне, почему дети  — бурундуки?!

    — Я тебе потом объясню,  — быстро перебил ее Мафей.  — А сейчас лучше подумать, как нам их поймать.

   Ольга немедленно вспомнила, как однажды неплотно закрыла стекло на ящике и семейство хомяков в количестве одиннадцати хвостиков разбежалось по дому. Выслеживание и отлов этого стада сделали ночь большой охоты незабываемой.

    — Как обычно,  — посоветовала она.  — Один выгоняет, а остальные сидят в засаде и ловят выскочивших.

   Эх, как же ей самой тогда не хватало помощника, чтобы выгонять! Приходилось ждать, как кошке у норки, когда сами вылезут...

    — Ну, давайте попробуем,  — согласился Мафей и пошуровал под шкафом древком копья.

   Очень скоро выяснилось, что испуганные бурундуки способны передвигаться по любым поверхностям, включая вертикальные, с такой скоростью, что поймать их можно, только обладая стремительностью столь же дикого хищника. Или хотя бы домашней кошки. А если учесть, что ловить надо нежно и бережно и ни в коем случае не за хвост, чтобы ненароком не покалечить детишек...

   Побегав несколько минут по комнате, вереща, толкаясь и двигая мебель, охотники остановились передохнуть и подумать, а дичь в очередной раз забилась под шкаф.

    — А еще говорят, что эльфы нечеловечески быстры и проворны,  — ехидно заметила Саша.

    — Врут,  — огрызнулся Мафей. Покосился на убитую горем Анфису, но предлагать оставить бурундуков в их убежище не решился. И так понятно, что мать не бросит детишек  — а вдруг обратно превратятся, а рядом никого? К тому же никто не знает, что будет, если они обернутся все под тем же шкафом, где нет места для человека. Хорошо если просто застрянут, а если задохнутся?  — У тебя платки есть?

    — Полно.

    — Доставай.

   Платков у Анфисы действительно оказался огромный ворох  — то ли она их так любила, то ли у бедняги Кондратия туго работала фантазия по части подарков.

   Саша с Мафеем встали у шкафа, растянув платок за четыре конца, а Ольга, как недостаточно проворная для ловли, переквалифицировалась в загонщики. Про шкафом, правда, ни черта было не видать, но от нее и не требовалось подпихивать зверьков точно под хвосты  — достаточно было просто постучать древком о пол и днище шкафа. В углу немедленно зашуршало, и малыши вылетели из своего убежища, как две полосатые ракеты. Один с разгону точно вписался в самую серединку платка и был немедленно подхвачен, укутан и увязан в узелок, второй же успел отвернуть в сторону. Молниеносно прошмыгнув мимо зазевавшейся матушки, хвостатый принц-бастард одним прыжком взлетел на сундук и втиснулся между сундуком и стенкой, смешно вертя хвостиком и попкой. Ловцы, поспешно сунув Анфисе узелок, ухватили второй платок и ринулись к сундуку, но малыш уже успел перебраться под кровать. Пришлось лезть за ним и опять шарить в темноте, осторожно постукивая, чтобы не задеть хрупкого зверька. Паршивец выскочил совсем не с той стороны, где его поджидали, стрелой промчался через комнату и опять исчез под шкафом...