Бернхард Хеннен - Гнев дракона. Эльфийка-воительница

Нандалее отвернулась и побрела к завешанному красной тканью сундуку в центре просторной пещеры. Амаласвинта не захотела говорить ей, что находится под тканью. Эльфийке казалось, что она чувствует слабый запах крови. Но полной уверенности не было. Там было слишком много других ароматов. Запах сотен свечей, аромат крепкого красного вина, которым щедро угощала Амаласвинта, сюда же примешивался запах жаркого, сладкого картофеля и всех остальных изысканных блюд, стоявших на столе с закусками вокруг колонн из сталактитов и сталагмитов. Здесь присутствовало едва ли тридцать карликов. Похоже, все они были сановниками или, по крайней мере, обладали богатством. Кроме нее здесь не было никого, кто не был обвешан широкими золотыми браслетами или другими украшениями.

Нандалее снова поглядела на сундук. Интересно, что задумала Амаласвинта?

К ней подошел Хорнбори.

— Мы уже как-то встречались, не правда ли? Ты приходил в кузницу Галара с советником из Железных чертогов. Пару лун тому назад, но я редко забываю лица. Галар тогда повел себя довольно невежливо. И я хотел бы извиниться за это. Он довольно… своеобразен, — карлик схватил ее руку и пожал. У него было крепкое, сухое рукопожатие. А вот она потела.

— Верно, — несколько смущенно ответила она.

— Амаласвинта рассказывала мне, что тебе было очень интересно повидать меня, — он пригласительным жестом развел руками. — Ну вот, я здесь. Что ты хотел узнать?

Она бросила на него заговорщицкий взгляд и отвела немного в сторону.

— Я буду с тобой откровенен, Хорнбори. Меня послал Железный, князь моего народа. Он был бы счастлив видеть тебя, Галара и Нира у себя в гостях, — прошептала Нандалее. — Он размышляет об аукционе…

— Драконья кровь, верно? Все дело в этом, — с покровительственной улыбкой перебил ее Хорнбори. — Все слышали об этой истории. Ты хочешь доказательств, верно?

Нандалее понятия не имела, о чем он говорит. Только нерешительно кивнула.

— Доставай нож.

— Что? — озадаченно уставилась она на него. Она не знала, что произошло, но, похоже, он сделала что-то не так.

— Твой нож, — настаивал Хорнбори.

Нандалее заметила, что на них смотрят. Карлики, внимание которых они привлекли, усмехались. Похоже, они знают, в чем дело. Нандалее достала оружие. Едва клинок обнажился, как Хорнбори ладонью ударил по лезвию.

— Видишь, это правда.

Она не понимала этой игры. Счастье, что он не порезался!

— Порежь мне ладонь!

Амаласвинта заметила этот спектакль.

— Тебе действительно удалось найти того, с кем ты еще не играл в свою игру, Хорнбори?

— Ему было любопытно. Он хотел посмотреть.

— Порежь ему уже ладонь, чтобы он успокоился, Арбинумья.

Нандалее подчинилась. Ударила. Так сильно, что рука карлика отлетела назад.

— Драконья кровь, — пояснила карлица. — Галар сварил какой-то эликсир, из которого делает страшную тайну. Как бы там ни было, мы знаем, что значительную долю составляла драконья кровь, — Амаласвинта повысила голос. — И это обращает в пепел все надежды на то, чтобы составить войско из неуязвимых карликов-воинов. Сколько у нас драконьей крови? Когда у нас будет новая? Годится ли кровь любого дракона, чтобы повторить смесь, сделавшую неуязвимым Хорнбори? Сегодня я пригласила вас для того, чтобы поговорить с вами о новом пути. Все вы знаете Галара. Никто из здравомыслящих карликов не вложит свое будущее в руки этого безумца.

— Безумца, который опережает тебя в одном: за его словами следуют дела, милая моя, — с улыбкой ответил Хорнбори. — Как бы высоко я тебя ни ценил, не думаю, что ты выступишь против дракона, чтобы заколоть его пилочкой для ногтей.

Нандалее заметила, что некоторые советники прячут усмешку. Но рассмеяться открыто и оскорбить госпожу Амаласвинту, впрочем, не осмелился никто.

Амаласвинта тоже улыбнулась, но глаза ее оставались холодны.

— То, что ты бросаешься словами, как арбалетными болтами, всем нам давно известно. Но насколько ты умен, выбирая себе сторонников? Вчера я была в мастерской Галара. И знаешь, чего я там не видела? Драконьей крови. Мне кажется, что твой друг воспользовался моментом, чтобы заслужить себе золотой нос.

Хорнбори решительно покачал головой.

— Золото его не интересует.

Улыбка Амаласвинты стала шире.

— Это ты говоришь? Поразительно… Несмотря на свое безумие, он, похоже, точно знает, как завоевать твое доверие. Я еще не встречала никого, кто не имел бы своей цены. Может быть, тебе следует присмотреться внимательнее, чтобы спасти ту часть твоих мечтаний, которую еще можно снасти.

Хорнбори воспринял ее слова спокойно.

— Я знаю, что тебя гложет тот факт, что ты не участвуешь в нашем будущем, и поэтому ты, что бы ни говорила, не поколеблешь мое доверие к обоим моим товарищам.

— Дурак тот, кто с открытыми глазами идет навстречу гибели.

Нандалее почувствовала, что все симпатизируют Хорнбори. Собравшиеся здесь карлики не любили Амаласвинту. Вне сомнений, им нравилось лежать в ее постели, но как только они уходили оттуда, карлица начинала вселять в них страх. Она была слишком богата, слишком могущественна, слишком самоуверенна для карлицы.

Амаласвинта подошла к задрапированному сундуку.

— А теперь мы подходим к кульминации нынешнего вечера, — она приподняла краешек ткани. — Здесь скрывается ни много ни мало, а наше будущее. И это должно быть будущее, построенное на наших собственных силах, а не на крови драконов, — и она драматичным жестом отбросила ткань в сторону.

У Нандалее перехватило дух. Под тканью скрывался не сундук, а клетка. В ней лежал прикованный эльф. Он был обнажен, тело его было истерзано, отмечено побоями и ожогами. Вокруг его шеи красовалось железное кольцо. Цепь, продетая через петлю на кольце, заставляла его держать голову на полу клетки, так что он одной щекой лежал на полу. Руки его были связаны за спиной, вторая цепь тянула их кверху, от чего у него едва не выворачивались суставы. Лицо худощавого эльфа смотрело в сторону, но Нандалее узнала его с первого взгляда. Это был Дуадан, ее приемный отец, старший в клане Бегущих с ветром.

Вокруг нее послышались взволнованные перешептывания, но Нандалее не могла разобрать ни слова. Она чувствовала себя словно погруженной в воду. Мир изменился. Казалось, все находится где-то вдали. Были только она и Дуадан, видящий ее народа, друг-отец.

Нандалее обошла клетку и опустилась на колени, чтобы заглянуть в лицо охотника, который повлиял на ее жизнь сильнее, чем любой из драконов. Глаза Дуадана почти заплыли. Лицо было все в синяках от побоев. Его длинные белые волосы сбились, испачкались, прилипли к запекшимся ранам. Они отрезали ему кисть правой руки. Культя воспалилась, от нее воняло разложением. Длинные порезы тянулись от пяток к бедрам.